— Да зачем мне вообще там показываться!!!
Тем временем проворные пальцы Оливии уже застегнули ожерелье. Затем быстро, не дав мне опомниться, служанка подала перчатки. Длинные. По локоть. Помогла натянуть. Поверх надела мой браслет, уже ставший родным.
— Готово! — крикнула она.
И в мою комнату ворвался милорд Милфорд.
— Миледи, — оглядел он меня. — Вы прекрасны. Мы опаздываем.
И он взял меня за руку и потащил в замерцавший портал.
Кабинет императора.
Милфорд кланяется — и отходит в сторону.
— Наконец-то! — радостно встречает нас император. Пристально смотрит на меня и через мгновение командует. — Вероника, позвольте ваш браслет.
Раздраженно вздыхаю, но подчиняюсь.
— Я подготовил для вашего украшения несколько подвесок… Тоже жемчужных.
Я невежливо хмыкнула — как наяву вижу — император делает тончайшую ювелирную работу — подвески. Лично мне.
— Понятное дело, мне их подобрали и доставили, — смеется и Фредерик — похоже, он сегодня в хорошем расположении духа. — Но я зачаровывал. Сам.
И он аккуратно начинает цеплять их к моему браслету. Подвесок много — с десяток, кажется.
— Одиннадцать, — гордо произносит император. — Портал, защита — в нескольких вариантах. Кроме того, я вас закрыл от чужого воздействия и ментальных атак. В общем, тут много чего есть.
— Следилку поставили? — проворчала я.
— Следить где вы находитесь? Есть такое. Но активируется только по необходимости. Надеюсь, этой необходимости никогда не будет.
В кабинет заглянул секретарь.
— Он выехал! — доложил Карл с видом заправского заговорщика.
— Так, — среагировал император. — Надо поторопиться.
Он прицепил последнюю подвеску, на мгновение замер над браслетом — тот полыхнул алым.
— Готово.
— Где плащ? — спросил император.
Милфорд растерянно развел руками.
— Зима ведь! — вроде начал сердиться Фредерик. Потом махнул рукой и с извиняющимся видом произнес, обращаясь ко мне. — Так будет даже романтичнее. Если что — Ирвин вылечит.
— Ну-ну… Чистого рома нальете, без молока, — проворчала я, вспоминая, как меня лечили в государственной тюрьме. — Фредерик, простите. Но…Что вообще происходит?!
Снова марево передо мной.
— Прошу вас, — произносит император.
Он вежлив, но мне почему-то кажется — начни я упираться — он просто меня впихнет в портал.
— Да, — император мне что-то сует в руки. — Отдайте ему.
Я злобно всех оглядываю — и делаю шаг.
Холодно-то как! И трясет. И…
— Я предполагал нечто подобное, — раздается рядом насмешливый голос Ричарда, и меня закутывают во что-то мягкое и очень-очень теплое. — Даже захватил вам плащ.
— Спасибо, — клацаю зубами.
— Вы замерзли? — голос у него становится хриплым, а под плащом оказываются его горячие руки.
Я замираю, прижимаясь к нему. Чувствую, как его руки пробежались по моей спине, вернулись на плечи, погладили шею. Обнимаю его в ответ. Нахожу его губы. И снова поражаюсь тому, что мир становится правильным, из груди уходит пустота. Ричард, должно быть, чувствует то же самое. Мы чередуем в поцелуе то тягучую, умопомрачительную нежность, то сжигающую, безудержную страсть.
В какой-то момент я понимаю, что он отстраняется от меня. С протестующим стоном тянусь к нему.
— Тише, любимая… — шепчет Ричард мне на ухо, потом чуть прикусывает его. — Нет, надо успокоиться… Если мы вывалимся из кареты растрепанные, отец, конечно, порадуется, а до остальных мне нет дела. Но вы будете смущаться.
— Да что вообще происходит? — пытаюсь я унять бешеный галоп сердца. — И… держите, это явно ваше.
Я поняла, что Фредерик отдал мне родовое кольцо Тигвердов, которое носил Ричард. На кольце был драгоценными камнями выложен черный грифон с распростертыми крыльями. И — как показатель того, что представитель семейства незаконнорожденный, мифический лев с орлиными крыльями был перечеркнут алой полосой.
— Мда, — кивнул Ричард, надевая кольцо на палец. — Его величество прав. Явись я без кольца — пойдут слухи о том, что я или взбунтовался, или меня изгнали из рода. А вот то, что вы — без перстня — это плохо.
— Ничем не могу помочь. Не надену все равно, — прошипела я. — И вообще, что происходит?
— Вы знаете, в непростом общении между империей Тигвердов и Османским ханством есть такая дата — называется день мира, — спокойно стал рассказывать Ричард. — Отмечается зимой, пятого февраля. Обычно, в эти числа подписывали мирные договоры.
— То есть — с весны — как только просохнут дороги — воевали. Летом воевали и осенью. Как только становилось холодно — садились за стол переговоров. К пятому февраля как раз договаривались — и подписывали?
— Вы умница, миледи. Именно так обычно и происходило. Поэтому вот уже много-много лет наши страны отмечают день мира. Один год — наш император отправляется в ханство, другой год — их правитель у нас.
— И сегодня?
— И сегодня во дворце прием. Я не мог не прийти. Сами понимаете, как бы это выглядело.
— Так его величество?
— Видимо, как только узнал, что я объявился в своем особняке, немедленно побеспокоил и вас. Думаю, после того, как он официально объявил о нашей помолвке, ему совсем неловко представлять вас в каком-то ином качестве.
— Ричард, — сквозь зубы прошипела я.
— Давайте все отложим на потом, — великодушно предложил милорд. — Сегодня мы — счастливая пара. Жених и невеста.
Я подумала — еще несколько подобных реплик в такой же интонации — и я его задушу.
— Платье помнете, — насмешливо сказал Ричард — он всегда хорошо читал мои мысли.
Я с ним мысленно согласилась, позволила рукам забраться под его фрак — пришлось расстегнуть пуговицы, пробежалась по спине, забралась в подмышки… И изо всех сил вонзила ногти.
Ричард неаристократично взвизгнул.
— Вот так, — удовлетворенно заметила я, привела в порядок его одежду, подумала — и переместилась на сидение напротив.
— Вы думаете, вас это спасет? — хищно улыбнулся милорд.
— Вряд ли. Но вы получили по заслугам.
— Допустим…
Я поняла, что сейчас произойдет — он метнется ко мне плавным, практически неуловимым движением, притянет к себе. Еще мгновением — и я окажусь на нем верхом. Его руки на моих ногах… Он поймет, что на мне чулки, узкие кружевные трусики, а не их панталоны… И…
— Так, — хрипло сказала я. — Все это потом. После бала… Приема. Что там сегодня?
— Обещаешь? — так же хрипло отозвался он.
В ответ только покачала головой. Вот что он со мной делает?..
