- Я не позволю зеленокожим мерзавцам застать нас врасплох.
Эгвинн очень хотелось, чтобы назойливая молодая женщина, наконец, ушла. Но Эгвинн была реалисткой в достаточной мере, чтобы понимать – желание ее неосуществимо. Хотя меньше оно от этого не становилось. Она прожила в одиночестве уже двадцать лет и очень ценила уединение. На самом деле, эти двадцать лет казались ей куда более счастливыми, чем века, прожитые до отшельничества в Калимдоре.
Она надеялась, что нагорье, окруженное непроходимыми горами, находилось достаточно далеко, а чары, ею наложенные, были достаточно слабыми, чтобы никто ее не обнаружил. Тщетная надежда.
- Я не могу поверить, что Вы все еще живы.
Голос у этой женщины - Праудмур, как у подростка. Эгвинн понимала, что звучит он так только потому, что та ее узнала.
- Вы всегда были моей героиней, - продолжала Праудмур. – Когда я была ученицей, я изучила все летописи, рассказывающие о Ваших деяниях – Вы были величайшей из Хранителей.
Содрогаясь при мысли о том, что эти престарелые глупцы из Пурпурной Цитадели могли о ней написать, Эгвинн ответила:
- Вряд ли.
Не в силах больше продолжать этот разговор, она подхватила ведро с водой, и направилась в свою хижину. Может быть, повезет, и эта Праудмур наконец оставит ее в покое.
Но Эгвинн сегодня, определенно, не везло. Праудмур последовала за ней:
- Только благодаря Вам я сумела стать волшебницей.
- Что заставляет меня пожалеть о том, что я ею была, - пробормотала Эгвинн.
- Не понимаю, почему Вы здесь? Почему никто не знает о том, что Вы все еще живы? Ваша помощь в борьбе с Пылающим Легионом нам бы очень…
Эгвинн уронила ведро, и резко повернулась к Праудмур:
- У меня есть причины, чтобы жить здесь и тебя они не касаются. Теперь оставь меня!
К несчастью это привело лишь к тому, что Праудмур из подростка вдруг превратилась в правительницу, которой, собственно, и являлась.
- Боюсь, я не могу сделать этого, Магна, Вы слишком важны для…
- Я больше ни для кого и ни для чего не важна! Разве ты не понимаешь глупая девчонка? Я не хочу жить ни среди людей, ни среди орков или гномов, или кого-то еще.
Девушка снова превратилась в подростка. Эгвинн чувствовала, как магия переполняет Праудмур, которая, хоть и была совсем ребенком, обладала недюжинными магическими способностями. Преодолела же она магический щит, установленный Эгвинн, так что та и не заметила, а это говорит об определенном уровне мастерства.
- Я не девчонка, я волшебница Кирин Тора.
- А я живу на свете тысячу лет. Вот поживи еще пару столетий и тогда я, возможно, назову тебя как-нибудь иначе, чем «девчонка», девчонка. А теперь уходи – я хочу побыть одна.
- Но почему? – в голосе Праудмур звучало искренне изумление, и Эгвинн подумала, что либо юная волшебница не знает всей истории, либо сама история была сильно приукрашена. Девушка продолжала:
- Ведь именно благодаря Вам женщины смогли учиться магии. Вы стали одной из невоспетых героев Азерота. Как вы можете просто взять и уйти…
- Вот так, - Эгвинн развернулась и вошла в дом, оставив ведро лежать там, где оно лежало – вернется за ним потом.
Праудмур, однако, не сдавалась – она последовала за ней сквозь покосившуюся дверь.
- Магна, Вы…
Они стояли посреди комнаты, которую Эгвинн в шутку называла гостиной, но в хижине была только одна комната, так что это была еще и спальня, и кухня, и столовая. Эгвинн вскричала:
- Не называй меня так! Я больше не волшебница, не героиня, я хочу, чтобы ты убралась из моего дома. Ты сказала, что благодаря мне женщины стали изучать магию – а ведь я должна бы служить примером, почему им не следует ее изучать!
- Вы ошибаетесь, - ответила Праудмур. – Потому что Вы…
Эгвинн зажала руками уши:
- Ради всего святого, что есть для тебя в этом мире, прекрати!
Праудмур тихо заметила:
- Но я не говорю ничего такого, о чем Вы и сами не знаете. Если бы не то, что Вы сделали, демоны пришли бы в этот мир намного раньше и мы…
- И что бы тогда? – презрительно усмехнулась Эгвинн. – Демоны бы все равно пришли, Лордерон пал, Король Лич взошел на трон, и Саргерас победил.
По какой-то непонятной для Эгвинн причине Праудмур вздрогнула, услышав о короле Личе, но, разумеется, бывшая Хранительница не стала спрашивать почему. Девушка сказала:
- Вы можете отрицать свои заслуги сколько Вашей душе угодно, но это ничего не меняет. Вы были примером для…, - она улыбнулась, - для всех маленьких девочек, которые хотели стать волшебницами, когда вырастут. Это была моя любимая история – о том, как Вы стали первой женщиной на посту Хранителя. На Вас пал выбор Скавелла, он первым разглядел способности в ученице - женщине, и Хранители Трисфаля поддержали этот выбор, и…
Эгвинн не смогла удержаться от смеха. Она смеялась долго и безудержно. Настолько безудержно, что начала задыхаться. Она закашлялась, но вскоре пришла в себя. Спустя тысячелетие она, наконец, начала стареть и ослабевать, но у нее все еще было достаточно сил, чтобы не слечь от приступа смеха.
Однако она уже много веков так не смеялась.
Выражение лица у Праудмур было такое кислое, словно ее заставили съесть лимон:
- Не вижу ничего смешного.
- Конечно, если ты веришь во всю эту чушь, ты не увидишь здесь ничего смешного, - Эгвинн хохотнула, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Последний выдох перешел во вздох. – Что ж, леди Джайна Праудмур из великого города Терамор, раз уж Вы нарушили мой покой, то прошу садиться, - она указала на соломенный стул, пришедший в негодность уже на третьем году ее затворничества. Отчаявшись починить его, Эгвинн давно перестала им пользоваться.
- Я расскажу Вам истинную историю того, как я стала Хранителем Трисфаля, и почему Вы можете назвать меня своей героиней в самую последнюю очередь.
847 лет назад…
Впервые за много лет Трисфальские Поляны пугали Эгвинн. Леса к северу от столицы Лордерона были красивыми и тихими, далекими от шума и суеты людских поселений. Мать привела ее сюда впервые, когда Эгвинн была еще ребенком. Тогда она ощущала страх и восхищение при виде этих мест. Ее удивляли свободно разгуливающие вокруг звери, буйство красок цветущих растений, обилие звезд на ночном небосклоне, какого в городе не увидишь из-за факелов и фонарей.
Со временем, страх уступил место радости и любопытству, а иногда и чувству облегчения.
Но сегодня она снова чувствовала этот страх.
Пока Эгвинн не достигла зрелого возраста, она, как и еще четверо - естественно, мальчиков - была ученицей мага Скавелла. Она всегда хотела стать волшебницей, но родители твердили, что она должна будет стать чьей-нибудь женой. Пусть, мол, пока носится со своими травами, но вскоре ей придется научиться куда более полезным навыкам готовки и шитья…
