И только теперь до меня доперла вся сложность ситуации… Умри она - умру и я. Без комментариев… Значит, мы оба должны выжить. Ее черное платье, практически невидное в темноте, в контрасте с белой кожей, мелькнуло сверху на ветке, будто подтверждая… нельзя умирать… Я, кивнув самому себе, ломанулся атаковать стаю гончих…
Меч порхал в руке, незамедлительно снося конечности гончим. Я вертелся на тонких ветвях дерева, на приличной высоте, на которую мы забрались с определенными надеждами, и рубил направо налево гибкие тела призрачных гончих…
Разворот, взмах, поднять руку и отшвырнуть гончую, вцепившуюся клыками в наруч, присесть, пропуская над собой здоровенную лапу. Вонзить меч между ребрами, в атласную шерсть… Обернуться на Сиду, удостовериться что она все еще там и никуда не свалилась… Потянуть носом паленый запах, машинально отметить количество трупов вокруг и продолжить неравный бой. Едва не пропустить морду, стремительно летящую на меня, разрубить длинный, изящный череп пополам, спрыгнуть на ветку что пониже, повторно оглядеться, поднять вверх меч, встречая гончих, накинувшихся сверху. Прорубить насквозь как минимум одну штуку, и повторно подняться по стволу на ветку что повыше…
Момент я все-таки пропустил… Не понял что произошло - перепугался. Ногу чуть выше колена скрутило жуткой болью, я едва выстоял на ногах. Глянул на Сиду, загнал меч в ножны и за считанные секунды выстрелил в вцепившуюся в нее гончую. Та отцепилась не сразу - были заметны безрезультатные попытки Сиды проткнуть ее мечом. Наконец, не добившись ничего хорошего, Сида просто перекатилась с ветви и рухнула в пустоту. Сердце болезненно екнуло, я машинально отбросил от себя гончую и прыгнул следом. Ребра отозвались незаслуженной болью - Сида наткнулась на нижние ветви, и только после этого рухнула на землю. От гончей, накинувшейся на нее остался лишь пепел. Я приземлился неподалеку, отметив боль в ноге, бросился на помощь… Поняв, что сейчас она элементарно потеряет сознание, я торопливо начал перебирать в уме - пользуясь и знаниями Сиды, разумеется - подходящие заклинание, чтобы устроить гончим мини-армагеддон. На плетение щита ушло несколько секунд, а на заклинание чуть больше минуты…
Результат был ошеломляющий - выжгло весь лес на протяжении полу-версты. Разумеется, ничего кроме скелетов гончих в округе не осталось. Деревьям был нанесен непоправимый ущерб, за что хотелось извиниться, рухнуть на колени, помочь… Нет, это определенно заклинание Сиды, у меня в памяти таких не наблюдалось… Заклинаньице-то темное, под стать Темным Эльфам, дроу то бишь… Я сидел на коленях в четко очерченном круге, возле полулежащей дроу, чувствуя, что мои оставшиеся силы постепенно уходят к ней… Она не протянет. Яд если не смертелен, то очень опасен, точно. Даже у меня нога занемела, а ей-то совсем худо.
В тот раз меня выручал деревенский лекарь, таким образом благодаря за спасение деревни и народа. Провалялся я довольно долго, а именно две недели. Но у меня-то ранений было существенно больше, а у нее всего лишь нога. Сумею ли выручить ее и себя заодно? Надо лекаря. Как можно быстрее. И где, черт побери найти лекаря посреди леса?
Я, подняв голову вверх, попытался понять, осталось ли что-нибудь от наших седельных сумок. Нет. Определенно нет. Все до самой верхушки деревьев - выжжено. Хотел бы я видеть как выглядело со стороны это страшненькое заклинание… Осматривать рану Сиды не было ни малейшего желания, но пришлось. Разодранная до кости кожа, темная алая кровь, в вперемешку с желтой слизью гончей - все выглядело неприятно, да и чувствовал я себя так, как будто это моя рана, а не ее, что, в принципе, неудивительно, учитывая наши узы.
Постепенно раздражаясь от безвыходности ситуации, я разослал поисковики на предмет хоть какого-нибудь человека, закинул ее тощую бесчувственную тушку на плечо и предпринял попытку идти ровно, не шатаясь. Постоянно проваливаясь в выжженные ямы, да мотая головой стряхивая с нее пепел, я шел следом за поисковиком, заметно припадая на левую ногу. Через три версты уже с рассветом, заметно измученный, готовый свалиться под ноги любому встречному, я выбрался в ухоженный садик с хозяйкой во главе. Старушка стояла, грозно сведя брови на переносице, уперев руки в бока, притаптывая ногой.
– Ай да добрый молодец. - Без особого энтузиазма произнесла она, сдвигаясь с места и пропуская меня на порог избы. Я, хмыкнув, уговорил себя сделать еще пару шагов и очутился в ухоженном помещении с здоровенной печкой. На стенах засушенные травки, парочка удивительных по форме и материалу предметов - амулеты, на деревянном столе чашка с дымящимся отваром. На печку я сгрузил Сиду, расслабленно повел плечами и оглянулся на хозяйку.
– Ты гончих остановил? - Спросила она, будучи абсолютно уверенной в своей правоте. Я возражать не стал, лишь кивнул головой. - Ну чего встал? В пятистах локтях от дома ручей. На пороге - ведро. Спасай свою красну девицу. Счастье твое что я здесь. - Ведьма улыбнулась беззубым ртом, и оглянувшись на Сиду, прошагала к печке, уже не обращая на меня внимания. Я, вздохнув, вышел из избы, отыскал ведро и направился в обещанному ручейку.
А ведь на самом деле это счастье что я встретил ведьму здесь, в глухом лесу - думал я, таща ведро с водой, которое после тела Сиды казалось ну о-о-о-очень легким. Не доходя до избы двадцати локтей, я почувствовал разрывающую боль в ноге, и поспешил поглядеть что ведьма делает там, с ней. Залетев в избу, расплескав при этом чуть ли не половину ведра, я кинулся к Сиде и ведьме, задумчиво разглядывающей пучки травок чуть в сторонке. Сида сидела, оперевшись о стену, вытянув ногу, и что-то беззаботно напевала. Заметив меня, бодро подняла голову, помахала пальцами руки и довольно улыбнулась. Вот только внутри были не те же чувства, а совершенно иные - боль, разочарование, усталость, и все же радость, оттого что она пока жива. Я оглянулся на ведьму, спрашивая взглядом что еще нужно, а когда получив последующие наказания вновь глянул на Сиду, оказалось что она опять сползла по стенке, потеряв сознание. Чегой-то меня тоже так и прет развалиться на мягком месте, и не вставать как минимум неделю.
Целый день я мотался по поручениям ведьмы, среди который было даже полить цветочки в саду, и выкопать засохший куст малины. Ведьма была немногословна, но очень четка и требовательна - по отношению ко мне. Ничего стоящего о состоянии Сиды она не сказала, но я-то чувствовал что дело помаленьку идет на лад, если бы не продолжающееся лечение. Под вечер, когда я чувствовал себя поднятым для множества, абсолютно ненужных поручений мертвяком, мне разрешили упокоиться, то бишь лечь поспать. Поскольку лишнего места не наблюдалось, меня торопливо запихнули на печку, прибив к стенке, а сами продолжили лечение. Немного помучившись от терпких запахов трав, я заснул.
