Ну да, исправится он как же.
Пустой вагон состава, и стук стальных колес по рельсам, нагоняют раздумья. За ночь не смог придумать как уберечь Машу от ока Омеги и не нашел способа защитится самому…
Наверно можно подделать документы, поменять фамилии, уехать в другую страну. Но во-первых это будет все равно как бросить позиции и бежать. Все возможности для атаки я потеряю, а взамен приобрету страх затаившийся жертвы. Во-вторых такая организация как Омега, когда-нибудь найдет нас даже на необитаемом острове…
Еще вчера, хотел выйти из игры. Забыть о ФСБ, Омеге, о дьяволе и повелителе, мирно жить с любимой женщиной получать удовольствие и испытывать счастье… Но мне не дадут.
Раз сделавший ход, не остановится, пока не завершит партию или не сдастся. Чтобы сохранить себе жизнь, и иметь при этом покой и свободу действий, мне нужно выиграть партию. Только уничтожив всех врагов, смогу жить не боясь за жизнь Маши. А о другой цели можно и вовсе забыть…
Не стану больше искать ответ на детский, по сути, вопрос. Мне нет сейчас никакого дела до человечества. Мне нужно защитить себя и Машу, а как известно лучшая защита — нападение. Уже скоро я решу является ли ФСБ моим врагом или союзником, а потом… Потом я атакую. Я возьму беззащитное сейчас правительство и президента под контроль, и прикажу им уничтожать филиалы Омеги по всему миру…
Ударить первым — вот мой единственный шанс.
Глава 12 Призрачный город
Не сказал бы, что в штабе управления ФСБ, созданном из-за чрезвычайного положения, царил бардак и хаос. Безлюдно. На входе в здание сразу трое федералов косящих под секьюрити попросили документы. Может предосторожность из-за терактов, а может, выгляжу не как должно…
Ксива подействовала, они не отдали честь, но кивнули как равному… Черт, какое у них звание?
В просторном холле, между разделяющейся надвое широкой лестницей, сидел секретарь. Молодой мужчина в очках и сером костюме, даже не поднял на меня головы:
— Александр Ворон?
— Откуда…
— На посту доложили. Так вы Ворон?
— Да это я.
— Вам надлежит подняться на второй этаж, кабинет двести семь.
— Понял, — бросил я украдкой оглядываясь назад. Когда же эти двое успели ему доложить?
Пройдя вверх по мраморной лестнице, немного удивился: здание больше походило на какой-то музей или дом аристократа, а не на штаб-квартиру по расследованию теракта. Два агента в коридоре второго этажа, курят у окна сделанным в стиле барокко, бросили не меня косые взгляды и продолжили тихий разговор.
Я толкнул вычурную, позолоченную ручку на тяжелой двери с табличкой двести семь, взгляду предстал просторный кабинет и сидящий за письменным столом человек:
— Разрешите войти, — громко сказал я скрывая полную растерянность.
— Входите капитан. Присаживайтесь.
Я сел на указанный стул за столом перпендикулярным «хозяйскому». Рассматривал, пытаясь это делать незаметно, человека который что-то ожесточенно записывал в журнал. Лицо довольно молодое, дал бы лет двадцать пять, если бы не седина с правой стороны головы. Это меня встревожило: молодой, с сильной проседью в волосах, большой начальник… Кажется чую запах Омеги.
Он закрыл и отстранил журнал, глянул на меня глазами салатового оттенка:
— Капитан, я догадываюсь о чем вы думаете. Не смущайтесь мне пятьдесят семь, просто аномально молодо выгляжу. Но вы ведь тоже человек не простой: двадцать пять лет, а уже капитан ФСБ…
Я подавил разрастающуюся слабость и тревогу в груди:
— Я не думаю что я особенный. В конце концов, многие люди, даже не достигнув моего возраста, командовали полками, армиями, завоевывали половину мира…
Он рассмеялся, как показалось искренне:
— Да это действительно так.
Прошло мгновенье, и искорки в глазах погасли, живая улыбка на губах застыла, став более подходить к лицу покойника. Он выпрямил осанку, посмотрел на меня совсем другим взглядом:
— Капитан, или если позволите Ворон, у нас не так уж и много времени, так что сразу к делу. Взрыв, снесший наше управление, похоронил большинство архивов и секретных документов. В том числе и большую часть вашего дела. Я понимаю, что вы можете владеть какой-то секретной информацией, однако смею предположить что вы так же должны понимать о том что теперешняя ситуация не терпит проволочек. У нас осталось не так много людей и еще меньше времени, чтобы во всем разбираться. Отвечайте на мои вопросы четко и ясно. Понятно?
— Да.
— Сколько человек было в вашем отделе?
— Насколько мне известно, двое.
— Назовите их звания и фамилии.
— Капитан Ворон, капитан Грушницкий.
Не представившийся «начальник» снова открыл журнал, что-то записал. Пользуясь возникшей паузой, обдумал и пришел к заключению что брать его под контроль нельзя. Есть очень большая вероятность, что все это подстроено — ловушка созданная Омегой. Может они не могут с уверенностью предположить что я повелитель, вот и приходится выдумывать всякое…
— Что вы знаете о местонахождении Грушницкого?
— Не выходил с ним на связь последние два дня.
— Ваш отдел напрямую подчинялся Скляревскому?
— Да.
— Вы ведь были снайпером?
— Вы намекаете что я…
— У вас есть собственное мнение, — продолжил он не слушая, — кому понадобилась смерть Скляревского?
— Нет.
— Чем занимался ваш отдел, какие преследовал цели?
Я сделал театральную паузу:
— Выполнение поручений Омеги.
Он дернулся, зрачки заметно расширились. Через мгновенье взял себя в руки:
— За тридцать пять лет в органах безопасности, я несколько раз слышал об этой организации, но считал все это глупыми выдумками… Сегодня ты второй человек, сказавший что имеет отношение к Омеге…
— А кто первый? — спросил я насторожившись.
Задумавшись, он сложил губы в улыбку:
— Пока это секретная информация, но я уверен, что номер первый захочет работать именно с вами. В общем, работу на ближайшие дни мы вам нашли. Пока все будут заниматься терактом, вы будите ублажать агента Омеги. Сегодня думаю, вы свободны, а завтра с утра, приходите в этот кабинет, я сведу вас с ним.
— Понял, разрешите идти?
— Идите.
Я встал из-за стола, направился к двери. Чувство такое, что буравящий взгляд аномально-молодого начальника, сменится окриком «стой». Если он из Омеги, отсюда меня не выпустят так просто…
— Постойте капитан, — раздалось позади громко.
Я развернулся, значит вправду, остановит меня и вынудит применить способности повелителя:
