Торговец опять не ответил, давая тем самым понять, что я попал в самую точку.
— Вот что меня напрягает, так это то, что купцов я не вижу! — всплеснул руками колдун. — Не торговцы, а наемные убийцы какие-то! Одни по-тихому хотят убрать нас, другие тоже по-тихому горят желанием убрать вас! Вокруг одни головорезы!
— Но у них не получилось «по-тихому». Им пришлось убить заодно трактирщика и две служанки. А потому виновников сего происшествия будут искать. Как думаешь, кого обвинят? — Рив повернулся к бледнеющему купцу, но тот не ответил, а посему вампир сказал за него. — Тебя. Обвинят, а потом казнят через четвертование… в лучшем случае.
— Рив, зачем ты его запугиваешь?
— А я его запугиваю? — мой друг сделал такие удивленные глаза. — Я всего-навсего рассказываю, что будет.
— С каких это пор ты записался в пифии? — ядовито поинтересовался я у друга.
— С недавних, — в тон мне ответил он.
— Рив, как это относится к нашей ситуации? — строго осадил разгорающийся спор Лод.
— Да я просто уговариваю его умереть добровольно и быстро.
— Ага, и кто будет делать эту грязную работу? Ты? — с сомнением спросил я.
— Нет… — так я и знал.
Розар от наших разговоров то краснел, то бледнел, то зеленел… Представьте себе, что совершенно чужие люди стоят перед вами и решают когда и как вам умереть. Занятная картинка? Вот и Розару «понравилась».
— А кто тогда? — спросил, хотя точно знал ответ.
— Ты.
— Я?! Рив, это уже наглость с твоей стороны!
— Почему чуть что — сразу наглость? Я не могу: ножом быстро не получится, — возмутился друг.
— А из арбалета будет лучше?
— Ну, у тебя же уже получалось… — мда… веский аргумент, типа. Ничего лучше придумать он не мог?
— С чего ты взял, что у меня получалось?
— Я видел…
— Когда это ты успел?..
Пока мы выясняли отношения, за спинами что-то пролетело, обдав легким ветерком, и взорвалось почти в ту же секунду с оглушительным «хлопом».
Развернулись мы с Ривом одновременно: Розар как лежал (когда мы заспорили, я положил его снова на пол), так и остался лежать… только уже неподвижно.
Маг, вальяжно облокотившись о перила лестницы, полировал об одежду ногти и совершенно не обращал на нас внимания.
Первым из «ступора» вышел я:
— Лодаллес, что это было?
— А? Что-то было? — маг поднял на меня взгляд, полный детской наивности и непонимания. — Не обращайте внимания, продолжайте, — и снова принялся разглядывать свои пальцы.
— Лодалллес! — пока не узнаю, не сдвинусь с места.
— А, ты это об этом? — он сделал небрежный жест рукой в сторону мертвого Розара. — Так это просто «безумная любовь».
— Ну, да! И это он от любви помер?! Какая досада! — таким же невинным тоном ответил я.
— Ну конечно.
Робкий истеричный смешок раздался справа от меня: вампир тоже не въезжал в суть происходящего, но в его случае все было куда хуже.
— Что значит «умер от безумной любви»? — на этот раз «переговоры» остались за мной ввиду недееспособности основного ответственного лица.
— А то и значит.
— Лод, поясни. Я ничего не понимаю.
— Во-первых, не называй меня Лод! Меня зовут Лодаллес! — разнервничался маг. — Во-вторых, ты что, никогда не видел, как помирает от тоски собачка, потерявшая горячо любимого хозяина?
— Постой… ты хочешь сказать, что он умер от «разрыва сердца»? — чего-чего, а о таком я еще не слышал… Собачка, конечно, другое… Но чтоб с человеком…
— А что? Не может человек любить?
— Может. Но неужели от этого умирают?
— От неразделенной любви — бывает… — он отвел взгляд.
— Признавайся, это ты «влюбил» его? — насторожился я.
— Ну… — маг точно что-то недоговаривает.
— И в кого же ты его… влюбил…?
— Ну… кандидатуры только две… не считая меня…
Я так и думал! Да в меня девушки еще ни разу не влюблялись! Не то что мужчины… Фу! Подумать противно!
— Кого ты из меня сделал?! Не мог в Рива… направить свое заклинание?! — я схватился за голову.
Как говорится, кого вспомнишь — тот сейчас же и объявится. Вот и вампир пришел в себя… Вовремя, ничего не скажешь! Рив заржал так, что я думал, легкие выплюнет. Вот так всегда: когда надо — он в «отключке», а когда не надо — тут как тут! Вам приятно, когда ваши лучшие друзья сначала делают из вас дурака, а потом смеются над вами? Мне — нет! А когда они делают из вас… простите за мой французский, представителя сексуального меньшинства? То-то же!
Фу! Какая гадость! Без содрогания думать не могу! Скажете: не думай? А как не думать?! Вот они… изверги! Стоят и… пардон, почти лежат от смеха! Согнувшись…
Хм… а вот такого я упустить не мог:
— Что? Смешно вам? А обо мне кто-нибудь подумал?
— Конечно! Только о тебе и думаем! — сквозь смех ответил вампир.
Ну что ж… с чистой победой не получилось. Один-ноль в его пользу. Но у меня тоже есть козырь.
— Может, и ты подумаешь? Вдруг понравится? — от этих слов мага они согнулись еще сильнее, вовсю наслаждаясь победой. Но не за горами поражение, друзья!
— А что? Надо попробовать, вдруг и вправду понравится? Вы и стоите как раз удобно… — хитро улыбаюсь… смеяться пока рано.
Через секунду, когда до них дошел весь смысл сказанного, смех затих… Вот тогда я не выдержал и засмеялся сам. Это триумф! Ну и пусть один-один, зато последний ход остался за мной!
* * *
Вот и еще на одно сражение прибавилось опыта. Конечно, хочется пожелать любому, чтоб на его Пути ТАКОГО опыта было поменьше, но в наше неспокойное время… Однако, речь не о том.
Благодаря этому случаю мы все поняли свои боевые недостатки. Оказалось, что каждому из нас необходимо дополнительное оружие: я не смогу защищаться с одним арбалетом, у Рива та же проблема, а Лод… у него просто может случиться, что запас Силы истощится и он окажется в… такой ситуации, как сейчас. После осмотра «поля боя» вампир забрал себе пару длинных кинжалов Эрбета.
— Тебе они уже не нужны, дружище, — вампир не держал зла ни на одного из воинов (впрочем, как и мы с магом), так как понимал, что в покушении на нас виновен только Розар и никто больше. Остальные просто исполняли приказ.
Рив взмахнул поочередно каждым клинком.
— Удобно, черт возьми! — не сдержал он своего восхищения.
Да, клинки были единым целым… причем, не только друг с другом, но и со своим владельцем. Отполированная особым способом сталь не давала запечься крови на своем теле. Любая жидкость стекала с поверхностей кинжалов, как будто они были намазаны чем-то жирным.
И именно это свойство позволяло металлу входить в человеческую плоть, как в масло. Инкрустированная полудрагоценными камнями рукоять правого кинжала представляла собой голову змеи, хвост которой почти плавно перетекал в острое лезвие. Второй кинжал выглядел так же, за исключением камней: тот же рисунок, что и на первом оружии, только полностью выкованный из металла.
