Третий мастер, что-то с негодованием выговаривала смущенной дочери казначея. Дамы клана оживленно перешептывались, стараясь не выдать своего жгучего любопытства и, чтобы не прослыть вульгарными, тихонько хихикали в вышитые платочки или прикрывшись широкими рукавами шелковых ханьфу. Глава с брезгливым видом покинул площадь в сопровождении возмущенных Хранителей и императорского чиновника, а за ними роняя свитки, то и дело, оглядываясь, нехотя потянулись писцы. Вошедших в раж девиц кое-как разняли деревенские вместе со стражниками клана.
— Ты мне чуть клок волос не выдрала, а, может, уже и выдрала, — пожаловалась Ли Мин, когда поняла, что можно больше не придуриваться.
— Извини, я старалась тянуть легонько, — виновато оправдывалась Е Чен и обе глядя на всклокоченные встрепанные волосы друг друга, рассмеялись.
Но Ли Мин вмиг перестала веселиться, взглянув в мрачное лицо учителя Бина. Догадываясь по его виду, что дома ее ждет интимная беседа с «воспитательной палкой», она сразу согласилась пойти с пригласившей ее к себе Ли Ло. Обеим не терпелось обсудить случившееся. Например то, почему Третий мастер даже не пыталась обелить Главу, которого обвиняли в позорном грехе. А ведь она не раз во всеуслышание твердила, что нет такой жертвы, которую не смогла бы принести ради него.
И вот теперь сидя в покоях дочери казначея, обе девушки с удовольствием перемывала косточки этой Ся Гэ. Ли Ло за то, что та сперва не поддержав, после примазалась к ее жертвенному позору. Ли Мин, потому что Третий мастер недавно выговорила ей из-за надуманного пустяка.
А дело было так.
День назад, Ли Мин, торопясь ко Второму мастеру и пленному безликому, проходила мимо двора Главы, когда дорогу ей заступила Третий мастер, как будто нарочно поджидая ее.
— Не шуми, — вышла из ворот «первая красавица» клана, сжимая рукоять меча, что висел у нее на поясе.
— Я шумлю? — удивилась Ли Мин, попытавшись было обойти ее. — Я ведь только что подошла.
— Не болтайся здесь и, вообще, обходи стороной это место, — надменно велела Третий мастер.
— Чего это? — огрызнулась Ли Мин. — Когда это в Поместье стали запрещать разговаривать и ходить?
— Главу беспокоит шум, — с неприязнью поставила ее в известность Третий мастер.
— Тогда не создавай его тут намеренно и дай мне пройти.
Ли Ло изящно разливая чай по фарфоровым чашам, покачала головой.
— То, что ты не даешь Ся Гэ спуску, нравится не только мне, уж поверь. Но в том, как она повела себя на площади, понять можно, ведь мы не только не помогли Главе, а, кажется, еще больше усугубили его положение своим безрассудством.
— Как это? — опешила Ли Мин, не обратив внимания на протянутую ей чашу с хризантемовым чаем. — Было бы лучше, если бы все считали Главу «надкушенным персиком», так что ли?
— Так, — кивнула Ли Ло, вздохнув.
— И, почему это, я не удивлена, — фыркнула Ли Мин, беря у нее чашу с чаем.
