Правда, в отличие от характерного образчика сталинской архитектуры этот замок был выстроен в причудливом стиле, внешне напоминающем одновременно барокко и немецкий югендштиль, он же русский модерн. Выглядело это всё даже в перламутровых сумерках просто изумительно. Да, и все остальные постройки, начиная с крепостной стены и графских конюшен, были по сути подлинными образцами высокого искусства и уж в этом плане Ильмин никак нельзя было назвать варварским и отсталым миром.
За тот час, что они шли от ворот к Северной башне, им был подготовлен тёплый приём и все её окна светились яркими огнями. Двери были распахнуты настежь, площадка перед входом освещена фонарями, а вокруг башни и внутри неё сновал народ. В цокольном, полуподвальном круглом помещении уже было жарко натоплено и их ждали здоровенные мраморные ванны, наполненные горячей водой. Подле них стояли с мочалками наизготовку мойщики, крепкие мужики, одетые в белые, полотняные портки до колен и рубашки без рукавов.
Ездить верхом Киру понравилось, но за день он здорово пропылился и весь пропах конским потом, а потому горячая ванна была для него верхом мечтаний. К тому же ванны для них были приготовлены не простые, а какие-то особые, если и вовсе не магические, поскольку вода в них имела сильный розовый оттенок и имела запах чем-то напоминающий аромат букета из гиацинтов и ночных фиалок. Быстро сбросив с себя одежду, он с удовольствием залез в ванну и погрузился в это горячее блаженство по самые ноздри. Купанье показалось ему райским наслаждением, да, и мойщики были мужики толковые и отлично знали своё дело не только по части мочалок, но и массажа, который они делали очень энергично.
Одетые в длинные, белые рубахи тонкого полотна, поверх которых на них набросили долгополые халаты, подбитые коротким прохладным мехом и обутые в мягкие меховые тапочки, они поднялись наверх, в свои комнаты. Для Жака, Гуильрина и Мими были приготовлены гостевые комнаты на четвёртом этаже, а Кириллу пришлось топать аж на самый верхний, седьмой этаж. Некогда в Северной башне жил со своей любовницей жизнелюб, весельчак и озорник Гийом, который был всего лишь на три года старше Роджера. Там его уже поджидал Седрик Брель.
Гостя графа Барилона для начала ввели в гардеробную комнату. Гофмаршал вложил в его руку кубок с каким-то тёплым напитком с винным запахом и подставил полукресло. После этого ему предложили на выбор добрую дюжину костюмов, повешенных на специальные стойки, один другого богаче, которые по очереди подносили к нему две симпатичные горничные. Остановив свой выбор на пышном дворянском наряде, пошитом из плотной, узорчатой фиолетовой ткани с металлическим отливом, он допил грог и сбросил с себя халат.
Взяв из рук девушки тонкие полотняные портки длиной до середины икр, с тесёмками на поясе вместо пуговиц, он быстро натянул их на себя, после чего отважился стянуть с себя влажную рубаху и хищно улыбнулся горничным. Когда чеченцы, избив однажды Кирилла до полусмерти, принялись полосовать его своими кинжалами и ножами, они хохотали ему в лицо и кричали, что теперь русскую свинью уже не полюбит не одна девушка. Однако, вопреки всем их ожиданиям его глубокие раны, затянувшись, образовали ровные, чёткие и аккуратные шрамы, похожие на рунические письмена, которые производили на всех его подружек какое-то магнетическое воздействие.
Шрамы эти не вызывали в девушках абсолютно никакой жалости к бедному солдатику, побывавшему в плену у бандитов. Скорее уж наоборот, они возбуждали их и полностью лишали застенчивости и какой-либо девичьей стыдливости, делали агрессивными, страстными и откровенными в своих желаниях. То, что он почти сплошь покрыл свой торс цветными татуировками, тоже не отталкивало от него представительниц слабого пола всех возрастов и профессий. Так что отбоя от поклонниц на Земле у него не было и теперь он хотел проверить, подействует ли это на прелестных ильмианок.
У седовласого гофмаршала при виде шрамов глаза просто полезли на лоб, а вот девушки повели себя точно также, как и все его бывшие подружки. Они тотчас обступили недорезанного рыцаря с обеих сторон, тесно прижались к нему и стали с силой ласкать его мощный торс с рельефными мышцами. Только суровый окрик Седрика заставил их сделать то, зачем им велели прийти в Северную башню — облачить сэра Кира Торсена в нарядные одежды. Не смотря на это они, прежде чем надеть на Кирилла тонкую нательную рубаху, по несколько раз с силой поцеловали его тело, стараясь прикусить гладкую кожу рыцаря своими острыми зубками покрепче.
Затем девушки надели на него белую шелковую рубаху с небольшим продырявленным по краю воротничком, к которой пристегнули большой отложной воротник с кружевными фестонами, натянули на ноги шелковые чулки длиной немного выше колена и облачили в просторные, удобные панталоны с высоким поясом, застёгивающиеся на полдюжины серебряных крючочков. После панталон они надели на него стёганый фиолетовый жилет, расшитый золотой гладью. Ещё к костюму прилагался камзол с полами длиной до середины бедра и широкополая фетровая шляпа, украшенная большими, светло-сиреневыми перьями.
Именно потому, что этот костюм состоял из такого небольшого количества предметов, Кир его и выбрал для выхода в город. Ну, и ещё на его выбор повлияло то, что у камзола были большие накладные карманы, отчего он назывался охотничьим. Заменив шляпу на малиновый берет, он уселся в полукресло, чтобы обуться, но горничные не дали ему сделать и этого. Нежно глядя на это, он поинтересовался у них ласково, но деловито:
— Девочки, если это не секрет, где вы сложили мои вещи? Мне нужно кое-что взять.
Гофмаршал, задремавший на другом кресле, немедленно встрепенулся и сказал:
— Милорд, я велел всё почистить и сложить на столике в вашей спальной комнате. Там же я положил для вас на комоде меч и кинжал.
Кир встал, крепко пожал руку старику и поблагодарил его:
— Спасибо, Седрик, я попрошу Мари, чтобы она проводила меня в спальную. Больше я вас сегодня не побеспокою, а потому отправляйтесь-ка спать, старина.
Бойкая Мари, услышав эти слова, поняла их по своему и радостно заулыбалась, а её напарница обиженно поджала губки и отвернулась в сторону, да, и гофмаршал понимающе улыбнулся, хотя мысли у Кира в этот момент были совсем другие. Он потопал по толстому ковру ногами, обутыми в удобные ботфорты, которые пришлись ему точно по ноге. Подпрыгнув несколько раз для разминки, он резко взмахнул ногой, вытянув её вертикально вверх. Постояв так несколько секунд, поворачиваясь на каблуке, он плавно опустил ногу и весело рассмеялся. В таком удобном наряде он запросто мог и подраться с кем-либо, если придётся.
