Ведь никакого иного пути просто не было. Она предпочла бы умереть, чем вернуться на Эрдо, в душный и церемонный до тошноты дворец ее отца, вернуться и снова стать женой Александра, зная, кем он на самом деле является. И пусть здесь ее далеко не все устраивало и не все нравилось, но… В конце концов, именно здесь она увидела те самые глаза… Но лучше об этом не думать.
Лана подошла к креслу, на которое указала госпожа Альва, и села. Изобразив легкую улыбку на лице, она стала оглядывать присутствующих дам. Почему-то взгляды многих из них, особенно молодых девушек, племянниц хозяйки, были не слишком приветливы. Это принцесса подметила сразу, но, тем не менее, дружелюбная улыбка с ее лица не сошла.
- Бедняжка почти совсем не знает нашего языка,-объяснила дамам герцогиня.-Прошу вас, будьте к ней снисходительными, особенно ты, Дебория. Все-таки она принадлежит к знатному роду.
Одна из племянниц, к которой леди Альва, по всей вероятности, и обращалась, выпрямила спину и произнесла сквозь смех:
- Не стоит беспокоиться, тетушка. Я сирот не обижаю.
- Она не сирота, у нее есть отец.
- Мрачный гигант, который не снимает своего шлема? Интересно было бы посмотреть, что за урод скрывается под ним,-хихикая, произнесла другая племянница,-Гизария.
- А вдруг у него на лице нет кожи?-ужаснулась Лавиния, - третья, менее смешливая родственница хозяйки замка.
- Стыдитесь, девушки!-сделала замечание герцогиня и обратилась к принцессе, стараясь отчетливо выговаривать слова и фигурно открывать при этом рот, словно Лане было легче понять ее:-Долго ли ты была у монахинь, Вилания?
Лане только и оставалось, что улыбаться и надеяться на то, что вскоре она перестанет быть предметом всеобщего внимания и сможет сама спокойно понаблюдать за всеми этими дамами. Но не тут-то было: эти самым дамам давно уже надоело общество друг друга, и поэтому появившаяся среди них новенькая да еще к тому же не знавшая языка и потому не понимавшая их, рисковала надолго стать объектом их внимания, насмешек и зависти.
Подали обед. Перед принцессой поставили блюдо, наполненное водой неопределенного цвета, в которой плавали вареные овощи и травы.
- Это суп,-приветливо подсказала Лане одна из приживалок.
- Суп,-повторила девушка, уже устав улыбаться.
Она была голодна. В замке было принято есть лишь один раз в сутки, зато обильно и долго. К этому ей еще предстояло привыкнуть. От супа шел необычный запах, не совсем аппетитный, по мнению Ланы, но отказаться сейчас от этого блюда она никак не могла. И так уж достаточно разговоров о ней. А если еще начнут говорить, что она не употребляет привычную для местных жителей пищу? Принцесса набрала в легкие воздуха и перестала дышать, чтоб залить содержимое ложки себе в рот.
- Посмотрите-ка как она ест!-воскликнула третья племянница, которая, по всей вероятности, тоже была склонна к иронии.-Словно птичка!
Все три сестры и еще какие-то дамы рассмеялись. Нетрудно было догадаться, над кем. Принцесса собрала все свое терпение в кулак и продолжила есть, делая вид, что ни смех этот, ни разговоры к ней не относятся. Ее желудок с благодарностью начал рассылать тепло по ее телу.
После долгого и сытного обеда, от которого у Ланы остались довольно необычные впечатления и ощущения, герцогиня предложила дамам прогуляться. Всей пестрою толпою, то и дело рождая волны раскатистого смеха, причины которой Лана не могла понять, благородные леди направились через темные коридоры на подворье. Пожилая герцогиня посчитала своим долгом взять опеку над несчастной девушкой и взяла ее под руку. Лана благодарно улыбнулась ей.