— Ты все поймешь, когда я расскажу тебе о дочери Министра финансов? — мягко проговорила Ли Ло. — Это произошло ранней весной, так что тебе простительна сегодняшняя выходка, ты ведь не знала о Невесте Главы. Эта девица прибыла внезапно, ее приезд стал неожиданностью для Поместья, тем не менее Глава с Хранителями учтиво встретили ее. Я как и Третий мастер все это время сопровождала Главу и не могла не заметить, что барышня слишком взволнована и чрезмерно разговорчива, так что Глава поинтересовался не случилось ли что с ее отцом господином Цин Дю. Но она уверила, что с отцом все в хорошо и приехала к Главе по своему желанию. Гостья явно хотела поговорить с ним без посторонних, потому я и Хранители оставили их, тем более я должна была позаботиться об обеде и устроить дочь придворного министра должным образом. Но Третий мастер задержалась. То есть сделала вид, что ушла, но, на самом деле, подслушала их разговор. Оказывается, барышня Цин приехала для того, чтобы выразить свою благодарность. Глава заметил, что не стоило утруждаться, потому что ее отец уже отплатил ему в полной мере, но снова поинтересовался все ли в порядке в доме Цин? Вот тогда девица призналась, что отец желает устроить ее брак, которого не желает она, но поскольку Глава не женат, и не имеет наложниц, то он мог бы заключить брак с ней, которому не будет противиться не то что ее отец, а даже император. Последовавший ответ, что это невозможно, обидел девушку, решившей, что она не по нраву Главе. Но господин поспешил разуверить ее, сказав, что по состоянию своего здоровья просто не пригоден к супружеству и что не хотел бы ее разочаровывать, тем более ломать жизнь. Однако, после того, как девица заявила, что ей достаточно быть подле него, стало понятно, что она не отступится. Глава не мог напрямую отказать дочери знатного вельможи, потому ответил уклончиво, что подумает. Это было все равно, что сказать: «Нет». Тогда-то в голове девицы созрел план: раз Глава добровольно не желает связать себя с ней узами брака, значит нужно вынудить его к этому.
Ли Мин закусила губу, уже поняв, что она опять грубо влезла куда ее не просили.
— И вот дочь министра Цин, по возвращению к отцу, подкинула ему некую мысль, — продолжала рассказывать Ли Ло. — А тот, в свою очередь, подал ее императору уже как об устойчивом слухе. Императора в последнее время беспокоило нежелание Главы заключать брак с кем бы то нибыло. И когда министр финансов намекнул, что его дочь куда как выгодная партия для клана Северного Ветра, его величество не мог с этим не согласиться, потому-то и послал чиновника, чтобы тот открыто обвинил Главу в непозволительном пристрастии, принудив его к мысли о женитьбе, чтобы обелить свое имя и сохранить клан. О решении императора тот час стало известно Главе и он постарался, что бы это дошло до ушей его врага — Царедворца. Тому, конечно же, было не выгодно, что бы сложился столь сильный альянс, связавший Главу и Министра узами родства. И когда в Поместье прибыл императорский чиновник, поставленный на это дело стараниями Царедворца, можно было быть уверенными, что брак никогда не состоится и Министр финансов не захочет компрометировать себя подобным союзом. Однако своим желанием обелить Главу, как и жаждой справедливости, мы лишили его возможности избежать женитьбы.
— Вообще-то, очень странная отмазка, не находишь? — хмыкнула Ли Мин, внимательно выслушав подругу.
— Зато она подтвердилась видимым для всех доказательством — Глава до сих пор не женат и рядом с ним нет женщины. И если бы все прошло по задумке Царедворца и Главы, тогда бы уж больше никто не подступился к нему с предложениями о браке, — вздохнула Ли Ло.
— Но… ведь все может измениться. Подумай о том, что Глава сегодня заметил, что ты человек который согласиться быть даже оболганной ради него? Что с вами будет тогда? Как вы сможете скрыть вашу связь? Что будет, когда поймут, что Глава водил всех за нос?
— Увы, — опустила глаза дочь казначея, прикрыв печаль длинными ресницами. — Глава не хочет тратить время ни на что более, как только успеть до своей кончины укрепить клан.
— И что же теперь? — расстроилась Ли Мин, что не сможет исправить того, что уже напортачила. — Ему придется жениться?
— Да. И я как никто понимаю тревогу Третьего мастера. Ведь супруга Главы переживет его и станет Главой клана Северного Ветра.
— Фигово, — вздохнула понуро Ли Мин, поняв, что умудрилась загнать Главу в ловушку нежеланного брака. — Но если уж на то пошло, Ся Гэ могла бы предупредить нас, чтобы мы не старались устраивать весь этот фарс.
— А она и предупреждала всем своим отрешенным видом.
— Ну, если учесть, что такой вид у нее всегда, то не удивительно, что ее намека мы не поняли.
И девушки засмеялись.
— Ли Ло это ведь за тобой приходили безлицые? — вдруг спросила Ли Мин, имея ввиду недавнее сражение в Снежных Листопадах.
Какое-то время дочь казначея, раздумывая, внимательно смотрела на нее своими глазищами, потом спросила:
— Но зачем я Сумеречным?
— Может, отец что-то рассказывал тебе перед гибелью, или что-то передал?
