Но Пэтти не стоило об этом знать.
Никогда. Иначе она сойдет с ума.
Аура Пэтти менялась, переходя от нежно-розовой любви к светло-серой нервозности и обратно. В конце концов, верх одержал розовый.
Слезы хлынули по моим щекам, и Пэтти прижала меня к себе. Я обхватила ее руками, нуждаясь впитать в себя каждую капельку любви и нежности, которые она предлагала.
— Я знаю, что это тяжело для тебя, Анна, но ты не можешь потерять голову. Ты не можешь потерять то, кем ты являешься. — Она отступила и указала пальцем на мое сердце. — Потому что это ТО, что важно.
Я вытерла слезы рукавом футболки Кайдена.
— Я не хочу, чтобы ты беспокоилась о деньгах, хорошо? — сказала я ей.
— Все случается по какой-нибудь причине, верно? Просто, почини машину. Мы отправимся в поездку так скоро, как сможем.
Она кивнула головой и сделала паузу, размышляя.
— Частично, причина, почему я сейчас так расстроена в том, что, когда меня привезли домой из магазина, первым делом я разыскала номер и позвонила в монастырь. У меня было плохое предчувствие, и я ненавижу говорить это, но я была права. Сестра Рут продолжает находиться в несознательном состоянии, изредка приходя в себя. Но, ради всего святого, этой женщине уже не меньше ста двадцати лет! — Наши взгляды с Пэтти встретились. — Нужно найти способ доставить тебя туда как можно скорее. Я обзвоню все возможные объявления и, во что бы то ни стало, найду дополнительную работу. Если не этим летом, то, осенью. Возможно, тебе придется пропустить немного занятий.
— Я тоже постараюсь получить больше рабочих часов в мороженом магазине. Мы справимся. Мы успеем в монастырь вовремя. Ну а если нет? Что будет, если сестра Рут заберет в могилу всю информацию обо мне?
— Знаешь, — произнесла я, осознав нечто совершенно новое, — мы могли бы связаться с моим отцом и попросить у него немного денег.
— Нет. — Лицо Пэтти приобрело непреклонное выражение. — Мы найдем другой способ. — Она наклонилась ко мне и прошептала: — Ты веришь этому мальчику?
— Я верю, что прямо сейчас он подслушивает наш разговор.
— Уверенна, он в состоянии быть достаточным джентльменом, чтобы не делать ничего подобного, — произнесла она с натянутой улыбкой.
Я знала, что она говорит это не мне, а ему.
Мне было интересно, как Кайден отреагировал на материнский намек.
— Я все еще не знаю его очень хорошо, но мое сердце подсказывает, что я могу доверять ему.
— Это хорошо. Твое сердце редко заблуждается. Хотя… он ужасно привлекателен. Это иногда мешает судить объективно.
Она сохраняла строгое лицо.
Я пожала плечами.
— Да, полагаю, он привлекательный. Я знаю, что мне надо быть осторожной.
Она, должно быть, осталась довольна, что я, по крайней мере, не падала в обморок, говоря о нем.
— Ладно. Мы же не можем оставлять его там навечно.
Когда мы вернулись в гостиную, он стоял, разглядывая стену с фотографиями.
Ни разу в моей жизни у меня не было причины чувствовать себя смущенной в уютном месте, которое я называла домом. Но, сейчас, после того, как мне пришлось побывать в изысканном роскошном доме Кайдена, все вокруг казалось изношенным и старомодным.
Черно-белые фотографии Пэтти, изображающие мое детство, на стенах были унизительными. Он ухмыльнулся и показал на мое фото шести лет, где у меня выпал передний зуб. Я возвела глаза к небу и села на диван.
Пэтти пошла на кухню и взяла несколько стаканов:
— Ты уверен, что я не могу предложить тебе что-нибудь выпить? У нас есть сладкий чай и… — Она подошла к холодильнику. — Еще холодная вода.
— Было бы хорошо чаю, — ответил Кайден.
Мне было приятно, что он подхватил ее предложение. Пэтти не выносила людей, которые отказывались от ее гостеприимства.
Кайден осторожно сел рядом со мной на разбитый старый диван.
Я помнила его небрежно растянувшегося на сказочной софе ботинками вверх, и теперь мне казался крайне ироничным тот факт, что выцветшему дивану он выказывал гораздо больше уважения.
Пэтти подала нам наши напитки, и он сделал большой глоток, вежливо улыбаясь.
— Спасибо. Я никогда не пил холодный чай, до переезда в Америку.
— Правда? — спросила Пэтти. — Да, я заметила твой акцент. Англия?
— В основном, да. — Он сделал еще глоток. — Не хотел бы лезть не в свои дела, но я слышал, что проблемы с вашей машиной помешали запланированной поездке?
— Мы собираем деньги на поездку в Калифорнию, — произнесла Пэтти.
Она вновь была настороже.
Он, возможно, не мог этого видеть, но я очень даже могла. Пэтти всегда скрещивала ноги и откидывалась назад, когда ей было комфортно. В этот момент, она сидела прямо и говорила более формально, чем обычно:
— Так я смогу встретиться с моим отцом, — добавила я.
Его глаза распахнулись с интересом.
— Люблю дорожные путешествия. Почему бы вам не позволить отвезти мне вас двоих?
Он не мог удивить меня больше, даже если бы залепил мне пощечину. Пэтти и я недоверчиво посмотрели друг на друга.
— С группой я заработал больше денег, чем мог бы потратить, честно. И у меня есть машина. Хотя, конечно, мы можем полететь или арендовать машину, если вы пожелаете. Расходы за мной.
— Это очень щедрое предложение. — Пэтти с осторожностью подбирала слова. — Почему ты хочешь сделать это?
Серо-зеленый водоворот, исходивший от Пэтти, был тем же самым, что чувствовала я: благодарность, удивление, нервозность, скептичность.
Хотела бы я, чтобы Кайден не мог видеть наши эмоции.
— Я…
Кайден с трудом находил верные слова, и мне было даже жаль его немного. Он был ловким оратором, но я знала КАКОГО это находиться под острым взором Пэтти. На нее не производили впечатление обаяние или остроумие. Ее впечатляла лишь искренняя честность.
Я надеялась, что он это ощущал.
— Я не знаю, — наконец выдавил он ответ, как будто это была самая последняя вещь на земле, которую он хотел бы признать. — Я, обычно, не предлагаю кому-либо помощь.
— Если, конечно, в этом нет какой-либо выгоды для тебя самого? — Слова Пэтти не были пропитанными сарказмом или осуждением, но я, все равно, открыла рот в намерении как-то сгладить ситуацию.
И тут же остановилась, обнаружив, что эти двое ведут интенсивный разговор… взглядами.
— Да.
Это было откровенно честное признание со стороны Кайдена, пропитанное чем-то еще.
Удивлением?
— Я не могу ехать прямо сейчас, — произнесла Пэтти. — У меня юбилейные парады и ярмарка в масштабе штатов. Если я сейчас откажусь от работы, предложения перестанут поступать.
