«А, правда, почему не сказал?.. Да как-то и не подумал об том! Ну и ладно, все равно Аунк предупреждал: только в самом крайнем случае! А здесь какой же крайний случай? Поплясал немного, как в Поединке Мастерства. У меня в жизни было и похуже кое-что. Два раза…»
Улыбка сползла с лица. Орешек закусил губу. Много всяческих передряг он пережил и выбросил из головы, а от этих воспоминаний никак не мог избавиться.
В детстве как-то хозяин пригрозил его продать. До сих пор больно, когда встает в памяти потрясенный мальчишка, вокруг которого рушится мир. Хозяина давно рядом нет, да и понимаешь теперь, что никому бы он тебя не продал, просто припугнул под горячую руку… А память о пережитом ужасе жжет, как незаживший шрам на душе.
Зато второй случай… тут уж не только на душе шрамы остались. И не в том дело, что в Бездну заглянуть пришлось, это бы ничего, выжил - и хвала богам! Нет, все вместе сплелось: и страх смерти, и унижение, и лютая боль, и полная беспомощность, бессилие перед чужой волей. За всю жизнь он ни разу так не чувствовал себя рабом, как в тот проклятый аршмирский полдень…
Вей-о-о! Хватит над собой издеваться! Два года с тех пор прошло, а он все пережевывает свое страдание, как корова жвачку…
Кстати, о жвачке - пожрать бы чего-нибудь! Ну-ка, пороемся в памяти: что в этом неприятном лесу можно найти такого, чем точно не отравишься? Про грибы лучше забыть, ветки глодать неинтересно… тогда что? Пра-авильно, щавель! Известно, как он выглядит и каков на вкус. Остается мелочь - найти его. Кажется, растет на открытых полянах, под солнышком… или это он слышал про дикий лук?
Бродяга сделал несколько шагов по прогалине - и остановился. Мысли о еде вылетели из головы. За деревьями виднелось нечто большое, фиолетовое - цвет для лесной чащи совершенно неожиданный.
Осторожно, с тревогой в сердце двинулся Орешек меж стволами. Подлеска тут почти не было, и парень издали сумел рассмотреть стену большого шатра.
«Вот ты и вышел к людям, приятель. Прими поздравления. Дальше что?»
Орешек залег под берегом ручья и стал выжидать. Тишина. Листва, конечно, шуршит, но ни звука голосов, ни ржания лошадей, ни звяканья котелков и прочей дорожной утвари… даже дымом не тянет, хотя ветерок как раз в его сторону…
Наконец парень не выдержал, осторожно двинулся к загадочной стоянке. И сразу понял, что произошло здесь ночью. Да и что ж тут не понять? Фиолетовый шатер, принадлежавший, видимо, богатому купцу, остался цел, но навес из ветвей, под которым, вероятно, ночевала охрана, опрокинут и смят. Поляна истоптана сапогами и копытами, у входа в шатер земля побурела от крови, а на холодной золе кострища - Орешка даже передернуло от омерзения - четко отпечатался след огромной босой ступни с перепонками меж пальцев.
Уже не таясь, разбойник обошел стоянку. Ну ладно, лошади разбежались… а где тюки с товарами? Тоже разбежались? Говорят, что Подгорных Людоедов вещи не интересуют, только жратва… Может, потом сюда заглянули люди… ну… вроде него, Орешка… и помогли товару разбежаться? А может быть (при этой мысли парень просиял), купец вез что-то небольшое, но ценное - скажем, золото и камешки? Что, если сокровище спокойненько отдыхает в шатре и дожидается заботливых рук Орешка?
Солнце скрылось в набежавших облаках, верхушки деревьев запели очень неприятную песню. Парень поежился и нырнул в шатер.
Хорошо путешествовал купец! С удобствами! Ложе из шкуры черного медведя, два светильника, тонкой работы плетеный дорожный сундучок, даже небольшое серебряное зеркало. Заглянув в него, Орешек узрел заросшую щетиной, искусанную комарами морду. М-да, в таком гриме хорошо играть пирата, злодея-мятежника… или разбойника, каковым он, кстати, и является. А ведь в театре его приучили следить за своей внешностью!
