Альтамир вернулся с двумя большими сумками.
— Куда столько? — удивился Инри.
— Одну мы будем есть, а во второй гостинцы для моей Скворушки, — пояснил Странник. — Яблоки там, груши разные, ну и ещё кое-что по мелочи.
Онни хихикнула:
— Это для тебя — мелочи, а у неё будут точно такие же глаза, как у него.
— Ну, будут и будут, — спокойно сказал Альтамир, затягивая узел потуже. — Она у меня хозяйственная, пристроит.
— Да уж знаю, — девушка улыбнулась. — Привет ей передавай. Пусть приезжает. А то она уже совсем забыла свою маленькую родину. Сколько мы все её не видели.
— А вы бы сами к нам почаще заглядывали, — Альтамир оставил мешок в покое и улыбнулся. — Сами про нас забыли, в Ваинэле сотню лет, наверное, не были.
— Ну, не сотню, меньше, — Норэ пожал плечами. — Мы же у земли живём. Нам в город ходить некогда. Всё спеет, зреет. Пропустишь момент и ничего не соберёшь. Так что вам к нам заглядывать сподручнее. Всё равно болтаетесь туда-обратно.
— Что правда, то правда, — Странник поднялся и посмотрел на Инри. — Ну что, отдохнул? Поехали дальше?
Инри кивнул и поднялся. Альтамир взвалил сумки на плечо и, весело напевая, шагнул к порогу и уже на нём остановился и оглянулся:
— Эй, Фаэлин! Подними чашу за здоровье моего сына.
— А как же, — Эльф взял чашу в руки. — За здоровье моего племянника!
— Идём, — Странник кивнул Инри, и они вышли на улицу.
Онни провожала их до околицы.
— Ну ладно, — Альтамир обнял её. — Передавай всем привет. А в особенности Лейну.
— Конечно, — девушка задорно улыбнулась. — Счастливого пути. Да хранит вас Дева Ночи.
— Спасибо, Онни, — они зашагали вперёд по тропе, ведя нагруженную кобылу в поводу, и до девушки донеслось. — Да пребудет с вами её Сила.
— Счастливо, — Онни проводила Инри долгим взглядом и отправилась обратно в посёлок. Как бы там ни было, а работа действительно не стояла.
Следующее утро началось для Инри со счастливого ощущения полного высыпания. Он лениво потянулся и встал.
Альтамир уже сидел на корточках у костра и готовил завтрак. И снова что-то напевал себе под нос.
— С добрым утром, соня, — усмехнулся он, поглядев на Инри.
— С добрым утром, — тот встряхнулся и сразу спросил. — А что на завтрак?
— Вот это я понимаю, — добродушно проворчал Альтамир. — Это по-нашему. Я уж испугался, что Фэль на тебя дурно повлияла со своей умеренностью в еде.
— Так что на завтрак? — снова спросил парень и присел рядом с ним.
— Печёные яблоки, немного мяса, жареный хлеб, — Альтамир раскладывал еду. — Ну, и так далее. Надеюсь, тебя это устраивает?
— М-м! — Инри втянул аппетитный запах и энергично затряс головой, проговорив. — Как в доме у Онни.
— Это она тебе передала, — Альтамир развернул свёрток, и Инри увидел пирожки.
— Я её уже обожаю! — он прижал пирожок к сердцу и жадно вцепился в него зубами.
— Ну вот, а меня называют обжорой, — хмыкнул Альтамир, глядя на него.
— И ничего я не обжора, просто люблю хорошо поесть, — фыркнул Инри, облизывая пальцы.
— А Онни любит хорошо кормить, — хитро улыбнулся Альтамир. — Вот была бы из вас парочка.
Инри покраснел и взял следующий пирожок:
— Да ладно тебе. На кой я ей сдался. Она же у них первая красавица. Что ей до меня?
— Ох, не любишь ты себя, — покачал головой Альтамир. — Ох, не любишь.
— Да нет, люблю, — Инри пожал плечами. — Просто не строю относительно себя больших планов. А то, о чём ты говоришь, невозможно.
— Нет ничего невозможного, запомни это, малыш, — назидательно проговорил Альтамир. — Есть очень мало приложенных усилий для достижения цели.
— Спасибо, — Инри усмехнулся. — Ты меня успокоил.
— Ешь, — посоветовал Странник. — Я пока посмотрю, что такое вокруг творится. Птицы как не в себе. Лес словно с ума сошёл.
— Угу, — промычал парень и сосредоточился на еде, что, впрочем, было не трудно. Альтамир готовил — пальчики оближешь! Ну, оно и понятно. Хорошо поесть он тоже любил.
Инри жевал пирожки и думал о Ярте. Как они там с Фэль? Уживаются ли? Парень вспомнил их предыдущий путь, фыркнул и сразу же закашлялся.
— Ну вот, точно маленький. На пару минут одного оставить нельзя, — рядом тут же оказался Альтамир и сильно похлопал его по спине, помогая справиться с куском пирожка. — Всё! При первой же встрече передам Онни, что её пирожки тебе в горло не лезут.
— Только попробуй! — промычал Инри и сверкнул глазами. — Я тебе этого в жизни не прощу!
Альтамир весело рассмеялся и потрепал его по голове.
Неспешно закончив завтрак, они снова двинулись в путь. Инри с удовольствием шёл по мягкой хвое, пружинящей под ногами. Ему очень нравился этот лес, его тёплая листва, мягкий полусумрак, свежий запах. Ему нравилось слушать пение птиц и стрёкот белок. Ему казался удивительным Альтамир. А ещё с этим лесом он связывал Нэршо и золотистые глаза Онни.
Стоило только подумать о девушке, как Инри почувствовал резкую боль в груди, словно сердце стиснула чья-то ледяная рука, лишив его всякой возможности набрать воздуха. Парень со стоном согнулся, обхватив себя руками.
— Что с тобой? — Альтамир встревожено приподнял его белое, как мел, лицо и посмотрел в глаза. — Инри! Ради всех богов, не пугай меня! Что случилось?
— Я… не знаю, — сипящим шёпотом выдавил тот. — Дышать… Не могу дышать… Больно…
Альтамир обхватил ладонями его виски и вслушался. Ладони почти сразу же обожгла нестерпимая боль, словно вместо крови по телу пронеслось бешеное пламя, скручивая всё внутри. Альтамир сжал её в тугой комок где-то в области сердца и встревожено посмотрел на Инри. Тот измучено бухнулся на землю возле его ног, свернувшись в клубок. Альтамир внимательно посмотрел на него и поинтересовался:
— Ты что-то видел?
— Да, — Инри поднял голову и заглянул в глаза Страннику. — Боль, кровь, огонь… Онни… Нэршо, — он снова застонал сквозь зубы и ничком упал на хвою. — Как больно!..
— Что?! Что ты видел?! — Альтамир побледнел и резко встряхнул его, впиваясь глазами в его зрачки, проговорив чужим голосом. — Инри, что ты видел?
— Я не знаю, — Инри раскачивался из стороны в сторону, словно убаюкивая ноющее сердце. — Нэршо. Нэршо горел. Чужаки… Не Эльфы, не люди… Они убивали. Всех подряд… Кровь. Ручьи по земле… Трава красная… Огонь по стенам… Горящие тела… Боль, не моя, чужая… И Онни… Нет! За что?!
У Альтамира было совершенно безумное лицо. Он резко обхватил голову Инри ладонями, закрывая его от мира, и в первую очередь от себя. Объяснения ему уже не требовались.
