Ознакомительная версия.
Кроме всего прочего, это был, пожалуй, один из немногих населённых пунктов в стране, где открылась всего через два года после войны церковно-приходская школа. В ней учили детей читать, писать, и, как положено, закону Божьему. Конечно, на добровольной основе. Но народ-то понимал, насколько быстро забываются знания без применения на практике. Не привей детям грамоту и слово Божье, следующее поколение вырастет в тёмном и диком язычестве. А это в перспективе — верная гибель.
Сейчас городок представлял собой разбросанные в кажущемся беспорядке коробки домов, большей частью уснувших, потому что полночь давно миновала. Но на центральной площади, возле восстановленного после разрухи здания городской администрации, толпился народ. Здесь, как и заведено на Руси, в канун праздника пели песни и плясали в свете огромных костров.
Никола ухватил чёрта за рога и скомандовал:
— Спустись чуть ниже… может быть, Оксана здесь…
— Не будет она веселиться сегодня, не до того ей! — возразил чёрт, но дальше спорить не стал. С высоты, на которую они могли снизиться, чтобы остаться незамеченными, всё равно невозможно рассмотреть лица людей. Те горланили частушки, отплясывали кадриль под заливистую гармонь, и дым над площадью стоял коромыслом.
— Куда теперь?
— Сделаем круг над городом, пожалуй, — в раздумье произнес кузнец. Признаться, он и сам толком не знал, что делать.
Облетели окрестности меньше, чем за десять минут. Потом, на насмешливое хмыканье чёрта, Никола дал ему увесистого леща и решил:
— Давай домой…
— Успеем ли? — буркнул чёрт.
— Поднажми! Самому, небось, не сладко будет пробивать землю с такой высоты…
Нечистый потряс головой после шлепка, забормотал что-то неопределенное, но согласился. Они, набирая скорость, двинулись в обратный путь.
Какое-то время спустя чёрт начал жаловаться на усталость, говорить, что ему давненько не приходилось летать по стольку вёрст за ночь, что лет ему уже немало, а надбавки за возраст никто не даёт… В общем, то ли пытался разжалобить кузнеца, то ли развлечь самого себя.
Никола, конечно, проявил определённое сочувствие, но вопрос для него встал так: или он успеет до первых петухов вернуться в село, или вместе с чёртом брякнется посреди леса. Тогда в лучшем случае ему предстояло добираться до дома по снегам и бурелому, в худшем — расшибиться о землю, потому что его-то, наверно, в преисподнюю сразу не пустят.
Как бы там ни было, через час полёта они, наконец, увидели столбы дыма, поднимающиеся над избами. А вскоре показались и сами дома.
Сердце кузнеца радостно забилось, хотя тревога за Оксану в нём так и не рассеялась.
— Может, разминулись мы, и она уже вернулась? — предположил он вслух, и чёрт не стал его разубеждать.
Они плавно спланировали прямо на двор, откуда начали путешествие, и, пролетев над плетнём, мягко опустились в снег. Чёрт хотел было, избавившись от кузнеца, моментально взмыть в небо, но тот распознал хитрость и схватил за хвост.
— Что ещё тебе надо? Я сделал всё, что ты просил!
— Подожди секундочку, сейчас выпишу расчёт! — произнёс Никола с некоторым сарказмом в голосе и, выдрав из плетня подходящую ветку, со всего размаха ударил чёрта пониже спины. Тот взвизгнул, рванулся в воздух, но взлететь помешал обернутый вокруг руки кузнеца хвост.
— Это тебе за Оксану! — пояснил Никола. — А вот — за меня!
Он опускал ветку ещё пару раз, пока не раздался вдруг ужасающий треск, снег под ногами чёрта в одно мгновение почернел и растаял, земля разверзлась, и в образовавшейся трещине появились отблески пламени.
Заскрипев зубами от бессильной ярости, нечистый выкрикнул проклятия в адрес Николы, и его стало затягивать в разлом. Зрелище было не для слабонервных. Чёрта коробило, как в кривом зеркале; клочки шерсти разлетались в разные стороны, будто кто-то специально их вырывал и разбрасывал по грешной земле.
— Ну, Никола, подожди! — напоследок погрозив кулаком, просипел несчастный. — Я ещё вернусь… Не поможет тебе твоя сила!..
Исчезая в преисподнюю, чёрт, насколько мог, вытягивал руку, и та ещё некоторое время поднималась над поверхностью. Потом и её затянуло в пламя. Снова послышался грохот — и кора сошлась, будто захлопнулась гигантская пасть. По прошествии минуты только чёрное пятно земли на фоне заснеженного двора напоминала кузнецу о том, что здесь произошло.
Облегчённо вздохнув и перекрестившись, Никола направился к крыльцу.
Вернёмся теперь немного назад — к тому моменту, когда Оксана поднялась над крышами домов, и взяла направление к городу.
Конечно, лучше сказать, что всё делала метла. Кроме того, она же несла на себе девушку и следила за равновесием: наездницей Оксана была без всякого опыта. Но недаром Степанида Ивановна похвалила воспитанницу. Как породистая лошадь обычно превосходит умом обычных жеребцов, так и объезженная метла выгодно отличалась от своих сёстер. Сказать, что она могла определить направление — значит, не сказать ничего. Это было только одно из её достоинств, причем, не самое значимое.
Метла умела чувствовать седока — его настроение, состояние, предугадывала желания, причем представляла всё ненавязчиво, без нажима. Она полностью отвечала за жизнь человека на своей спине и гордилась ответственностью. Не дай Бог всаднику задремать! На такой случай метла располагала несколькими подходящими приёмами, чтобы обезопасить себя и его. При совсем плохом раскладе должна была совершить аварийную посадку, но перед тем встряхивала наездника, даже колола в мягкое место схоронёнными до поры до времени занозами.
А уж кульбиты какие совершала! Высший пилотаж, доступный только асам. Мёртвые петли, горки, пикирования, разного рода перевороты — это лишь малый перечень того, что она умела. Степанида Ивановна, сама рисковая баба, приветствовала такие вещи и позволяла своей любимице иногда резвиться в воздухе.
Ещё одним коньком метлы была скорость. Не находилось в округе, кому с ней потягаться. Подбирала Степанида Ивановна берёзовые и ивовые хворостины одна к одной — ровненькие да гладенькие, и пропорцию особую соблюдала. Знала, например, что ветки длиннее полуметра добавляют метле выносливости, но дают проигрыш в быстроте. А вкраплённые в общий жгут два-три кустика можжевельника, очищенные от коры, увеличивают «потолок» полёта чуть не вдвое!
Тонкости эти, конечно же, черпала она не из «бабкиной тетради», как представила Оксане, а из собственной головы да чутья. Древние знания, нашедшие своё очередное воплощение в её сознании, переплелись там с холодным бухгалтерским расчётом и смекалкой современной женщины.
Ознакомительная версия.
