Маркус налил для меня кружку каваджа и поставил небольшую миску с белыми шариками.
— У нас нет подсластителя.
Так или иначе, я взяла кружку и отважилась на глоток. Напиток вышел лучше, чем у Рэйфа и остальных. Я посмотрела на белые шарики и взяла один. На ощупь мягкий, словно кусочек высушенной сыворотки. Я бросила его в рот и надкусила.
Шарик оказался ужасно горек на вкус.
Маркус не стоял на месте, перемещаясь по всей палатке, пока я ела. Как только он проходил рядом, я выпрямляла спину, точно нашкодившая ученица. Не то, чтобы я нашкодила — спальня была очень опрятна и проста в обстановке. Слишком опрятна. Здесь просто нет места, куда можно выплюнуть эту дрянь. Я зажмурилась, набрала полный рот каваджа и сглотнула. Полный рот-неполный, вкус от этого остаётся прежним — мерзопакостным.
Наконец, я дошла до такого состояния, что еда в меня больше не влезала. Маркус заворчал и начал собирать тарелки.
— Теперь, говорит Вашество, отдыхайте и спите. Он вернётся к ужину.
Я кивнула, но на самом деле мне совсем не хотелось возвращаться в постель.
— Маркус, вы знаете Симуса? Он был одним из раненых…
Мне не пришлось заканчивать предложение. Маркус кивнул, старясь удержать все тарелки.
— Ах, да, этого рычащего медведя я знаю. Недоволен всем и вся. — Он нахмурился. — Откуда вы знаете Симуса?
— Я ухаживала за ним в городе.
— Ухаживали? — Глаз Маркуса пронзил меня насквозь. — Вы лечили его рану?
Я кивнула.
Он фыркнул.
— Вы себя жрицой-воительницей возомнили?
Я напряглась.
— Я — целитель, и хотела бы повидать его.
— Целитель, ась?
Он закатил свой глаз.
— Хорошо… — Он пожал плечами. — Только не путайтесь под ногами.
Глаз сфокусировался до предела.
— Вы понимаете, что не должны ничего принимать, кроме как из рук военачальника? Ни единой мелочи, вы поняли?
Я кивнула, но как-то неуверенно, и Маркус поставил тарелки обратно на стол.
— Идёмте.
Маркус вывел меня на улицу. Только тогда я поняла, насколько огромна палатка. Она было разделена на отсеки: спальню и остальные комнаты. Откинув полог, мы вышли в просторный зал, напоминающий комнату для совещаний. Здесь также стояли пеньки, заваленные подушками деревянные скамьи и платформа в дальнем углу.
Маркус провёл меня через комнату и придержал полог палатки. У входа стояли два охранника, и они поприветствовали Маркуса почтительным поклоном. Я вышла на улицу и впервые оглядела лагерь. Маркус остался стоять на месте.
Мы находились на небольшом холме внизу долины, за городом Водопадов. Я сглотнула, увидев родные стены вдалеке. С возвышенности лагерь просматривается как на ладони. Повсюду одни палатки, отличающиеся только по размеру и местоположению, да костры. И лошади: небольшие группы, топчущиеся у навесов, и табуны, бродящие по раздольным лугам вокруг лагеря. Учитывая размер, я без труда поверила, что лагерь размещает десять тысяч человек. Он был огромен, и, казалось, заполнял все пространство вокруг нас.
Отчего-то всё было тихо.
— Где все?
Маркус проворчал из палатки, и двое охранников обменялись усмешками.
— Высыпаются после вчерашнего праздника.
— Вот палатка Симуса, — сказал Маркус, указывая путь.
Он снова впился в меня глазом, и я попятилась.
— И никуда не сворачиваете, поняли?
Я проглотила ком в горле и кивнула. Маркус снова заворчал и сложил руки на груди, давая знать, что глаз с меня не спустит.
Я пошла по избитой колдобинами дороге. Меня немного удивило, когда Маркус сказал, что я могу пойти в гости, но теперь, узрев истинный размер лагеря, я все поняла. Сбежать невозможно, даже если бы это было в моих намерениях.
Широкая дорога между палатками была побита копытами многочисленных лошадей, но в выданной мне обуви я без труда пошла по жёсткой траве. Солнце то выходило, то пряталось за облаками. На шестах, установленных перед палатками, развевались вымпелы, столь яркие, что я даже остановилась и залюбовались ими. Как мастера получали такие цвета? Интересно, а флаги декоративные или имеют особое значение. Перед палаткой Симуса тоже висело несколько вымпелов разных цветов и формы. Оборачиваясь, я каждый раз убеждалась, что Маркус все ещё следит за мной. Я остановилась перед закрытым входом в палатку. Внезапно меня охватило сомнение. Симус мог быть приветлив с целителем, но будет ли он рад рабыне?
Прежде чем у меня появилось бы время принять решение, полог колыхнулся, и показался Жоден. Он узнал меня, и его лицо осветилось радостью.
— Так и думал, что шаги мне не послышались. Проходи, проходи. Ты без охраны? — Он отошёл в сторону, приглашая меня войти. — Симус, к тебе новая жертва. Пусть выслушивает твои жалобы вместо меня.
Я нырнула под полог и остановилась, привыкая к свету.
Палатка оказалась меньше той, что я недавно покинула. Я оказалась в дальней комнате, но часть неё была обустроена в гостиную с деревянными скамьями, подушками и большой жаровней в центре, которая едва теплилась. Откинувшись на подушки и укутавшись в одеяло, на платформе лежал Симус. Он впился в меня взглядом, пока я проходила внутрь, но его лицо просветлело, как только он меня узнал.
— Маленький целитель! — рассмеялся он, и его белые зубы резко выделялись на тёмной коже. — Добро пожаловать!
Я расслабилась и улыбнулась в ответ.
— Рада тебя видеть, Симус. Как жизнь?
Симус указал на Жодена.
— Прекрасно, но этот упрямый вол говорит, что мне нельзя вставать с кровати. — Он впился взглядом в Жодена, и тот сделал тоже самое в ответ. — Ну, осмотри раны и скажи, что думаешь.
Я встала на колени. Жоден раскрыл одеяла и развязал бинты. Я осмотрела рану с большим удовлетворением. Заживает хорошо, никаких признаков проблем.
— Хорошо выглядит. — Я хотела уже забинтовать рану, но Жоден меня остановил.
— Позволь мне принести чистые, трофей. — Он двинулся в дальнюю часть палатки и исчез позади откидной створки.
С улицы раздался кашель.
— Проходите! — крикнул Симус.
В палатку вошёл крупный белокурый человек с жиденькой бородкой.
— Приветствую, Симус.
— Приветствую, Ифтен, — дружелюбно произнёс Симус, но его лицо было безразлично. Я осталась стоять на коленях, отваживаясь бросить взгляд на гостя. Не столь высокий как Симус, он был широк и силён, с большими грубыми руками. Он уставился на меня, а затем скользнул глазами к ноге Симуса.
— Тяжёлая рана, Симус. Он сможет снова ходить?
— Если будет осторожен, — ответила я. — И последует моему совету.
Ифтен напрягся, но не ответил. Я чувствовала его взгляд на затылке, и взгляд этот не был дружелюбным. Я не двигалась, храня молчание из опасения, что рабам, как предполагалось, не позволено говорить. Я не спускала глаз с ноги Симуса. Ифтен продолжил беседу, игнорируя моё присутствие.
