Екатерина Полянская - Божьи пляски

— После того, как мы доставим принца в Академию, и срок действия Договора истечет, ты побудешь со мной еще немного. Хочу показать тебе пару мест и кое с кем познакомить.

Я неопределенно пожала плечами. Пока мало что понятно из его слов, но, вроде, ничего подозрительного. Почему бы и нет?

— Договорились? Вот и ладно, — в протяжном голосе явственно скользнуло облегчение. — А пока возьми, это тебе.

И он извлек откуда-то из недр своего широкого плаща небольшую коробочку, обтянутую кожей. Сердце радостно подпрыгнуло и застучало изо всех сил. Ух ты, подарков мне еще не дарили! Так, интересно, что у нас там?

Внутри оказался браслет. Небывалая красота! Тонкие пластинки неизвестного мне черного металла причудливо переплетались и складывались в затейливый орнамент. Я вытащила этот шедевр ювелирного искусства из коробочки, чтобы разглядеть поближе. Что за узор, непонятно, но красиво как! Особенно когда на него падает лунный свет и по темному металлу разбегаются серебряные искорки. Даже эльфам не под силу сотворить подобное чудо. Наверняка ангелов работа.

— Нравится? — судя по самодовольному выражению лица, в ответе он не сомневался.

— Очень! — восхищенно выдохнула я, страстно мечтая поскорей примерить подарок.

— Хочешь его надеть?

Он еще сомневается!

— Да!

Темные глаза хищно впились в мое лицо. Как-то даже не по себе от его взгляда.

— Точно?

Странный он сегодня. То соблазнить пытается, то подарки дарит, да еще и вопросы какие-то подозрительные задает. Но желание надеть на себя браслет задавило на корню все доводы рассудка.

— Сказала же: да!!!

Габриэль криво усмехнулся и взял у меня украшение. Я протянула руку, чтобы ему было удобнее застегнуть браслет на запястье. Внутри поднималось чисто женское ликование. Вот так, помаленьку, я обзавожусь собственным имуществом. И не абы каким, попрошу заметить! Еще в Старинске кулончик, подаренный Алей, притягивал завистливые взгляды женщин. А теперь у меня еще и браслет появился.

Хорошо, что Диан крепко спит, иначе всенепременно бы наградил нас парочкой ехидных замечаний. И что это у ангелов такой не ангельский характер?

— Запомни, ты сама согласилась, — кожи коснулся приятный холодок.

Я улыбнулась ангелу самой очаровательной из своих улыбок и уже приготовилась сказать что-нибудь благодарственное, но слова так и не слетели с языка.

Запястье словно огнем обожгло. Я переводила полный непонимания взгляд с ангела на горящую руку. Рэй'тхи весь подобрался и напряженно вглядывался в меня, словно чего-то ждал. А вот с рукой и вовсе происходило нечто ненормальное.

Браслет больше не сверкал и уже не казался таким притягательным. На его месте клубилась полоска тьмы. Уж и не знаю, что было сильнее, боль, которая вдруг вместе с тьмой поползла вверх по руке, или непреодолимый животный ужас, охвативший меня с головы до пят, пробравшийся в самую душу.

Алечка, какая же я дура! Вот просто полная идиотка!!! Ну вот как можно было поверить в добрые намерения этого крылатого? Подарок он мне подарил. Ага, как же! Это за какие такие заслуги, спрашивается?

В определенный момент мне стало казаться, что моя многострадальная конечность сейчас просто обуглится. Боль стремительно нарастала, разбегалась по телу, тьма жгла и, по ощущениям, стремилась проникнуть под кожу. И вот тут я заорала.

Габриэль проворно метнулся ко мне, сгреб в охапку и изо всех сил прижал к своему телу. Это все подсказали ощущения, потому что в глазах уже было темно. Собственный душераздирающий вопль и отчаянные попытки освободиться воспринимались как-то отстраненно. Сознание постепенно заволакивала густая дымка.

— Что ты наделал?! — к нам подлетел перепуганный принц и стал суматошно носиться вокруг. Ему хотелось что-то сделать, но ни одной умной мысли в двухцветную голову пока не приходило. Оставалось только причитать.

— Исчезни, — рыкнул Габриэль, продолжая удерживать меня в стальных объятиях. — Она сама согласилась.

Ложь! Наглая, бессовестная ложь!!! Ни на что подобное я не подписывалась. Вот только донести эту бьющуюся в истерике мысль до окружающих я не могла. Видно, кричала я действительно громко, потому что голос сорвать умудрилась. И как быстро! Теперь из приоткрытого рта вырывались только хрипы.

Тело словно в огне горело, и даже бегущие по щекам и стекающие на шею слезы не помогали. Внутренности будто когтями рвало. Я беспомощно извивалась в руках ангела и мечтала только об одном — умереть. Распылиться, раствориться, развеяться, — что угодно, лишь бы не чувствовать. Забыть.

Но боль все нарастала, а я даже сознание потерять не могла.

— Ей же больно! — вскрикнул Диан и бросился на рэй'тхи. Тот легко отшвырнул принца в сторону. Нашел с кем тягаться. — Ты же убьешь ее!

— Она — оборотень. В некотором смысле… А значит, должна быть достаточно выносливой.

Ох, что-то я в этом не уверена… Смысл их слов уже с трудом доносился до меня. Спасительная темнота затягивала, я уплывала. Даже боль осталась где-то за гранью сознания.

А вот зрение неожиданно прояснилось. Ведомая нехорошим предчувствием, я глянула на место, куда Габриэль надел браслет. Во рту стало горько. Предатель!

Я не ошиблась, эту игрушку он решил сломать.

И надел еще один ошейник.

— А я ведь поверила… — это далось последним выдохом. Вокруг сгущалась темнота.

На доске появился конь. Прекрасное, хоть и крошечное, животное, изящное, белоснежное, с длинной блестящей гривой.

Везунчик с отвращением глянул на сестру и вознамерился было сказать что-нибудь обидное, но не успел. Зеркало, занимающее целую стену, вдруг пошло рябью, и боги переключили внимание на него, дабы узнать, что же произошло.

На темной поляне в руках рэй'тхи отчаянно билась хрупкая, белоснежная девушка. Ее пожирала тьма. Казалось, зеркало сейчас разлетится на тысячу осколков от криков несчастной.

— Ух ты! — присвистнул Сиан и даже подался чуть вперед. — Вот это да…

Альбрехтина не могла разделить его восторгов.

— Я убью его! — зарычала богиня и, не замечая покатившихся по щекам слез, понеслась к выходу.

— Ты что, головой ударилась? — недоверчиво протянул Гэльсиан и одним взмахом руки заставил дверь захлопнуться за миг до того, как сестра переступит порог. Аля изумленно воззрилась на неожиданно возникшую преграду. И почему не додумалась сразу перенестись? — Это же всего лишь игра.

— И давным-давно не ваша, — над залом пронесся смешок, — детки.

Я осторожно приподняла веки и тут же снова зажмурилась. В глаза словно песка насыпали. А еще сильно болело горло и запястье немного саднило. Все остальное вроде бы цело. Что ж, если вдуматься, то не такой уж большой урон.