Ознакомительная версия.
Предмет назывался Вивидология. Он был бы неимоверно увлекательным, если бы ученики не боялись вздохнуть лишний раз. Мадам Живье буквально фехтовала указкой! Обитатели первых парт только и успевали, что пригибать головы.
Уроки Вивидологии часто ставились спаренными, как пояснил Никодемас: первым уроком теория, вторым – практика. Обнаружив мадам Живье в расписании чуть не каждый день, Эмили размышляла, стоит ли расстраиваться этому обстоятельству: учительница не знала, что такое перемена, или не хотела знать...
– Сигнал не для вас, – говорила она. – Все вместе собрали вещи и цивилизованно проследовали в Оранжерею. Опоздавшие будут любоваться уроком с улицы. Все ясно?
– Куда ж яснее! – буркнул себе под нос друг. Гул голосов перемены сделался привычным.
– Где сейчас Би? – спросила девочка.
– Я похож на всезнайку? – Никодемас чувствовал, что в их отношения стремительно вклинивается кто-то третий и, без сомнений, лишний. – Скорее всего, ревет в женском туалете.
– Пойдем к ней? – попросила Эмили.
– Ага, разбежался, – рассмеялся тот. – Что я забыл в уборной для девочек?
– Ну хоть проводи меня, – попросила она.
– Мне придется ждать за дверью, – протянул Никодемас. – До Оранжереи ты сама не доберешься, а если опоздаем – мадам Зверье слопает нас живьем.
– Пожалуйста! – Эмили не любила просить.
Препираться времени точно не было, и ребята поспешили к предполагаемому пристанищу «тюти-Би». Дверь бесшумно отворилась.
Каблучки стучали по кафельному полу. Ряд раковин белел по одну сторону, по другую располагались кабинки. Обнаружить Робин не составило труда: девочка так отчаянно шмыгала носом, что ее слышали даже в коридоре.
– Роби, это я, – голос отскакивал от стен.
– Эми! – заплаканная подружка выглянула из укрытия. – Что мне делать? Я боюсь идти к госпоже Нанс. На этот раз она меня точно не простит.
– Не переживай, – нужные слова пришли сами собой. – Если не скажешь, будет хуже. Я уверена.
– Ты добрая, как мама! – Робин бросилась Эмилии на шею.
– Би!
Она неуклюже похлопала подругу по спине. Крупные слезы катились из глаз бедняжки прямо на форменный бордовый жилет. Для Эмили это было что-то новое. Девочка просто не могла отстраниться. Жалость, тисками сдавившая грудь, не позволяла сделать этого.
Положение спас Никодемас. Мальчик громко постучал в дверь.
– Прости, мне правда пора, а то нас не пустят на урок, – виновато сообщила она.
– Да-да, я понимаю, – гнусавила Роби, растирая соленую воду по круглым щечкам.
– А ты немедленно иди к мадам Нанс, только умойся. Хорошо?
В дверь уже стучали ногами...
– Я так и сделаю, – припухшие губы дрожали.
Если бы не стук, Эмили не смогла бы, наверное, покинуть уборную. Но в коридоре ее ждал сюрприз... Мистер Кроу крепко держал Никодемаса за ухо:
– Вы что это делаете? – сурово спросил сторож-смотритель.
– Простите, сэр, – пролепетала девочка. – Он звал меня, чтоб мы не опоздали на урок.
– Это все равно не повод так дубасить в дверь, – отозвался мистер Кроу, но мальчика отпустил. – Идите, у вас времени совсем не остается.
Ребята со всех ног бросились к боковому выходу во двор.
– Не больно? – на бегу спросила Эмили.
Никодемас ничего не ответил, только прибавил ходу. Поворот, темный переход – и широкие двери, небрежно выкрашенные коричневой краской.
– Заперто. – Сердце провалилось в желудок.
– Рэклюдо! – крикнул друг и с силой пнул тяжелую створку.
Удивляться тоже времени не было. За порогом начинался парк – не такой ухоженный, как сад Варлоу, но, бесспорно, красивый, – а между деревьями угадывалось небольшое прозрачное здание.
Оранжерея казалась надувной. Окруженная зеленью, она выглядела островком лета! Как только ребята юркнули под стеклянный свод, откуда-то сверху пронзительно прозвучал сигнал.
– Как ты думаешь, мы успели? – робко поинтересовалась Эмили.
– Вполне, только не стойте тут столбами. – Вовсе не Никодемас ответил на вопрос.
– Простите, мадам, – девочка пропустила учительницу вперед.
Внутри Оранжерея оказалась еще привлекательнее, чем снаружи! По стенам вились диковинные растения, на посыпанных мелким гравием дорожках играли солнечные блики, пробивавшиеся сквозь зелень. Невероятные цветы и деревья создавали атмосферу сказочного леса. В конце дорожки расположились три ряда столов на обнесенном канатным заборчиком открытом пространстве в самом центре Оранжереи.
На стульчиках аккуратно висели фартучки и нарукавники. Последовав примеру одноклассников, Эмили облачилась в новый для нее наряд.
– Сегодня мы с вами посмотрим, что из себя представляет невидимый глазу Микромир, – восторженно объявила мадам Живье.
Здесь, в мягком свете, женщина не казалась больше вредной фурией. Скорее даже наоборот. Учительница вместе с сидящими на первых партах исчезла за кустами. Вернулись они очень быстро и принесли с собой приземистые приборы. Получив свой, девочка с интересом повертела его в руках:
– Тяжелый, – заметила она.
– Идеально подходит для забивания гвоздей, – не оборачиваясь, отозвалась мадам Живье, от соседних парт послышались приглушенные смешки.
– Это гиперглаз, – шепотом пояснил Никодемас. – Поставь, а то уронишь.
Только теперь Эмили разглядела странное подобие раковины, расположенное прямо в крышке стола (четко посередине), и крошечный краник над ним.
– Достаньте стаканчики и пипетки, – скомандовала учительница.
– Сбоку внизу шкафчик, – участливо добавил друг вполголоса.
Все приготовили необходимый инвентарь. В тишине, нарушаемой только тихим шелестом, голос Бэсс Живье звучал колоколом:
– Установите гиперглаз, зафиксировав ножки, – вещала она.
Откуда-то справа донесся стук. Женщина скосила недовольный взгляд в сторону источника звука:
– Мистер Боунс, вы там не гвозди забиваете? – язвительно осведомилась она. – Команды приступать еще не было.
– Простите. – Тощий долговязый мальчик с худым длинным лицом оставил прибор в покое.
– Затем наберите немного воды в стаканчик и капните пипеткой оттуда на предметное стеклышко, – преисполненная собственного достоинства, учительница прохаживалась вдоль парт, наслаждаясь всеобщим вниманием.
Эмили отчетливо почувствовала, что боится шевельнуться! Чтоб избавиться от неприятного ощущения, девочка положила руку на грудь... туда, где мирно дремал Орин.
– Приступайте, – после театральной паузы приказала мадам Живье.
Никодемас установил гиперглаз свой и Эмили, попутно шепотом поясняя последовательность действий при настройке. Потом ребята по очереди набрали воды. Выпуклая самодовольная капля прозрачным кристаллом возвышалась над поверхностью стекла.
Ознакомительная версия.
