Ознакомительная версия.
– Почти, – с трудом выговорил названный Молчуном. – А еще кто..?
– Крысенок цел. Не дергайся, сейчас вытащу.
Костер погас окончательно, и пришлось в полной темноте разжигать его снова. Собиравший разбросанные по всему холму дрова Крысенок наткнулся на раненого дикаря, пытавшегося незаметно уползти, и немедленно заорал, что было простительно – дарфарец, шипя не хуже разъяренной кобры, попытался схватить мальчишку за ногу. Даже когда примчавшийся на вопли Конан проткнул мечом извивавшееся и залитое кровью существо, мало похожее на человека, дикарь продолжал ползти, цепляясь скрюченными пальцами за землю. Угомонился он лишь после второго удара, перебившего хребет. Пришлось с факелами обойти холм заново, но больше живых не нашлось – тот оказался единственным.
* * *
– И что мы теперь будем делать? – длинная ночь подходила к концу, далеко на востоке, за зубчатой линией древесных верхушек разгоралась светло-желтая полоса наступающего рассвета. – Пойдем дальше? А, капитан?
Крысенок задавал этот вопрос в различных вариантах уже в который раз, но ответа не получал – любая попытка заговорить с капитаном оканчивалась одинаково: Конан сердито ворчал сквозь зубы и, наконец, приказал Крысенку заткнуться хотя бы до восхода. Третий выживший после ночной схватки, корсар по прозвищу Молчун, которого Вайд перевязал как умел, сейчас дремал, изредка вскрикивая во сне. Вайд подтолкнул в костер прогоревшее полено и нерешительно повторил, обращаясь к самому себе:
– Ну что делать-то?
Самому Крысенку все представлялось совершенно ясным – необходимо как можно скорее возвращаться на берег. У десяти человек еще имелся шанс пройти через леса, трое же, один из которых ранен, а другой – он сам, Вайд – мало на что способен, не уйдут дальше этого холма. Правда, есть третий, стоящий былых десяти, и он-то наверняка не повернет назад… Тут мысли Крысенка зашли в тупик: капитан никогда в жизни не захочет быть проигравшей стороной, а значит, им двоим волей-неволей придется идти за Конаном. Пробираться к морю в одиночку? Проще будет дойти до ближайшего дарфарского поселка и покричать: «А мы тут!» И по-прежнему очень хочется хоть глазком взглянуть на загадочные пещеры…
Сидевший возле изрытого трещинами древесного ствола Конан, казалось, дремал, но Крысенок не сомневался, что капитан все отлично слышит, и, наверняка, сам ломает голову над дальнейшим выбором. А может, и нет – для подобных людей не существует тягот этого выбора. Следовательно, когда рассветет, придется снова тащиться дальше… Прыгнул, называется, в помойную яму за монеткой… Правильно говорила мама Акма: «Все твои беды – от любопытства, дурачок! Меньше лезь в чужие дела – дольше проживешь!» Ах, Кордава, Кордава, как ты далеко, и зачем я только ввязался в эту жуткую историю? Домой хочу…
Спящий человек заворочался, приоткрыл глаза и осторожно попытался сесть. Осипшим со сна голосом Молчун произнес:
– Вайд, попить нету?
– Есть, – отозвался Крысенок, роясь в сваленных в кучу мешках в поисках фляги с водой или с вином. – Ты как?
– Идти смогу, – Молчун сел поудобнее и мрачно огляделся вокруг. – Неплохо они нас…
Молчуна на самом деле звали Метосом. В отличие от Крысенка – полукровки более чем сомнительного происхождения, Метос был настоящим аквилонцем: по рождению – коренной шамарец, и по виду – высокий, светловолосый, с серо-голубыми глазами. На «Вестрел» он попал недавно, три или четыре месяца назад, а до того был наемником то ли в Аргосе, то ли в Шеме. Команда трепалась, что Метос – из благородных, а Зелтран даже предлагал прозвать его Нобилем, но из-за способности обходиться одним словом в день к Метосу надежно прилипло прозвище Молчун. Вайду он нравился – хотя бы потому, что единственный из команды карака никогда не называл его Крысенком.
Напившись, Молчун кивнул и негромко позвал:
– Капитан!
– Ну? – отозвался Конан. – Ожил?
– Да… Сколько нам еще идти?
– Очень неподалеку должны быть горы, и от них еще лиг пять вниз по реке…
– А там – что? – как о чем-то само собой разумеющемся спросил Молчун.
– М-м-м…
Крысенок не поверил своим глазам – капитан заколебался, явно не зная, рассказывать всю историю с самого начала, или не стоит. Вместо ответа окликнул:
– Крысенок, сообрази пожрать чего-нибудь.
– Соображу, – послушно кивнул Вайд и принялся снова перетряхивать мешки в поисках остатков вчерашней добычи да припасов, взятых с корабля. Краем уха он слушал, как киммериец описывает гулянку в «Девяти стрелах» и слишком много знающего человека, назвавшегося Вальдрио.
Рассказ получился длинным – на все утро, прервались только на еду. Дослушав варвара, Метос с любопытством посмотрел на Крысенка, точно видел его в первый раз, присвистнул и задумчиво протянул:
– Интересно… Ребята полагали, будто мы собираемся навестить Тот-Амона.
– На кой нам сдалась эта стигийская скотина? – не понял Конан. – Нет совершенно никакого желания встречать его!
– И все же многим казалось, что соглядатаи короля раскрыли его убежище, и Фердруго послал нас окончательно добить проклятого стигийца… Кстати, любопытно узнать, что случилось с короной, которую нашли на Безымянном?
– Пропили, – хмыкнул киммериец. – Я ее заложил королевскому ювелиру, камешки вынули, золото переплавили, на оставшееся – гульнули.
– Я так и думал, – кивнул Молчун. – Надо полагать, теперь мы попробуем идти дальше? Было бы просто нелепо возвращаться с полпути. И что, Вальдрио ни слова не сказал про… предмет поисков? И про этот странный дом, или пещеру?
– Ни единого, – подтвердил Конан. – Я так думаю, сам Вальдрио представления не имел, куда нас отправляет. Но главный наниматель должен был рассказать ему про подземелья и вывести на нас! Наниматель, у которого хранилась карта.
– План могли доставить через человека, не знающего, что происходит и что именно ему поручено передать. Допустим, Вальдрио выходит из таверны и задерживается у входа. Прежде чем уйти, подает знак. Человек со шкатулкой, увидев, понимает, что все в порядке и отправляется разыскивать Сигурда. Это нетрудно – в Гавани любой скажет, где найти людей с «Вестрела», – предположил Метос. – Тогда настоящему хозяину карты незачем и показываться в городе. Я вот чего не пойму – если владелец карты богат, то какого ж демона он не может сам собрать большую, сильную команду, сходить за этой вещицей да забрать ее? И почему убили Вальдрио?
Вайд, слушая эти, необычно длинные для замкнутого аквилонца речи только дивился – с чего это Метос снял замок со своего языка? Испереживался, наверное, бедняга.
Ознакомительная версия.
