— Почему он не убил всех нас?
— Он ланит. Беспринципный, жестокий, но все же ланит.
Я помотал головой. Не могло бы это его остановить! Хотя…
— Я не знаю, Андрес. Возможно, ему интереснее, когда кто-то знает. Опасность может приносить удовольствие. Я не псионик, мой мальчик. Мне сложно однозначно ответить на этот вопрос.
— А что же с пещерой? — Вспомнил я. — Родители упоминали, что вы все были у нее.
— Были. Для того, чтобы отправить твоих родителей и их спутников обратно в их мир, Арханцель собрала совет Гильдий. Я не упомянул, что никто кроме Александра не собирался оставаться в этом мире. Марго решилась в последний момент.
— Как это? Они же… Я же был у них уже.
Сархат помотал головой.
— Это довольно сложно Андрес, но отношения… те которые ты помнишь между родителями, завязались только после твоего рождения.
Я снова замотал головой. Как это? Как же они зачали ребенка?
— Я думаю, ты поймешь, о чем я говорю через несколько лет… — Улыбнулся Учитель и сразу же продолжил. — С помощью рейнджеров и магов был обнаружен мощный источник магической энергии где-то в Мертвых горах. Тальцус повел экспедицию, Арханцель тогда только-только родила Целесс. Артефакт видели все, кто оказался тогда в пещере. Он притягивал к себе на подсознательном уровне. Пока Тальцус, Арханцель, твои родители и все спутники дошли до пещеры — они стали другими людьми. Я видел это, когда прошел по следам… Арханцель знала об артефакте, как знает все, что знает Ранцесс. Но захотела овладеть им сама. Тальцус, чувствуя недобрую обстановку, позвал Ранцесса. Тогда Ранцесс оказался в пещере и «спас» артефакт от сестры. Арханцель, с помощью Александра и магии артефакта открыла портал. Друзья твоих родителей вернулись в свой мир. Твои родители — в Зальцестер. Я исчез, пока Ранцесс не передумал по поводу моей жизни. В общем, все как бы закончилось…
— Но?
— Но псионик не может переместиться в незнакомое место, более того — в закрытое пространство, если не был там прежде. Есть исключения. Например: Арханцель и Тальцус — они так связаны друг с другом, что Арханцель может переместиться, полагаясь на его глаза и ощущения. Но тогда сестра была явно не на стороне Ранцесса. Его, как рассказывала Марго, вызвал Тальцус. В общем, ни я, ни Марго с Александром не верим, что в тот день Ранцесс был в пещере впервые. Скорее всего, он побывал там за пару месяцев до этого, как только совет обнаружил аномальное скопление неизвестной энергии. Тогда же образовалась Воронка.
Я кивнул. Слишком много было информации, но я кивнул. Воронка!
— Я устал, мой мальчик.
— Что ты думаешь о Воронке?
— А ты что думаешь? — Переспросил Учитель. Я вспомнил наши уроки магии и улыбнулся.
Хорошо, я подумаю об этом сам.
— Спокойной ночи. — Я свернулся калачиком у очага, оставив Учителя в покое. Старик уже, все же.
Мне снилась степь.
Промерзший до костей, я открыл глаза. Тело нещадно ломило. Выбравшись из под крыла летуна, я опустил взгляд. Птица успела остыть за ночь. Я отчетливо помнил быстрый стук ее сердца, когда засыпал. И вот, летун был мертв.
Я оглянулся по сторонам. Вокруг, насколько хватало взгляда, стелилась бескрайняя желтая степь, чуть припорошенная снегом. Как тогда, почти два года назад, я пошел на север. В голове было пусто. Мышцы гудели. В животе образовалась собственная Северная воронка. Отойдя метров на тридцать, я услышал шорох и далекий клокот. Резко обернулся, не веря себе. Летун, взмахивая крыльями, бежал ко мне…
Когда я проснулся, Сархата на тюфяке не было.
Выйдя из башни, я привычно потянулся. Умывшись персональным водопадиком из воздуха, попрыгал на месте. И побежал. Сначала на восток — к солнцу, пока оно не разгорелось в полную силу. А потом назад — к башне. По дороге, ощутив новую энергию, подстрелил огненным шаром себе завтрак.
— Как ты это делаешь? Суслики не относятся к стихийной магии.
Сархат сидел на табурете, листая книгу.
— Я чувствую энергию жизни и целюсь в нее.
— И давно? — Обернулся старик.
— С тех пор, как Ранцесс пытался внушить мне не разбирать страницы… Или чуть позже…
— Или раньше? — Предположил Учитель и я поднял взгляд. — Например, когда высший ланит подарил тебе свою любовь?
Подумав, я кивнул. Воспоминание о Целесс больно отозвалось внутри.
— Ты не сказал вчера, что случилось с Андресом после закрытия двери?
— Его нашли в Баэндаре на следующий день. Как он погиб, я не знаю. Расследования не было. Ранцесс скрыл все или почти все, что можно было скрыть.
Я вышел на улицу разделать суслика. Через несколько минут вышел Сархат. Оглядевшись и обнаружив, как всегда, одно место для сидения, он вздохнул.
— Я принес кристалл и устройство для записи.
Вытерев нос плечом, я поднял взгляд на Учителя. Как же ты не можешь понять, что я не могу вернуться? Ранцесс не трогает меня и близких лишь потому, что я не мешаю ему. Интересно, успеет ли он завершить задуманное до того, как Воронка сожрет Землю? И как они связаны?
— Ранцесс не всесилен. Есть совет Гильдий, Андрес. Ты можешь обратиться к ним за защитой. И кристалл с расшифрованной книгой Кам Ин Зара будет как раз кстати.
— Что тебе от этого? — Спросил я в лоб.
Учитель промолчал. Возможно, он не чувствовал в себе сил… но чувствовал их во мне. И хотел использовать эти силы для мести. За брата, за заключение дочери, за что-то еще, чего я не знал.
— За эти два неполных года Воронка расширилась примерно настолько же, насколько за предыдущие 15 лет.
Я сглотнул. Откуда мне было знать?
— Это уже не Северная воронка. — Продолжил Сархат. — Она вышла за пределы Севера. Сейчас ее можно назвать Воронкой Объединенных земель.
Учитель присел на корточки рядом со мной.
— И пока единственный человек, которого опасался Ранцесс (а потому он тебя и удалил из Объединенных земель) жарит суслика, Воронка приступает к восьмой части суши…
— С чего вдруг он меня опасался? Потому что я залез в его кабинет за двумя страницами?
— Потому что в тебе душа Императора, Андрес.
Учитель встал, взмахнув полой балахона.
— Кристалл и прибор на столе. Я загляну через несколько дней.
Развернувшись, Учитель пошел прочь. Я смотрел на его удаляющуюся спину, а потом моргнул… Сархата в степи уже не было.
Позавтракав, я поставил кристалл на запись всего происходящего в комнате. Вспоминая шифры, начал воспроизводить образы из книги один за другим. Смотрел сам, завороженный умом, фантазией и силой Кам Ин Зара. Давал комментарии, где был поток для псиоников. Целесс говорила, что это чувства, эмоции, псионические алгоритмы реализации тех или иных программ. Те пасы, что псионики потеряли за века, но могли быть найдены в этой книге. Комбинации шифров я так же описывал.
