стражница вернулась, она выполняла утреннюю зарядку.
Женщина подождала, пока она закончит.
— Тебя вызвал совет.
Аса не удивилась. Она глубоко вдохнула и взяла себя в руки.
— Спасибо. Я готова.
— Нам нужно связать тебя?
Аса покачала головой.
— Я не устрою никаких хлопот. Могу я оставить мечи на встрече?
Стражница на мгновение задумалась. Оставлять мечи было потенциально опасно, но для Асы показаться совету без них было бы почти так же постыдно, как появиться обнаженной.
— Хорошо.
Вскоре Аса и стражница вместе пошли к залу совета. Стражница остановилась у двери, ведь ее не пригласили. Аса повернулась и низко поклонилась ей.
— Спасибо за доброту.
Женщина поклонилась в ответ, ниже Асы. Аса повернулась к залу совета и вошла.
Она удивилась, ведь там было почти пусто. Только один клинок сидел в зале, и Аса тут же его узнала: Хаджими, глава Совета Клинков. Как только он заметил ее, Аса низко поклонилась. Хаджими ответил на поклон, коротко кивнув. Перед ним лежала стопка бумаг и свитков, которые он, очевидно, читал.
— Входи, Аса. Ты сделала последние два дня намного интереснее.
Аса шагнула вперед, ее разум запутался в возможностях. Если ее хотели судить, она ожидала, что будет больше одного члена совета. Она предположила, что у Хаджими были все полномочия, необходимые для проведения суда, но его поведение по отношению к ней не указывало на то, что она предстала перед судом. Она хотела извиниться, но не стала. Ее слова были бы ложью, а голова клинков заслуживал большего уважения, чем это. Она хранила молчание.
Хаджими был более чем счастлив заполнить тишину.
— Во-первых, я знаю, что кто-то пытался проникнуть в запрещенный раздел архива. Это достаточно удивительно, и я предположил, что один из лордов снова затеял свои глупые игры. Ни один клинок не был бы настолько глуп, чтобы попробовать. Но потом я понимаю, что ошибся. Так что вся информация о тебе, которая у нас есть, передана мне, а также информация, с которой ты была найдена. Я знаю из твоих записей, что ты не глупа. Твой наставник высоко отзывался о тебе, но ты, кажется, решила его разочаровать. Не важно. Ты знала, что за информацию из архивов, скорее всего, тебя поймают, а это значит, что она была для тебя ценной. Я заглянул глубже в твое прошлое, чтобы понять, что происходит, и нашел стену. Не физическую стену, заметь, но, тем не менее, стену. В наших архивах нет ничего о твоем прошлом. Первая информация о твоем существовании у нас — это когда твой наставник начал обучать тебя в преклонном возрасте. Нет никаких записей о тебе в первой переписи, хотя ты уже родилась тогда. Итак, у нас есть загадки, окутанные загадками, и я надеюсь, ты сможешь их объяснить.
Казалось, Хаджими закончил, но Аса не знала, что ему сказать. В его комментариях оставалось так много вопросов без ответа.
— С чего бы вы хотели, чтобы я начала?
— У всех историй есть начало. Давай начнем твою. Кто ты, Аса?
— Я родилась на маленькой ферме на землях Дома Фуджита. Из моего детства стоит упомянуть только то, что у моего отца был дар чувства. Он решил не учиться как клинок, его устраивала жизнь фермера. Только после моего рождения он передумал. Я была слишком юна, чтобы знать, что происходило, но, по словам матери, тогда был плохой урожай. Мой отец не мог свести концы с концами, и в отчаянии он прошел испытания и стал клинком дня. Так он получил шанс прокормить семью. Его служба была не особо приметной. Из важных достижений была смерть при резне в Двух Водопадах.
Хаджими приподнял брови. Она могла видеть, что он складывал кусочки воедино.
— Я не хочу ничего предполагать. Пожалуйста, продолжай.
Аса размышляла, что сказать Хаджими. В конце концов, мать вырастила ее честной, и старые привычки было сложно убрать. Она могла рассказать большую часть правды.
— Его смерть разрушила мою жизнь. Клинки платят только стипендию за службу, и без этого у нашей семьи не было бы средств к существованию. У меня был старший брат, который пытался поддерживать ферму, и в течение почти восьми лет ему это удавалось. Это были тяжелые времена, но приятные воспоминания. Мой брат умер от зараженного пореза. У мамы больше не было вариантов. К тому времени, как мы все продали и потратили деньги, я уже проявила дар чувства. Когда началась перепись, мама меня спрятала. Она не хотела, чтобы я пошла по стопам отца. Но когда выбора не было, мама заставила меня пойти на тренировку, хотя я уже была намного старше большинства своих сверстников. Я не знаю, что случилось с моей матерью.
Аса позволила себе не говорить правду. Была только одна профессия у вдов, и это не упоминали.
— Итак, тебе хотелось выяснить, что произошло во время резни, с тех пор, как ты начала тренироваться? — голос Хаджими был обнадеживающим.
— Да. Эта история всегда казалась мне неправильной, а мой отец был клинком дня. Он ни за что не должен был погибнуть в той битве, — Аса все еще не хотела говорить о том, что ей сказали, что ее отец был убит его собственным командиром.
Хаджими сделал паузу и отпил чай из чашки рядом с ним.
— Потому ты просила задание с Такаши.
Аса кивнула.
— Как много ты знаешь?
И снова Аса задумалась, стоит ли говорить правду, но другого пути вперед она не видела.
— Все и ничего. Я знаю, что резня не была битвой между клинками и хорошо организованной группой бандитов. Это была война между клинками. Я знаю, что Осаму, командир миссии, приказал сжечь всю деревню. Я знаю, что мой отец погиб, пытаясь защитить жителей деревни.
Хаджими покачал головой.
— Звучит так, словно ты знаешь все.
— Не согласна. Я хочу того, кто в ответе. Я думала, что Такаши мог быть виноватым. Он был командиром моего отца тогда. Но мы поговорили перед тем, как я дала ему убить себя. Я хочу найти Осаму.
Хаджими закончил