Как только они оказались на подворье, по которому сновали десятки людей, бегали и кричали животные, принцессе стало не по себе. Жизнь двора остановилась и замерла, как только они ступили на него. Всем было интересно самим посмотреть на появившуюся в замке девицу, о которой все только и говорят. На сегодняшний день это событие уже стало более важным, чем подготовка к войне с Ульгердом, и даже пойманная в лесу ведьмачка, которая находилась теперь в аббатстве святого Лесарта и ждала там своей участи.
"Хоть бы Марио был где-то здесь!",-горячо пожелала Лана. Ей было очень неуютно и одиноко. Она шагала по подворью к южным воротам замка, чтоб попасть в сады, где обычно прогуливались дамы. Их путь пролегал мимо одноэтажного сооружения, в котором жили животные, предназначенные для верховой езды. Их вполне можно было назвать лошадьми, хотя они и отличались от животных, к виду которых привыкла Лана. Согласно дворцовой традиции королевства Эрдо, принцесса обязана была освоить премудрости верховой езды, и это ей в свое время блестяще удавалось. Но, глядя на этих коней, огромных, мускулистых, с бешеными глазами, и мощными шеями, принцесса вряд ли осмелилась оседлать хоть одного их них.
Рядом с конюшней стояло несколько воинов. Среди них глаза чужестранки с радостью приметили знакомую рослую фигуру робота. Он и еще какой-то человек в темном одеянии стояли в стороне от остальной группы. Приблизившись к ним, Лана заметила, что Марио беседовал с аббатом Фужаком. Она заволновалась. Он стоял так близко к ее названному отцу, что мог увидеть его горящие желтые глаза. Что бы он тогда мог подумать, этот рьяный боец с иноверцами и слугами сатаны?
Принцесса не могла знать, заметил ли ее Марио или нет, но зато она догадалась, что разговор между ним и священником шел напряженный. Закованный в железо чужеземец не выражал своим видом никаких эмоций, зато аббат так и наступал на него. Робот, опершись на свой меч, стоял прямо и слушал молча. Лана не могла слышать, о чем шла речь, да и если бы услышала, что толку? Она не смогла бы понять ни слова. Девушка была так встревожена увиденным, что не обратила никакого внимания на одного из воинов солнца, что стоял вместе с другими своими соратниками и не сводил с нее глаз.
Сады, что произрастали у южных стен замка, были чудесны. В них росли фруктовые деревья, многие из которых уже отдавали людям свои плоды: желтые, красные, розовые, в полосочку и крапинку. По краям почти совсем неухоженных тропинок стеной стояли кусты, усыпанные ярко красными, похожими на свечи, то ли цветами, то ли уже плодами. За ними, там, где человеку из-за отсутствия плодовых деревьев ходить было неинтересно, вольно раскинулись высокие травы, пестревшие белыми, синими, розовыми и желтыми цветами.
Дамы направились к трем длинным скамьям, что стояли под самыми красивыми и ветвистыми деревьями. Трава была здесь утоптана, потому что прогулки в сад совершались, как правило, ежедневно после обеда, если позволяла погода.
Молодые женщины здесь могли, наконец-то, выбросить весь свой юный задор. На удивление Ланы они принялись играть в какую-то игру, бегать, подпрыгивать на месте, кидать друг другу округлый матерчатый предмет, похожий на уродливую детскую игрушку. В один момент этот самый предмет вдруг полетел прямо в руки принцессы, сработал, видимо, инстинкт, она поймала его. Племянницы хором начали о чем-то просить ее. Лана догадалась, что должна бросить мячик одной из девушек, и он тут же отправился в руки Гизарии. Та мигом послала пойманную игрушку стоящей в десяти шагах от нее толстушке Лавинии. Принцесса, с интересом наблюдая за игрой, вознамерилась было отойти в сторону, чтоб не мешать развлечению, как вдруг Дебория, в чьих руках на сей раз оказалось орудие игры, снова запустила его в нее. Теперь уж Лане пришлось изловчиться, чтоб поймать мяч, но вслед за этим она открыла в себе невероятное и неизведанное доселе чувство азарта.
