Конечно, я привыкла к этому не сразу, но, привыкнув, стала получать огромное удовольствие от своего титула принцессы и всех связанных с ним привилегий. Я люблю носить роскошные одежды и в торжественных случаях надевать княжескую корону; я просто обожаю, когда меня окружают почётом и называют «ваше высочество»; я в полном восторге от того, что теперь в моём распоряжении многочисленный штат фрейлин-горничных, которые буквально заглядывают мне в рот и стремятся предугадать малейшее моё желание. Ещё в бытность свою в Кэр-Магни, пользуясь услугами Суальды, я начала приспосабливаться к образу жизни знатной дамы, а попав в Вечный Город, быстро освоилась в новых условиях и вскоре стала чувствовать себя в королевском дворце, как рыба в воде.
По своему обыкновению, под душем я ничего не делала, лишь поворачивалась к Сесили то одной, то другой стороной. Намылив меня с головы до ног, она снова включила воду и смыла с меня пену. Под конец её платье, несмотря на закатанные рукава и широкий передник, основательно промокло; вот почему Сесиль предпочитала, чтобы в дни её дежурств я принимала ванну, а не душ. Другие девушки в таких случаях просто снимали одежду и прислуживали мне голышом, но она почему-то стеснялась.
Когда я вышла из-под душа, Сесиль завернула меня в большое ворсистое полотенце, а верхнюю часть головы обмотала полотенцем поменьше, чтобы уберечь мои мокрые волосы от всяких неприятностей, вроде случайных сквозняков. Затем ей на помощь пришла Сара, и вдвоём они быстро обтёрли меня от влаги.
Почувствовав себя достаточно сухой, я отпустила Сесиль переодеться, а сама растянулась ничком на широкой скамье и следующие четверть часа, пока Сара втирала в мою кожу ароматические масла, провела на вершине блаженства. Под влиянием исторических фильмов и книг эта процедура прочно ассоциировалась у меня с царской роскошью, и я пришла в дикий восторг, когда старшая фрейлина, распределявшая обязанности между девушками, в первый же день спросила, желаю ли я, чтобы после купания меня растирали маслами.
Сара была одной из девяти фрейлин, получивших свою должность вне общего конкурса. Они были постарше других барышень и уже имели опыт службы при сиятельных особах. Например, Сара восемь лет состояла в свите принцессы Магдалены, дочери короля Хаима, и была специалистом по массажу. Несколько девушек, в том числе Грета, обучались у неё и в последнее время добились заметных успехов, но пока им недоставало опыта, чтобы сравниться с ней в мастерстве.
После того, как ловкие и умелые руки Сары обходили моё тело вдоль и поперек, меня охватила сладкая истома, очень похожая на ту, которую я испытываю после оргазма. Я просто физически не могла сразу встать, поэтому продолжала лежать на скамье, наслаждаясь приятным чувством расслабленности. Сара заботливо накрыла меня простынёй, чтобы я не переохлаждалась, взяла в руки халат и присела рядом со мной, ожидая, когда я немного приду в чувство. В таком положении меня и застал мысленный вызов Владислава.
«Да, милый,» — лениво произнесла я.
«Что ты сейчас делаешь?»
«Расслабляюсь после Сариных забот.»
«М-да… Ну что ж, поговорим позже.»
«Почему? Можно и сейчас. Вот только встану, надену халат…»
«Нет, Инночка, не стоит. Пожалуй, я погорячился. Об этом лучше поговорить лицом к лицу. Так что спокойно занимайся своими делами и жди моего возвращения.»
В его мыслях сквозила какая-то растерянность.
«Что-то произошло?» — спросила я.
«Да. Но не тревожься, ничего плохого. Скорее наоборот. Просто это… это слишком неожиданно, и я слегка разволновался.»
И даже не слегка, а порядочно, подумала я, но оставила эту мысль при себе. А мужу сказала:
«Хорошо, Владик. Я быстренько оденусь, приведу себя в порядок и буду тебя ждать.»
