Он сидел у очага, задумчиво грея руки, когда тихо вошедший слуга доложил, понизив голос, чтобы не нарушить этого спокойствия:
— Лин Ху и ваш сын сцепились.
Фенг помолчал немного, но вскоре начал довольно смеяться, словно речь шла о детях, которые могли не больше, чем наставить друг другу синяков.
— Кто победил? — спросил он, отсмеявшись. Слуга смущенно доложил:
— Лин Ху.
Фенг Инжень снова засмеялся, отодвинувшись от очага.
— Он цел?
— Да, ваш сын не получил серьезных ран. Хотя Лин Ху использовал…
— Я про Лин Ху? Этот идиот его не ранил?
Адепт немного подумал, покачал головой:
— Нет. Не серьезно. Вы же понимаете, почему это происходит?
— Сын пытается бороться за мое внимание. Ничего, это пойдет ему на пользу.
***
У Лин Ху губы слева были разбиты, потрескались и приобрели фиолетовый оттенок. Рядом с глазом, в опасной близости у виска, тоже распускался синяк. Мэй Ли рассматривала их, пока он перебинтовывал ее руку. Они снова сидели в той комнатке — лазарет для клана Тьен, в котором было всего две койки. Рука у Мэй Ли так же заплывала фиолетовым, на ней остались небольшие царапины.
— Я же спрашивал, не издеваются ли над тобой, — наконец заговорил Лин Ху, остановив перевязку. Девушка покачала головой:
— Нет. Ты спросил: «Делают ли они с тобой то же, что со мной?» Даже рядом нет.
— Я имел ввиду пытки.
— Это десятая доля того, что пережил ты, — девушка показала ему перевязанную руку, затем убрала ее с глаз подальше. Помолчав, неуверенно попросила: — Расскажи, кто выжил.
— Многие, — с улыбкой ответил Лин Ху, но уточнять не стал, да и улыбка у него была ненастоящая. Было видно, что вопрос сделал ему больно. В конце концов сейчас он служил клану, убившему их людей. И помогал им в войне против родного клана…
Лин Ху отказывался убивать людей из клана Тьен. Сначала и воевать против своих же отказывался, помогая пока Фенгам с чудовищами, с другими врагами. Но вскоре и его дожали. Совсем недавно они напали на заставу Тьен… но до этого пленных снова оставили без еды на четыре дня, а Лин Ху не давали ничем заниматься, чтобы заработать для них.
— Когда тебя выпустят отсюда? — спросил Лин Ху, закончив перевязку. Он хотел отодвинуться, но девушка удержала его за руку, потянулась за водой и тряпками. — Не надо.
Лин Ху выглядел смущенным. Мэй Ли притянула его ближе, смоченной тряпкой протерла висок.
— Кто еще о тебе позаботится?
— Обо мне и не надо заботиться, — он прикусил губу, попытался отвернуться, но глаза блестели. Он почти плакал.
— Ты винишь себя? Не надо. Нет ни одного заклинателя, который не смог бы понять тебя. Все в порядке. Даже твой отец не злился бы. Ну, разве что немного.
— Ага, а потом просто отрубил бы мне голову, — усмехнулся Лин Ху. Прохладная ткань прошлась по второму синяку — бережно, чтобы не сделать больно. Мэй Ли на этот раз не стала разубеждать, только спустя какое-то время произнесла:
— Тогда ему пришлось бы убить нас всех.
***
Лин Ху мог спокойно ходить по территории главной резиденции клана Фенг. Выходить за нее — не мог. В свободное время заклинатели клана Фенг развлекались тем, что устраивали бои один на один — словно войны было мало. Но дело было даже не в тех, кто дрался, а в том, что на победителя ставили деньги. Победителю тоже платили, и Лин Ху сначала ввязался в это развлечение, позже оказалось, что деньгами оплатить содержание пленников нельзя. Только работой. И все же, Лин Ху в основном выигрывал.
Сына главы клана он после их драки не видел больше в резиденции. Лин Ху не понимал, что с ним. Накинулся ни с того ни с сего… Хотя конечно, Лин Ху все-таки из клана Тьен, и уже это могло послужить поводом. Наследник был пухленьким, как будда, и не производил впечатления плохого человека. Лин Ху не держал на него зла даже не смотря на драку — наследник мог приказать слугам избить его, но полез со своей явно более слабой техникой. И Лин Ху даже духовное оружие или меч не использовал, чтобы ответить на эту агрессию. Справился талисманами и заклинаниями.
