Однако сразу покинуть библиотеку не удалось. Хлопнула дверь, и раздался голос леди Луили:
— Старина Льюис сказал, что в библиотеке никого нет. Ее Светлость принимает ванну, а гости заперлись в своих комнатах. Так что тут, Бергус, мы сможем поговорить без лишних ушей.
Астралия вздрогнула. Мастер Льюис сам проводил ее в библиотеку. Неужели он забыл об этом?
— Ты выяснила, зачем тут появился этот эльфеныш? — произнес мужской голос.
Похоже, его обладателя или не было на обеде, или там он упорно молчал. Астралия не могла не запомнить эти металлические нотки и резкие интонации.
— Старик действительно ищет наследника на Сферу Воды, — ответила магичка. — Поговаривали, что он приблизил к себе покойную Виолетту. Но она носилась с идеей обрести Сферу Льда, и Старик оставил свои старания, хотя по-прежнему считал ее Духовной Дочерью. Он обещал благословить их брак с варваром, хотя этот ее выбор… чистая кровь есть чистая кровь…
— Кто бы говорил, только не ты, — засмеялся мужчина. — Твои предки не брезговали…
— И я им никогда это не прощу! — почти выкрикнула леди Луили.
— Зато ты имеешь дар, которому могут завидовать любые чистокровные. Ладно, не полыхай! Вокруг слишком много бумаги. Я все же сомневаюсь, что приезд этих горных связан только с наследством. Асани — не водяной.
— Он — никакой, — медленно произнесла магичка. — Он не принадлежит ни одной стихии, он — не благословляющий и не владыка жизни. Он — никто. Ты же знаешь, он сбежал из Академии незадолго до момента выбора стихии, и потом пару десятилетий о нем не было слышно. Потом вдруг он оказался в Потолии в свите Подгорного князя. Говорят, успех переговоров во многом — его заслуга. Потом он снова исчез в своих горах и все о нем забыли. Горы Асани — не самое интересное место. Одна радость: Асани могут ладить с напыщенными коротышками, добывающими там руду, и следить, чтобы те не загрязняли истоки Вита.
— Ты говоришь так, словно этот Асани тебя чем-то трогает.
— А если Старик действительно завещает ему Сферу Воды? Что тогда?
— Ничего особенного. Все будет идти, как идет. Сферу не получит никто из дочерей Леона Ирисси, как бы им этого ни хотелось. Неужели ты не порадуешься разочарованию этих напыщенных старух?
Леди Луили рассмеялась:
— Я уже радуюсь. Уотерская лиса решила подложить под эльфеныша свою тупоголовую дочурку, а княгиня сама строила глазки, несмотря на то, что годится ему в матери. Но и мы ничего не получим.
— Да. Но это не твоя забота. Лучше проводи меня в кофейную комнату. Ее Светлость любит подсматривать, как мы воркуем с тобой за чашечкой чая. Доставим ей это удовольствие!
***
Поздним вечером Астралия, переодевшись в самое простое из домашних платьев, улеглась в своей комнате на не расстеленную кровать и погрузилась в чтение. Свои записки герцог Вителли начал с рассказа о жизни в Ливе и о первой любви. Это было даже интереснее, чем боевые сцены из более поздних тетрадей. Астралия уносилась воображением в Вартосару пятисотлетней давности. Конечно, многое в городе за прошедшее время изменилось, но набережная Лив была описана точно такой же, какой девушка видела ее, когда ездила к дедовой родне. Откос засажен специально выведенными для этого кустами с разноцветными листьями итакими густыми ветвями, что кажется: вдоль берега постелен пестрый ковер. Выше склон обнесен невысокой каменной оградой, а набережная вымощена мраморными плитами, привезенными с востока…
Зачитавшись, Астралия не сразу поняла, что в ее комнату постучали. Она вздрогнула, спрятала тетрадь под подушку, накинула на плечи шаль и подошла к двери:
— Кто там?
