Опять голоса, на этот раз они были ближе, может быть, даже на этом этаже.
Фурия осторожно открыла дверь и выглянула в коридор. Лампочки здесь тоже не горели, даже настенный светильник в конце коридора, который не выключался ни днём ни ночью.
Девочка хотела было выскользнуть из кабинета, но вдруг кое-что вспомнила. Она поспешно вернулась обратно к письменному столу. Среди груды бумаг и книг она нашла наконец то, что искала, — узкую картонную закладку, на которой стояло лишь одно слово: «Либрополис». Фурия провела по ней пальцем и почувствовала, как по коже забегали мурашки. С виду это был ничем не примечательный кусок картона, но до последнего волокна он был пропитан энергией библиомантики.
Девочка сунула закладку в карман и вдруг обратила внимание на чёрные пятна на своём комбинезоне. От пятен сильно пахло железом.
Кто-то вскрикнул. Снаружи.
Фурия подбежала к окну и увидела на ступеньках перед входом в резиденцию пять фигур. Она различала лишь силуэты, но было понятно, что это, скорее всего, мужчины. Один из них бежал вниз по лестнице.
Фурия прижалась лицом к окну, но ей видны были только нижние ступеньки.
Если мужские голоса, которые она слышала до этого, принадлежали не Вэкфорду и не Сандерленду, то чужаки уже проникли в дом. Вероятно, они зашли через чёрный ход.
Но этих пятерых непрошеных гостей пока удалось остановить.
Лишь сейчас Фурия заметила женщину, которая стояла чуть поодаль. Лунный свет подчёркивал её стройную фигуру. Женщина стояла неподвижно, не сводя глаз с дома. С Фурии, прижавшейся к окну.
В руках у одного из мужчин была огромная кувалда, возможно, он достал её из сарая Вэкфорда. Фурия чувствовала, как женщина сверлит её взглядом, но не могла оторвать глаз от происходящего на лестнице.
Раздался женский голос.
Мужчина с кувалдой поднялся по ступенькам. Затем послышался звук удара, другой, третий.
Голос женщины затих. Кто-то из мужчин рассмеялся. Что-то покатилось вниз по лестнице мимо стоявших там незнакомцев прямо к ногам женщины.
Каменная голова святой Виборады.
Пипа разбудил шум: что-то разбилось на куски. Он, как всегда, подумал о клоунах, они преследовали его в кошмарах во сне, поэтому Пип сразу же живо представил их себе.
Может, они ворвались в дом с разноцветными молотками и принялись ломать двери? Молотки у них будто бы из пены и плюша, а на самом деле — из стали. Одетые в развевающиеся шёлковые штаны, огромные ботинки и нелепые перчатки, клоуны с ярко разрисованными лицами ринулись в дом. Их кроваво-красные рты были непропорционально большими, вокруг глаз — слой теней. От них пахло прогорклым попкорном и жжёным миндалём, настолько приторно-сладким, что Пипа тошнило даже от одной мысли об этом. В какой-то книге он прочитал, что у смерти сладковатый запах, и мальчик был убеждён, что это и есть запах клоунов.
Пипу очень хотелось в туалет, но он терпел. Мальчик вскочил и подбежал к комоду. Перед круглым зеркалом был разложен его гримировальный набор. Сандерленд привёз ему из города все необходимые принадлежности. Водитель отлично разбирался в спектаклях и магии, ведь в его багажнике путешествовала вся вселенная и он понимал желание Пипа защититься от клоунов.
Лучше всего обороняться с помощью камуфляжа, как рыбьи стаи, которые в момент опасности принимают форму тела акулы. Пип знал, что все считали его сумасшедшим, особенно Фурия, но это его не особенно беспокоило. Он любил Фурию, да и отца тоже. Только вот они недооценивали опасность, которая исходила от клоунов, и хитрость, на которую те были способны. Одного взгляда на лицо клоуна было достаточно, чтобы понять правду.
Когда Пипу было пять лет, отец взял его с сестрой в бродячий цирк, который организовал выступление на одном из лугов Уинчкомба. В то время отец ещё пытался поддерживать видимость нормальной семейной жизни.
Конечно, что такое «нормальная» жизнь, Тиберий Ферфакс знал только по книгам, но Пип и Фурия притворялись, будто ничего особенного не происходило, когда отец пользовался своей сердечной книгой для того, чтобы немного приукрасить фокусы иллюзионистов и вызвать безграничное изумление публики.
Только клоуны сразу же раскусили Тиберия: они поняли, кто встал им поперёк дороги. Под смех зрителей они забрали Пипа и заперли его в ящике прямо на манеже. Позже Фурия утверждала, что он был там не более тридцати секунд и что крышка была открыта. Но воспоминания Пипа были совершенно иными: ему показалось что прошло несколько часов. Мальчик чувствовал, что в ящике рядом с ним было множество клоунов и других похищенных ими детей. Некоторые из них сидели взаперти уже несколько лет.
Когда его наконец за волосы (пусть это было лишь представление) вытащили из темницы под гул и аплодисменты зрителей, ему пришлось оставить в беде всех остальных мальчиков и девочек, томившихся в заточении. Один из клоунов повёл его обратно к папе и сестре и всё время нашёптывал ему на ухо угрозы: что он разыщет его уже в ближайшее время, что будет его резать и колоть, а потом съест живьём, ведь именно так поступают клоуны. Найти такого маленького мальчика, где бы он ни прятался, проще простого. Ведь у клоунов большие носы, которыми они чуют детей. И уши, которые слышат даже тихий шорох. Клоуны выжидают момент и набрасываются на жертву, как пауки, затягивая бедняжку в свои сети.
Но они не учли, что Пип намного хитрее их. Он превращался в одного из них, когда выходил из своей комнаты, а иногда даже оставаясь в ней.
Поэтому клоуны не узнавали его, хотя было ясно, что они прочёсывают долину днём и ночью. Сейчас ему было десять лет — лёгкая добыча, по мнению клоунов. Но им не схватить его своими толстыми пальцами и не запихнуть в красно-кровавый рот, по крайней мере не сегодня ночью.
Быстрыми движениями он нанёс на лицо белила и обозначил контуры рта. Чтобы превратиться в клоуна, ему нужно было не больше минуты. Он часто устраивал себе такие тренировки — настоящие солдатские учения. Пип всегда был начеку, чтобы обмануть толстого, неуклюжего клоуна, заплывшего жиром от обжорства, ведь он проглотил всех мальчиков и девочек, сидевших в ящике.
Пип вытер руки о полосатую пижаму и тихонько открыл дверь в коридор. Там была кромешная тьма.
Он услышал голоса и шум шагов на втором этаже, прямо под ним. Там находился кабинет отца, а значит, там клоуны не стали бы его разыскивать. Наверняка они направлялись вверх по лестнице.
Лестниц в резиденции было несколько. Войдя в дом через главный вход, можно было воспользоваться центральной лестницей, которая вела на все этажи. Поэтому Пип повернул направо. В конце коридора, за потайной дверью, закрытой обоями, рядом с шатким грузовым лифтом, находился старый проход для прислуги, которым давно никто не пользовался. Наверху, на чердаке, были тайники, в которых им его ни за что не найти. В случае необходимости он мог пролезть в люк на крыше, как это частенько проделывала Фурия. Он вздрогнул, представив, как клоуны, освещённые лунным светом, роятся в доме, словно чёрные тараканы.