Вздохнув, парень продолжил осмотр. Рядом с ложем - аккуратно сложенная одежда. Господин уже изволил отойти ко сну, когда эти невоспитанные Людоеды его побеспокоили.
Шевельнулось сомнение: а купец ли то был? Торговцы - народ тертый, привыкший к неожиданностям. Они на ночь не раздеваются. И зеркала с собой не таскают.
Додумывал Орешек эту мысль, уже расстегивая свой пояс и ныряя в рубаху. Нежная, светлая, из льняного полотна, она тонко благоухала ландышами… Ой, не торговец ее носил! Может, владелец ближайшего замка решил развлечься охотой? Ну да, с двумя-то светильниками, с зеркалом?.. Нет, все-таки купец, изнеженный мальчик из богатого Рода, впервые отправившийся в дальнюю дорогу, не успевший набраться опыта - теперь уже и не наберется, бедняга. Но рубаха - это здорово! Даже солнцу и ветру Орешек стыдился показывать свою исполосованную спину.
Насвистывая, молодой разбойник натянул штаны, застегнул поверх рубахи серебряный пояс и с удовольствием взялся за сапоги - мягкие, высокие, с серебряными пряжками на подколенных ремнях.
Хорошая обувь была его слабостью. Орешек тщательно затянул ремни на икрах и притопнул, радуясь, что обувка пришлась впору.
- Там, где я воспитывался, - высокомерно сказал он, обращаясь к зеркалу, - босиком не ходили даже рабы!
Отражение ответило неприятной гримасой. Ну и рожа! Хорошо бы найти бритву…
Бритва отыскалась в плетеном сундучке с дорожными вещами. Там обнаружилась также серебряная фляжка с ароматным настоем трав, который освежил кожу и унял зуд от комариных укусов. Водя бритвой по щеке, Орешек весело прикидывал, что за все эти мелкие предметы роскоши можно в ближайшем городе - как бы он ни назывался - выручить неплохие деньги. А пропавшие товары - ну их к Хозяйке Зла! Возись с ними, ищи, кому сбыть… влипнешь, как в трясину… Не стоит зарываться. Одет он вполне прилично, еще бы меч добыть, а там можно осуществить давнюю мечту - податься в наемники. Боец он хороший, такого примет любой бродячий отряд…
Бритье подходило к концу, когда по шатру забарабанил частый крупный дождь. Вытерев бритву и бросив ее в сундучок, Орешек прямо в сапогах растянулся на роскошной черной шкуре. Надо было, конечно, перерыть шатер в поисках чего-нибудь съестного… но усталость навалилась, одурманила… Сейчас, сейчас, он только немножечко полежит…
Как вовремя подвернулась крыша над головой! Правильно говорят в Аршмире: «Даже невезение устает таскаться за человеком по пятам».
Говорят в Аршмире… в Аршмире…
Дремота склеила ресницы. Шум дождя превратился в шорох прибоя, в него вплелись крики чаек. Орешка окликнуло море - такое, каким его впервые увидел семнадцатилетний парнишка…
* * *
Вей-о-о! Веселый город Аршмир!
Орешек был потрясен и оглушен, словно крестьянин, впервые выбравшийся в город. А ведь он вырос в столице! Жизнь в Тайверане Великолепном казалась такой размеренной по сравнению с этим ураганом из ругани стражников, зазывных криков купцов, причитания нищих, протяжных воплей водоносов, перебранки бродяг, визга проституток, веселой переклички портовых грузчиков… А над всем этим - резкие голоса чаек, дерзких, жадных, вырывающих у людей еду из рук, растаскивающих улов из рыбачьих лодок. И запах - неистребимый, пропитывающий все запах рыбьей требухи, морской воды, гниющих водорослей…