Лин Ху не знал, что после этого Фенг Инжень отослал сына из резиденции подальше. В разгар войны снял сыну комнату на постоялом дворе и дал достаточно денег, чтобы тот не возвращался в клан до конца войны. Потом Лин Ху понял, что происходящее тяготило наследника. Не только то, что отец его ни во что не ставил, но и методы клана. Все эти пленники в темнице, враги, которых пытками вынуждали служить Фенгам.
Однако, наследник отошел от дел, позвал в гостиницу друзей из других кланов (и просто не заклинателей) и пил там несколько дней. В одно холодное морозное утро на пороге постоялого двора появился путник в потрепанном дорожном плаще. Он снял соседнюю комнату, постучался в дверь наследника и, когда тот вышел спросить, кто посмел его побеспокоить, быстрым движением оставил молодого заклинателя без головы. К слову с головой наследника с тех пор никто не видел. Саму голову передали уже в конце войны вместе с Лин Ронгом. Никто бы не узнал, что убийцей был он, если бы Лин Ронг не оставил там же письмо с объяснением, кто убил наследника и что это — месть за детей клана Тьен. Лин Ху ничего этого не знал. Как-то утром вышел из подземелья, где проверял остатки своего клана, и заметил переполох. Это привезли обезглавленное тело наследника.
Первый же адепт, что увидел Лин Ху, перехватил его за шею и потащил за собой, бросив:
— Глава клана зовет.
Лин Ху уже привык к такому обращению и не сопротивлялся. Разве что именно так его давно не таскали. Пожалуй, со времен первого серьезного задания для Фенгов.
В просторной комнате Фенг Инженя было душно от благовоний. Сам он сидел на кровати, удерживая на колене глиняный сосуд с вином. Лин Ху оставили с ним наедине, быстро удалились, даже не доложив о том, что он пришел. Фенг Инжень смотрел на мальчика задумчиво, подперев щеку рукой, затем вдруг произнес:
— У Тьен два наследника. Одного постоянно вижу в сражениях. А другой, вроде бы Ю молод. Наверняка его прячут в лагере. Но мои соглядатаи никого в их лагере подходящего не видели. Как он выглядит, этот Тьен Ю? Сколько ему сейчас? Тринадцать?
Лин Ху сначала подумал, что его раскрыли, и сердце тут же зашлось галопом. Так, что он и дышать не мог. Постепенно он успокаивался для того, чтобы умереть с честью. И, когда выровнял дыхание, понял, что Фенг Инжень спрашивает всерьез. Лин Ху, сам удивляясь своей наглости, заговорил:
— Выглядит лет на восемнадцать. Высокий, сильный. Волосы завиваются. На быка похож.
Фенг Инжень посмеялся — алкоголь не только притуплял боль, но и делал его добрее.
— Все еще стараешься служить своему клану… Брось это. Назад тебя уже не возьмут. Но дело твое… Я вот думал, где бы я такого спрятал? Мне говорили, что Тьен Ю красивый и нежный юноша. Возможно, его отдали в какой-нибудь клан под видом девушки. Мы же парня ищем… Не расскажешь?
Лин Ху отрицательно покачал головой, сжав губы, словно они могли его выдать.
— А этот Тьен Ю… Неужели красивее тебя?
Лин Ху поспешно кивнул. Если бы глава клана не был так сильно пьян, если бы горе не застилало ему глаза, возможно, он заметил бы странное поведение своего пленника. Но веселость исчезла с его лица, он кивнул на бутылки у кровати, приказал:
— Выпей со мной.
Лин Ху отрицательно покачал головой.
— Да что ты хочешь от меня? Хочешь, чтобы я кормил этих дармоедов еще неделю? Я буду. Или с тобой по-плохому надо? Зарезать любого из тех щенков при тебе, чтобы ты?..
— Я выпью с вами, если отпустите Мэй Ли, — ответил Лин Ху. Он сел тут же, на пороге комнаты. Словно играть в кости собирался. Фенг Инжень икнул, отхлебнул из бутылки и уточнил:
