Ознакомительная версия.
— Это глерд Сигитар, мой хозяин. Ходит тайком к Уделлии, а я поглядываю по сторонам, чтоб его не застигли. Если жена узнает, ему будет худо. Она из очень знатного рода, а еще у нее очень влиятельная и мстительная родня.
Я оглянулся, сказал шепотом:
— Это же тайна, зачем выдаешь своего хозяина?
Он хмыкнул:
— Ты же никому не скажешь, верно?
Что-то в его тоне насторожило, но я ответил поспешно:
— Да, ни за что!.. Мы же мужчины, должны покрывать друг друга.
Он не ответил, мы уже у двери башни, начал копаться в карманах в поисках ключа, потом долго искал скважину, сопел и бурчал про себя. Суда по тому, каким тоном сказал про знатность жены глерда Сигитара, сам глерд не слишком знатен.
Дверь открылась без скрипа, я заметил блеснувшие капельки масла на петлях. Изнутри пахнуло застоявшимся воздухом и запахом мелкой каменной пыли, что понятно, но вот свежесмазанные петли…
— Иди за мной, — велел Маркелий.
— Не отстану, — пообещал я.
Ход наверх слишком уж узкий, явно стены неимоверно толстые, толще городских стен, каменные ступеньки выщерблены и протерты посредине, будто один и тот же человек ходил по ним тысячу лет.
Маркелий вошел в темноту, что-то прошептал, вспыхнул слабый багровый свет. Мне показалось, что в его кулаке зажат докрасна раскаленный крупный уголь, видно, как, словно на рентгеновском снимке, просвечивают темные кости.
Он увидел мое изумление, довольно хмыкнул:
— Правда, удобно?
— Колдовство, — прошептал я.
— Магия, — поправил он. — Пойдем, теперь ступеньки видно, не отставай.
— Как ты это делаешь? — спросил я завистливо.
— Купил нужный камешек, — ответил он, не поворачиваясь. — Правда, дорого… Но все три солнца сходятся так редко и так ненадолго!
Я поднимался за ним со ступеньки на ступеньку, едва не оттаптывая пятки, спросил с простодушием лесного дурака:
— А что три солнца?
Он ответил, не поворачивая головы:
— Магия накапливается, когда на небе все три. А копят ее не только маги.
— Ого, сказал я, — и нам можно?
Он хмыкнул:
— Если сумеешь. Копить магию приходится потому, что иногда сходятся не только три солнца, но и три луны!
— Ого, — повторил я и добавил опасливо: — А тогда что?
Он прошел почти целый пролет, ответил нехотя:
— Непонятно? Тогда наибольшая власть у демонов. И только маги могут защитить. Не ясно? Армия ничего не может против демонов. Да и не ходят демоны армиями.
Я сказал с облегчением:
— Ну, это здорово.
— Не совсем, — ответил он с неохотой.
— А в чем дело?
— Маги не могут защитить все земли, — уточнил он. — Полностью защищен только королевский замок и королевский город. Хорошо защищены, хоть и не полностью, большие богатые города, где могут оплачивать магов и доставать им редкие ингредиенты. Плохо в малых городах, и совсем беспомощны села и деревни.
— Ужасно, — сказал я искренне.
Он уже, судя по дыханию, начал задыхаться, явно не дворовой работник, а комнатный слуга, ответил только после долгой паузы:
— Зато раздолье для героев. Ты же герой?
Я содрогнулся всем телом.
— Ни за что!.. Я даже лягушек боюсь, а тут — демоны!
Дальше он не отвечал, вторую половину поднимались молча, я старался не отставать, а он держал сжатый кулак над головой, освещая ступеньки впереди и под ногами.
Наконец впереди высветилась дверь, древняя и потертая, но паутиной еще не заросла. Маркелий вытащил ключ, этот поменьше, с шумом перевел дыхание.
Пока он тыкал им в скважину, я торопливо восстанавливал дыхание, по ступенькам никогда не поднимался выше третьего этажа, а лифты на что, этот тоже что-то слабоват в голеностопах…
Дверь распахнулась без сопротивления, мы поднялись на площадку, окруженную каменным барьером мне до пояса. Под ногами дощатый пол, звездное небо вдесятеро больше, чем видишь с земли, а внизу все в кромешной тьме.
Он шепнул еще пару слов, огонек в ладони погас, и Маркелий сунул крохотный камешек в карман.
Я вздохнул завидующе, а он предупредил мрачно:
— Не высовывайся. Хотя все спят, в небо смотреть некому, но так, на всякий случай.
— Ни-ни, — согласился я. — Это понимаю, хотя и не разумею. И что ты хотел показать?
Он запнулся, лицо как-то дернулось, сказал с запинкой:
— Это на севере… Вон в той стороне. Видишь?
Я повернулся, на севере вроде бы такая же темнота, хотя на самой границе видимости нечто фиолетовое на фоне неба, словно зарево, что почти сливается с темнотой.
— Ничего не вижу, — признался я.
— Смотри внимательнее, — велел он, — не мигая…
Он приблизился вплотную, я инстинктивно отстранился, не люблю, когда в лицо дышат пережаренным луком, а он, то поглядывая вдаль, то на меня, снова приблизился, а я снова отстранился.
— Ты чего? — спросил он зло.
— Дыши в другую сторону, — ответил я. — Ты мешок лука сожрал?
Он сказал разозленно:
— Ах ты, свинья…
Я не успел вспикнуть, как он нанес быстрый удар в живот, но я инстинктивно напряг пресс, кулак ударился как о доску. Зашипев и ни слова не говоря, он ухватил меня поперек и начал переваливать через край каменной ограды.
Задыхаясь, я ухватился одной рукой за камень, другой за него, но он уже почти перетащил меня на ту сторону. Изловчившись, я сделал вид, что падаю, с силой рванул его с собой, а сам, перевалившись через барьер, ухватился за край обеими руками.
Его тело рухнуло, как мешок с зерном. Уже у самой земли истошно завопил, и тут же раздался тяжелый шмякающий удар о каменные плиты двора.
С трудом подтянувшись, цепляться за камень непросто, я перевалился на эту сторону, с минуту лежал, ничего не понимая, потом в темноте заковылял по лестнице вниз, держась за стенку.
Внизу уже полдюжины горящих факелов, трое стражников в доспехах и с копьями, примчался глерд Руперт Картер, начальник охраны, уже в полных доспехах, блестящей кирасе и с обнаженным клинком в руке.
Двое стражей, крепко держа меня за локти, сказали преданно:
— Этот бежал с башни!
Руперт вперил в меня злой взгляд.
— Рассказывай, — велел он свирепым голосом. — Сейчас!.. А не потом, когда придумаешь, что соврать. Ну?
Я сказал торопливо:
— Чистую правду скажу! Я же сам ничего не понимаю, дяденька Руперт. Сегодня днем он подошел ко мне и зазвал вон за тот сарай… Многие видели, порасспрашивайте! Шепотом велел прийти к башне, что-то особое покажет. Я пришел… Мы поднялись на самый верх, а там он расплакался горько, не поверите, вот такими слезами… даже вот такими!.. сказал, что не может такого выполнить, чего от него потребовали, разбежался… нет, прямо так с места прыгнул вниз. Совестливый, значит.
Ознакомительная версия.
