— Наше несовершенство заключается ещё и в том, что мы не умеем осознавать все дальние последствия нашей деятельности и использовать все те системы абстрактного анализа, которые заложены в наше устройство или могут быть изобретены нами самими. Мы очень мало знаем об окружающем мире. Для своей жизни мы используем такие технологии, которые разрушают наш мир, и это будет очень большой проблемой в ближайшее время. Конечно, мы будем вас учить этому, для этого в курс вашей подготовки введен ряд научных дисциплин, курсы по образотворчеству и созданию смыслов… но никто из нас не уверен, что мы не упустили нечто важное. В-третьих, мы, люди, очень легко забываем о борьбе за совершенство, мало того, человек в любой момент может отказаться от любви и праведности и начать жить ради эгоизма и самовозвеличивания. Такие случаи бывали и среди волшебников… последствия были самыми ужасными. И вот от этого никто из нас не застрахован. Занятие закончено.
На большой перемене, отведённой под обед, выяснилось, что маги охраняли "рыцарей", — студентов, которые прибыли в университет не совсем по своей воле, — совсем не зря. На выходе из аудитории двое студентов перекинулись несколькими словами, а затем сразу начали наносить друг другу сильнейшие удары, и если бы не их мастерство, то наверняка кто-нибудь был бы убит. Впрочем, долго повоевать у них не получилось, маги — охранники мигом вздёрнули их под потолок и развели в разные стороны. Эту сцену наблюдал весь поток.
— Какой ужас, — ахнула Ваулина, сидевшая сразу за Веселовым, — и почему люди могут быть такими злыми?
— Они не злые, они принципиальные, — просветила подругу Дубровская, — один из них фашист, а второй — из советских лётчиков. Им есть, за что не любить друг друга. Хотя фашиста я бы и сама грохнула. Это ещё что, а вот в Испании во время гражданской войны…
Про Испанию Ваулина слушать не стала, с ужасом взглянула на подругу детства и потребовала скорее отправляться на обед. Впрочем, после двух лекций проголодалась не она одна. В конце обеда Ваулину посетила шальная идея:
— А почему бы нам не слетать на Тихий Океан?
На курсе "введения в волшебство" профессор Пащин рассказал им среди всего прочего и о правилах пользования порталами на острова.
— Там же сейчас ночь, темно, — удивился Савёлкин.
— Ну и что? Можно зато купальник не брать, — Ваулина горела энтузиазмом.
Глазки у парней уехали в сторону. Они удивились и призадумались.
— Я читал, там бывают ядовитые моллюски и змеи, наступишь так в темноте — ещё не всякий целитель исцелит, — сказал Фриц Мюллер, — надо для начала при свете осмотреться.
Ваулина надула пухленькие губки, но возражать не стала. Было ясно, что парни переели, разленились и теперь их трактором не сдвинешь.
Следующая пара тоже была общей для всего потока. Это была риторика, которую вел тот же преподаватель, который должен был вести и военное дело, Валерий Марадей. Высокий зрелый мужчина с длинным хвостом темных волос неторопливо взошел на профессорскую трибуну. Двигался он с кошачьей грацией. Даже под мантией угадывались крупные, тренированные мышцы. Говорил он негромко, но его богатый интонациями голос проникал во все закоулки аудитории и во все, даже самые равнодушные извилины:
— Высокое искусство риторики необходимо всем, кто работает в компании с другими людьми. То есть всем. Успех любой работы, по большей части, зависит от того, насколько успешно люди сумеют договориться и насколько точно они друг друга поймут. Вы должны осознавать, что мы не просто говорим. Мы передаем информацию. И это очень непростое искусство.
— Во-первых, ваше общение должно идти в соответствии с общими ритмами Вселенной. Из чего состоит совершенство? Из разумного сочетания силы и мягкости, огня и холода, света и тьмы. Сконцентрируйте силу там, где она нужна, и сэкономьте ее там, где она не нужна, и вы победили. Маленький пример. Если вы будете все время говорить слова, то слушатели просто потеряют нить размышлений и уснут. По этой причине вам необходимо периодически задавать вопросы или передавать слово собеседнику. Скажите слово — это удар, потом дайте противнику… то есть собеседнику сказать его слово (тут Валерий Марадей изобразил удар, а затем захватывающее движение), возьмите его за это слово, поведите его туда, куда он сам хочет идти, продолжите его движение… то есть мысль, а затем скажите своё слово (профессор изобразил удар другой рукой), и вы победили.
— Во-вторых, вы не только говорите слова. Слова — это самый низкий уровень передачи информации. Кроме передачи слов, существует ещё и передача чувств интонациями, жестами и положениями тела. Кроме передачи чувств, существует еще и передача мысленных моделей. Пример: "Рабочим мало платят" — это просто слова. "Капиталисты занижают зарплату ради сверхприбылей" — это мысленная модель. Следующий уровень передачи информации — это передача образов. Образом можно передать намного больше информации, чем описательными словами. Не ленитесь использовать образы в своей речи. Самый высокий уровень передачи информации — это манипуляции со смыслом. Когда мы говорим о капиталистических странах, мы можем их называть и странами "разбойного капитализма", и странами "свободы и демократии". Как вы понимаете, никто в средствах массовой информации этих стран первую фразу применять не будет. Впрочем, изменение смыслов вы будете проходить на старших курсах. Пока только скажу, что в своей речи вы должны использовать все уровни общения, а не только говорение слов.
— В-третьих, ваша речь должна быть не просто высказыванием ощущений, а произведением искусства, со своей структурой и иерархией. Она должна содержать, например, вступление, утверждения, сомнения, доказательства, обзоры и заключение, включая место для диспутов и нескольких шуток. Это называется "искусство композиции". Правда, для того, чтобы его освоить, вам придется привыкнуть к мысли о том, что речь должна быть не просто реакцией на раздражитель, а действием, имеющим четко осознанную вами цель. Привыкать вам к этой мысли придется долго и трудно…
— В-четвертых, вы должны говорить красивые звуки. Для этого мы с вами будем тренироваться петь. Но это будет не здесь, а на занятиях по военному делу. А теперь разберём примеры…
С занятий по риторике Александр вышел с ощущением удивления от того, что такая простая вещь, как болтовня, может быть настолько сложной наукой. До сих пор он просто говорил и не думал о том, что общение можно и нужно строго планировать. Он был не одинок в своём удивлении:
— Это что же, я должна каждый раз примериваться к аудитории, коварно замышлять, что половчее сказать? — возмущалась маленькая, худая девушка — подросток (Александр её не знал, она была из европейской школы), — Это же лицемерие, я что же, должна с другими жить, как с собаками? Я хочу говорить то, что хочется, искренне, и пусть меня любят, какая я есть!
