Тычок клевца. Парирование с контратакой – не слишком энергичной, потому что всё равно закроется щитом, супостат. А копейщики с тыла уже тыкают своим длинномерным оружием, грамотно распределяя сектора атаки: один в корпус, другой в ноги.
Тщётно. Добрый фер успевает переменить стойку, уходя от удара в ноги, и отпарировать удар в корпус…
Успевает?!
Да. Очень ловок и быстр с мечом добрый фер. Я, кажется, могу быть чуть быстрее – но именно чуть; и ведь я-то тренируюсь без доспехов, делая ставку на скорость, технику и ещё на интуицию. Фехтовать, ставя на силу, я не могу, потому что не того роста, не того веса и не того пола. Кроме того, для меня это всего лишь упражнения, а для фера – жизнь.
Кажется, я начинаю догадываться, почему его имя – анаграмма моего…
Закончив, Эрсай обнаружил, что у него был как минимум один зритель, и склонился в почти изящном приветствии. Рубить головы он умел куда лучше, чем проявлять галантность.
– Добрая де… женщина, рад видеть вас в это чудесное утро.
Я фыркнула в кулак. А ведь я до сих пор не представилась.
Нехорошо.
– Зовите меня Игла, добрый фер.
– Игла? Что это за имя?
– Это – моё имя, – с лёгким нажимом повторила я. – Хотите назвать меня иначе?
От подобной кощунственной мысли брови собеседника выехали аж на середину лба.
– Нет-нет, но… я… прошу прощения, кажется, я был излишне настойчив.
– Ну что вы, добрый фер, это моя вина. Я была (и остаюсь) слишком таинственной, а вы со своей стороны не виноваты совершенно ни в чём.
Не знаю, чем закончился бы этот разговор. Весьма вероятно, что он завёл бы нас очень и очень далеко. Но тут, к счастью, вмешалось то ли провидение, то ли режиссёр.
– Фер Уллахис? К силе Света взываю! Помощи и правосудия!
Эрсай поспешно развернулся к издавшему ритуальную, судя по всему, фразу просителю: тощему субъекту в засыпанном мукой фартуке. А я, также развернувшись, хотела скрыться в недрах "Золотого петуха", но остановилась на пороге. Ибо следующая фраза тощего была такова:
– Колдовство и наваждение, фер! Молю: спасите от зла мой дом!
…спустя четверть часа мы приближались к дому тощего. И притом не одни: несколько любопытных, включая стайку ребятишек, увязались следом. Эрсай их не гнал, видимо, понимая, что деяние сие заведомо превышает силы любого воителя Света.
Если бы он меня послушал, я бы сказала, что ребятишек надо отогнать. Потому что тощий пекарь (или кто он там по профессии?), говоря про колдовство и наваждение, попал в точку. Прямо с улицы ощущала я некий внечувственный аналог смрада. Впереди нас ждали отчаянная злоба и недобрая воля, сконцентрированные почти до ощутимости, но плохо удерживаемые в рамках заклятия и "расползавшиеся" вокруг, порождая уже помянутый смрад.
Кстати, ребятишки почувствовали неладное немногим позже меня. И отстали. Дети чувствительнее, а во многих отношениях – мудрее взрослых. Фер, кажется, тоже почувствовал неладное, нахмурился, оглянулся на нас.
– Я туда не пойду! – открестился тощий, останавливаясь на почтительном отдалении. Взрослые зеваки молча последовали его примеру.
– Игла, я бы не хотел, чтобы…
– За меня не бойтесь. Идём, доблестный воитель.
– Но разве вы не чувствуете миазмов Зла?
Клянусь: именно так это и было сказано. Ни больше, ни меньше. И Зло произносилось так, словно писать его надо с большой буквы.
– Я их отлично чувствую, – сказала я, понизив голос. – Поэтому я пойду с вами. Ни слова более, добрый фер. Вперёд.
Поскольку штурмовать дом, облюбованный Злом, одновременно удерживая меня от каких-либо действий вне его стен рыцарь физически не мог и сам понимал это, ему ничего не оставалось, кроме как смириться с моим решением. Хотя не исключаю и того, что моя персона (с большим опозданием, ну так никто не совершенен) начала вызывать у него подозрения. И он решил проверить меня, так сказать, в деле.
Проверяй, добрый фер, не стесняйся. Я пойму.
В последнее время меня многие… испытывают.
Переступить порог оказалось тяжело. Словно всем вдруг обнажившимся телом рвать одну за другой уплотняющиеся паутинные пелены. И это притом, что впереди меня шёл рыцарь, фигура которого медленно, но неуклонно разгоралась огнём некой силы, схожей с упрямством. Силы, которой сгущающаяся тёмная аура была явно чужда и которая эту ауру отчасти рассеивала.
Ну что ж, пора.
Я широко раскинула вокруг "голодную вуаль", принявшись "сгребать" и "впитывать" рассеянную энергию. Примерно так, как впитывала страх спасённой девчонки или чуть раньше одним жадным глотком осушила до дна боль смертельно раненного лысого разбойника. Только теперь не обошлось без подручных средств, то бишь собственного заклинания. Так ведь и объект воздействия у меня был не столь компактным. Я очищала дом точь-в-точь так же, как дома, в Тральгиме, очищала "плохие" места. Чтобы никому не приходилось рвать недобрую "паутину", чтобы никого не терзали кошмары и беспричинный страх. Чтобы здесь, в этом доме, снова можно было жить, работать и растить детей.
Страх, смерть, боль, ненависть, тьма… всё перечисленное служит мне источником силы. Ибо я – некромант. Тёмный маг. Я не выбирала свою стезю, мой дар дан мне ещё до рождения.
И в моменты вроде этого я заново сознаю, что это не так уж плохо.
Фер Уллахис, между прочим, сразу почувствовал ослабление давящей на сознание тёмной силы. И подозрительно на меня покосился. Я в ответ молча кивнула ему: мол, только после вас, доблестный. Только после вас. Фер нахмурился, но всё-таки двинулся дальше, доверчиво подставляя мне спину.
Рыцарь действовал методично, проверяя комнату за комнатой, спускаясь в подвалы и заглядывая в пристройки. Пекарь жил не один. Его семья, подмастерья (кто постарше, со своими семьями) и ученики, пекарня, где в очагах до сих пор горел огонь и одуряюще пахло свежим хлебом – всё это умещалось в одном сильно разросшемся доме. Но я уже почувствовала, отслеживая благодаря "вуали" источник магии, что ни в подвалах, ни на первом этаже мы ничего не найдём.
Надо искать выше.
Направление, кстати, я бы почувствовала даже без "вуали". Потому что, кто бы ни сотворил здесь магию, заклинателем он был скверным. Искусство мага состоит, прежде всего, в том, чтобы направить силу как можно точнее. Чтобы и желаемого достигнуть, и лишнюю энергию не потратить. Иногда на пути экономии удаётся достичь впечатляющих результатов. Так работает за счёт тепла охлаждающее заклинание Нэрти; так транспортное заклинание Фьярдла, используемое в магических лифтах, подзаряжается, опуская груз, и потом за счёт этой энергии груз поднимает.