«Можешь не торопиться. Судя по всему, мой разговор с дядюшкой затянется. Как раз сейчас он просматривает какие-то срочные бумаги, которые принёс ему секретарь. Если бы он собирался вскоре меня отпустить, то обождал бы с этим до моего ухода.»
«Логично. А мне можно будет присоединиться к вашей милой беседе?»
«Боюсь, что нет. Я предлагал позвать тебя, но он сказал, что прежде хочет обсудить полученные известия со мной.»
«Это его право,» — сказала я, тщетно пытаясь скрыть своё неудовольствие.
«Не обижайся на него, ладно?… Ну всё, Инна, я закругляюсь. Секретарь уже уходит. Наслаждайся своими кремами, лаками и помадами, а когда я вернусь, тогда и потолкуем. Добро?»
«Добро, Владик,» — ответила я, прежде чем он отключился.
Закончив разговор, я ещё с минуту полежала, с грустью думая о том, как всё-таки скверно начинается этот день. Утренний вызов Владислава к регенту не только заинтриговал меня, но и порядком расстроил. Сегодняшний график торжеств, которые мы, по мнению имперского правительства, обязательно должны почтить своим присутствием, был чрезвычайно плотным, причём с двух до восьми вечера нам придётся провести порознь, поэтому до полудня я рассчитывала побыть с Владиславом — либо наедине, либо в узком кругу приближённых. Но из слов мужа следовало, что его беседа с регентом грозит затянуться, а стало быть, о моих планах на утро можно позабыть. Оставалось лишь последовать совету Владислава и сполна насладиться кремами, лаками и помадами.
Приняв такое решение, я неохотно сбросила с себя простыню и поднялась со скамьи. Сара тут же надела на меня длинный тёплый халат, и мы вернулись в спальню, где нас уже ждали Грета, Мириам и успевшая переодеться Сесиль. На застланной кровати была разложена моя нижняя одежда, а также нарядное платье из светло-голубого шёлка, как раз под стать сегодняшней ясной погоде.
Усаживаясь в кресло перед трюмо, я похвалила Грету за удачный выбор платья. Она с довольной улыбкой ответила, что не сомневалась в моём одобрении, поскольку хорошо разбирается во всех оттенках моего настроения и знает, чтó в данный момент мне понравится, а что — нет. На это Мириам заметила, что мне больше к лицу не голубой цвет, а сиреневый. Сесиль не согласилась с ней и категорически заявила, что тёмные тона — бордовый или синий — более выгодно подчёркивают нежную белизну моей кожи и золотистый цвет волос. Между девушками назревала перепалка, но вмешиваться мне не пришлось — Сара строго прикрикнула на своих младших подруг и велела им заняться делом. Сама она уже сидела подле меня на низенькой скамеечке и подравнивала ногти на моей левой руке.
Спохватившись, Сесиль и Мириам убрали полотенце с моей головы и занялись волосами, а Грета, вооружившись маленькой пилкой, стала обрабатывать ногти на моих ногах.
Мой обычный утренний туалет, включавший в себя, помимо одевания, сушку и укладку волос, маникюр, педикюр и косметический уход за лицом, отнимал у меня от часа до двух, в зависимости от настроения; а по субботам, когда к ежедневным добавлялись ещё и еженедельные процедуры, я проводила перед зеркалом более трёх часов. Владислав искренне недоумевал: как я всё это выдерживаю изо дня в день, из недели в неделю, да ещё ухитряюсь получать удовольствие? Честно говоря, я сама толком не понимаю, чтó заставляет меня тратить столько времени и сил, лишь бы выглядеть хоть чуточку привлекательнее, чем я есть на самом деле. Добро бы я была дурнушкой, так ведь нет — внешними данными меня природа не обделила, и мне грех упрекать её в скупости. Скорее всего, это было одно из проявлений самого фундаментального инстинкта, свойственного всем живым существам, — инстинкта продолжения рода. Если бы женщины довольствовались тем, что имеют от рождения, и не стремились совершенствовать свою красоту, то человечество давным-давно вымерло бы.
