— Прошло много времени, мисс Уорригтон, к тому же навещать замок в любом случае требуется. Это мои земли. Они нуждаются в хозяине.
Я задумалась. Зачем земли, если живущие на них люди могут попытаться убить? Смысл? Разве здесь не справится управляющий? И тогда не нужно будет рисковать, если все дело только в суевериях относительно лорда Дарроу.
— Не все поддается рациональному объяснению, мисс Уоррингтон. Поэтому не мучайтесь бесполезными вопросами.
Я вымученно улыбнулась.
— Вы ведь опять мне врете, ваша милость, — удрученно вздохнула я, понимая, что опять мне никто ничего не станет рассказывать.
Лорд Дарроу на этот раз просто смолчал. Мистер Уиллоби, тот покосился на дядю и тоже смолчал. Знают. И не говорят. Не собираются говорить. Точней, его милость велел молчать — и теперь его племянники будут покорно молчать, как того и хочет вельможный дядя. Почему они настолько его слушаются? Боятся, что лишит наследства? Других причин я просто не видела… Но даже ради денег… Неужели они стоят такой покорности?
— Мисс Уорригнтон, поверьте, не все вам стоит знать. Это никак не отразится на вашей жизни, — заверил меня мистер Уиллоби, но как‑то прозвучало не очень убедительно. Потому что не было правдой.
Если снова в замок придут убивать хозяев, то мне уже никуда отсюда не деться.
— Но я буду знать, — произнесла я.
Мужчина посмотрел на меня как‑то особенно насмешливо.
— Мисс Уоррингтон, а что вам даст знание, кроме страха? Вы лишь молодая женщина. Ваш опыт и ваши силы ограничены. Вы не способны ничего изменить. И вам в любом случае нельзя покидать замка.
Нельзя знать. Нельзя выходить из замка. Но почему?
— Что особенного в замке? Хоть это вы мне можете сказать?! Милорд, ну я хоть это заслужила?!
Темные глаза его милости потемнели еще больше, стали практически черными. Не стоило мне повышать голос. Я здесь не родня, а скорее кто‑то вроде прислуги…
— Потому что ничто с другой стороны не может попасть в замок без разрешения хозяев. Вороний замок не может защитить только от людей…
В голове опять начали всплывать обрывки из старых сказок моей няни.
Странный замок, в котором бродят приведения… И в который не может попасть ничего потустороннего. И хозяин, который не может не приезжать в замок… И у хозяина черные волосы и очень темные, почти что черные глаза… И он пошел тогда в Уоллидж — холл, он ведь был уверен, что справится… А племянники ему ни в чем не противоречат… Как будто они его боятся.
Он не просто знает про фэйри. Он знает, как с ними бороться… Куда я попала? И, главное, к кому?
— Ваша милость, а те слухи ведь не были до конца слухами, верно? — осторожно спросила я, почувствовав оторопь. И страх.
Его милость неожиданно спокойно улыбнулся. И произнес:
— Умная девочка…
Я трусливо зажмурилась, но все‑таки спросила:
— Ваша милость, а кто для меня опасней, фэйри или… вы?
Мужчина хрипло рассмеялся. Как будто бы ворон закаркал. Племянник веселья дяди не разделил.
— Я не краду детей и не приношу в жертву девственниц. Так что думаю, фэйри для вас все же опасней.
Он ничего не стал отрицать, оправдываться. Фактически, признал все, подтвердил мои худшие опасения…
Господь наш всемогущий, ну почему же только сейчас я осознала… Он ведь и правд колдун… Перед глазами все‑таки начало темнить. Ну что ж, я хотя бы выбрала для беспамятства уважительную причину.
— Мисс Уоррингтон, вы же не падаете в обморок, — успел вовремя подхватить меня милорд.
Его руки мне показались холодными как лед… Так недолго и в вампиров поверить… Только этого мне не хватало…
— Да, ваша милость, — взяла себя в руки я. — Я не падаю в обмороки.
— Не думал, что будет достаточно такой мелочи, чтоб пошатнуть ваше самообладание, — подал голос мистер Уиллоби. Вероятно, это была шутка. Но голос у молодого человека почему‑то звучал чересчур серьезно для очередной остроты.
— Если это мелочь… — себе под нос пробормотала я.
Следовало успокоиться. Немедленно успокоиться. Ну хорошо, я во власти чернокнижника. Но если он не убил меня до сих пор, то есть вероятность, что не сделает это и в дальнейшем… Если, конечно, в очередной раз местный люд не захочет очистить эту суровую землю огнем и мечом от приспешника сатаны…
— Поверьте, мисс Уоррингтон, это действительно сущие пустяки… Лучше помогите привести в чувства Эбигэйл. У бедняжки слишком слабые нервы для всего этого.
Упоминание подруги окончательно успокоило меня. Я всегда легко приходила в себя, если нужно было о ком‑то позаботиться. Найти нюхательные соли труда не составило. И уже через пару минут мисс Оуэн открыла глаза. О чем я тут же пожалела: девушка залилась слезами. Вот только сил на то, чтобы успокаивать бедняжку у меня уже не было. Напротив, хотелось, чтобы кто‑то успокоил меня саму.
Несбыточные мечты.
— Дядя, но если никто не умрет?.. — задумчиво произнес мистер Уиллоби, глядя на дядю едва ли не с надеждой. — Нужно же лишь уберечь до нашего отъезда Эбби и леди Элинор.
Его милость задумчиво смотрел в окно.
— Верно, Роберт. И, думаю, это удастся. В конце концов, уберечься от одного подлого человека куда проще, чем от злого рока…
Злого рока?
— Что вы подразумеваете под злым роком, милорд? — не сумела сдержать любопытства я.
Мужчина тихо хмыкнул и разом будто бы постарел еще лет на десять.
— Под злым роком я подразумеваю злой рок, мисс Уоррингтон.
— Леди заглядывали не в ту комнату? — поинтересовалась я.
Это был укол. О котором я тут же пожалела — настолько сильная ярость плеснула в глазах лорда Дарроу. Впору было прятаться под кровать. Мне даже на мгновение показалось, что он меня ударит.
— Они вышли замуж не за того мужчину, — холодно отчеканил он, после чего покинул нашу с Эбигэйл комнату.
После ухода его милости мы еще пару минут не рисковали ни говорить, ни двигаться. Как будто бы он в любой момент мог вернуться и наказать…
— Да вы уже всякий страх потеряли, — ошарашено произнес, в конце концов, мистер Уиллоби. В тот момент он показался мне чересчур уж бледным.
Я тяжело вздохнула.
— Мне следовало испугаться вашего дяди? — недоверчиво осведомилась я у молодого человека.
— Вам следовало думать, прежде чем говорить подобное дяде Николасу! — воскликнул кузен моей подруги. — Как у вас только язык повернулся такое ляпнуть… Между прочим, вы оскорбили человека, которому многим обязаны!
Я только усмехнулась. Пока что благодеяния его милости были лишь на словах. А неприятности… Неприятности я получила на деле. Пропасть неприятностей.
