— Я не уверена, готов ли Фил для этого, но мы спросим его. Позволим ему самому решать, — я остановилась. — Ты уверен, что он не побежит к Майору рассказывать о нашем плане?
Девон провел рукой по волосам и уставился на стену, отделяющую комнату Фила от его.
— Я не думаю, что он станет.
Мой взгляд снова нашел часы. 2:45.
— Может, мы сможем отправить ему сообщение, когда уйдем. Так он будет знать, что нужно быть осторожным и не верить всему, что говорит Майор, — сказала я.
— Я знаю, что он сохранил свой мобильный. Мы можем отправить ему смс или е-мейл.
— Хорошо, — я кивнула.
Планирование отвлекло меня от глубокой пустоты внутри души — места, которое было наполнено преданностью к ОЭС и любовью к Алеку.
Девон кивнул и начал складывать одежду и некоторые другие вещи в сумку. Он вытащил фотографию его семьи в Диснейленде из рамки и положил сверху. Проверив коридор, я проскользнула в свою комнату и упаковала в рюкзак все необходимое, включая три фотографии моей реальной семьи. Мой взгляд наткнулся на фото меня и Алека. Мы выглядели такими счастливыми. Выражение глаз Алека заставило меня почти поверить, что его чувства были настоящими, что он не связался со мной из-за миссии. Почти. Я положила рамку обратно, фотографией вниз. Я не могла даже смотреть на нее. Эта часть моей жизни закончилась, и, забрав это фото с собой, я ничего не изменю. Я схватила ручку и листок бумаги. Мои пальцы дрожали, когда я начала свое письмо Алеку.
Алек,
Когда я пришла в ОЭС, то никому не доверяла. Я не знала, что значит иметь людей, которые заботятся обо мне, что значит иметь дом. Но, когда ты рассказал о своей семье и обнял меня, я начала доверять тебе. Я знала, что не одна со своими чувствами. И во время всех ночей, которые мы провели, смотря фильмы, потому что я боялась кошмаров, я начала влюбляться в тебя. Благодаря тебе, я вдруг поняла, что такое счастье. У меня были дом и семья, я узнала, что такое доверие и любовь.
Я доверяла тебе и ОЭС. Я любила тебя. Я думала, что ОЭС мой дом.
Сегодня я узнала, что все было ложью. Я, наконец, поняла, какой была глупой. Я подарила тебе свое доверие и любовь, а ты швырнул их обратно мне в лицо.
Я знаю о миссии 010.
Надеюсь, оно того стоило.
Что бы там ни было — или не было — между нами, все кончено.
Тесса
Девон появился в дверях. Он посмотрел на письмо в моей руке.
— Это для Алека, — сказала я. Я сложила письмо уверенными движениями. Теперь, зная, что делать, я чувствовала себя лучше. Я знала, что это пройдет, но сейчас моя решимость успокаивала меня. — Я просто подсуну его под дверь.
Девон кивнул. Он не задавал вопросов, за что я была ему благодарна.
— Разве ты не хочешь надеть нормальные штаны?
Я покраснела, когда взглянула вниз на свои пижамные штаны, и быстро переоделась в джинсы в ванной. Пока мы шли по коридору к двери Алека, мое горло начало сжиматься. Это было оно — я расстаюсь с Алеком. Я бросаю свой дом, свою жизнь. Я прекращаю карьеру агента. Я оставляю все, чем дорожила последние два года. Но — не Холли и не Девона, напомнила я себе. Осторожно, стараясь не шуметь, я просунула бумажку под дверь. Я желала открыть дверь и посмотреть на Алека в последний раз. Вместо этого я лишь на секунду прикоснулась ладонью к дереву, прежде чем развернуться и повести Девона вниз по лестнице.
— Как насчет оружия? Мы возьмем что-нибудь с собой? — прошептал он, пока мы шли в темноте.
— Хотелось бы, — ответила я, — но Майор держит все под замком в оружейной. У меня нет ключей, а взлом — слишком большой риск.
Когда мы спустились на цокольный этаж, я не пошла к входной двери, боясь, что активируется сигнализация. Вместо этого, я провела Девона через плавательный зал к раздевалкам. Я открыла окно, а Девон пододвинул ближе скамейку. Я поднялась на нее и ухватилась за край узкого подоконника. Девон обхватил меня за талию и подсадил. Когда я оказалась на той стороне, он перебросил мой рюкзак, а затем свою сумку. Я могла видеть, как напряглись мышцы на его руках, когда он протискивался через окно и приземлился рядом со мной на лужайку.
Обменявшись быстрыми взглядами, чтоб убедиться, что все в порядке, мы подняли сумки и поспешили к ангару. Там мы вывели из строя все три вертолета, прежде чем пойти в гараж. Я забыла как много машин, грузовиков и мотоциклов имеется у ОЭС. Нам придется заниматься всю ночь, если мы попытаемся перерезать все шланги.
— Почему бы нам не взять мотоцикл? — Девон указал на черный БМВ. Он принадлежал старшему брату Таннера, Таю. — Эта детка ездит быстрее ста восьмидесяти восьми миль в час.
— Ты умеешь водить эту штуку? — спросила я. Мысль о поездке всего на двух колесах заставила мою голову кружиться.
— Я водил мотоциклы ранее, — сказал Девон, с изумлением и восхищением проведя руками по кожаному сиденью БМВ. — Конечно, никогда такой быстрый.
— Не очень утешает.
Скрип раздался в гараже, и я подпрыгнула. Моя рука метнулась к поясу, где обычно крепилось оружие. Но, конечно, его там не было. Я напряглась, когда Девон выглянул из-за машин, чтобы посмотреть на источник шума.
— Мы толком не закрыли дверь. Она открылась и заскрипела.
Это было хорошим напоминанием, что у нас нет времени на споры.
— Возьмем мотоцикл. У нас в любом случае нет времени перерезать все оставшиеся шланги.
Девон и я положили наши сумки в кофр — маленький багажник прикрепленный к задней части мотоцикла, прежде чем выкатить байк из гаража. Шлемы, пристегнутые сеткой, лежали на сиденье.
— Мы должны откатить его подальше от штаба. Тогда нас не услышат.
Я оглянулась на темные окна штаб-квартиры, пока мы ползли по длинной подъездной дорожке. Хотя я еще даже не уехала, волна ностальгии захлестнула меня. Это было прощание. Я не была уверена, смогу ли когда-нибудь вернуться. Майор никогда мне не позволит, и я не думаю, что захочу.
Мы дошли до конца частной дороги ОЭС, туда, где начинается небольшая общественная дорога, ведущая прямо к шоссе. Девон протянул мне шлем и надел свой, прежде чем сесть на байк. Я села позади него. Воздух внутри шлема был душный, и мне не понравилось, как он ограничивал поле зрения. Тепло Девона согрело меня, когда я придвинулась ближе. Каждый дюйм наших тел, казалось, соприкоснулся, когда я обвила руки вокруг его талии. Это казалось запретным, неправильным — быть так близко к кому-то, кто не был Алеком. Но от его тепла я расслабилась.
— Куда мы едем? — спросил Девон, его голос звучал приглушенно из-за шлема.
Да, куда? Нам нужно найти мою мать. Она была единственным человеком, знавшим больше об Абеле и его возможном штабе — особенно если запись в файле не врала о том, что она контактировала с Абелем после моего отъезда. Но сначала нам нужно место, где мы сможем остановиться, наметить курс и выяснить, что делать дальше.