— Это мастер Льюис. Откройте! Клянусь, мой визит не нанесет урона вашей чести. Мои полномочия…
Девушка пожала плечами и отодвинула щеколду:
— Кому я понадобилась в этот час? Все цветы давно спят.
— Мне, мастрис Астралися! — мягко улыбнулся мажордом. — Вы разрешите войти?
Девушка сделала шаг в сторону, пропуская полуэльфа, и предложила ему стул. Сама присела на краешек кровати и посмотрела на старика, всем своим видом выражая немой вопрос. Лишний раз спрашивать вслух Астралия опасалась.
Мастер Льюис тоже несколько мгновений молчал. Его взгляд упал на лежащий на столе том «Описание прибрежный лесов Салаида…»
— Вы — образованная девушка, — улыбнулся мажордом. — Конечно, нужно было спросить разрешения, чтобы взять книгу, но я даю его вам… надеюсь, подобное чтение принесет пользу…
Астралия постаралась придать своей речи максимально верноподданнические интонации:
— Библиотека Ее Светлости столь обширна, а ее знания тропической растительности столь фундаментальны, что в этом доме можно стать одним из лучших в Империи специалистов по тропическим растениям. Многого из того, что есть в библиотеке Ее Светлости, нет даже в классах Монастыря Зеленой Девы!
— Я рад, что вы понимаете, какие возможности получили, — снова улыбнулся мажордом и принялся лениво листать «Описания…»
Астралия молчала, внимательно глядя на нежданного гостя. До этого момента ей недосуг было как следует присмотреться к мажордому.
Мастер Льюс был, несомненно, полуэльфом. Но вот вторая половина его предков вызывала сомнения. Вряд ли все они были людьми. Но кем? Астралия слышала о существовавших когда-то народах, родственных людям, но имевших особые свойства. Молодой Асани говорил сегодня об одном из таких — лисвай. В Империи жили когда-то «дети воды» и «дети ветра», предпочитавшие селиться у берега моря, «дети камня» и «дети земли» — обитатели гор и, как эти ни удивительно, первых городов. Искусные ремесленники, во многом равные подгорному народу, но не отличавшиеся внешне от обычных людей. Эта схожесть привела к тому, что часть таинственных народов прошлого или погибла в попытках сохранить свою независимость, или растворилась среди людей, давая своим потомкам шанс обрести магический талант, имея в жилах небольшую долю эьфийской крови. Так случилось с дядюшкой Ликом — в нем проснулась кровь «детей ветра». А вот какими талантами обладает мажордом герцогини?
Астралия, как ни вглядывалась, не ощущала сильной магической ауры. Дар у мастера Льюиса есть, но очень слабый, из тех, что годится на какие-то бытовые мелочи…
— Вы понимаете открывшиеся перед вами возможности, — повторил полуэльф. — И должны ценить их.
Астралия кивнула. Не понятно, куда клонит старик. Точнее, понятно, что он намекает девушке о том, что в его власти лишить ее этих гипотетических возможностей. Но чего он хочет? Просто так про долги не говоря…
— Я думаю, вы слышали, о чем разговаривали леди Луили и лорд Паурс…
— Кто? — переспросила Астралия.
— Лорд Бергус Паурс, декан кафедры Огня стихиального факультета нашей Академии. Вчера лорд нанес визит своей ученице… и невесте. Да, леди Луили уже практически официально числится его невестой. Поэтому появление лорда в доме Ее Светлости считается пристойным даже в том случае, когда он не извещает предварительно хозяйку дома.
— Я не знакома с этим господином, — пробормотала Астралия. — Но если вы о том господине, который разговаривал с леди Луили в библиотеке, то я не думаю, что он ее жених. Мне не показалось, что его слова полны любовью, как положено для того, кто намерен жениться на девушке.
«И пусть этот старый умник как можно дольше считает меня абсолютной дурой, — подумала Астралия. — Дурой быть выгодно».
— Так вы все же слышали их разговор?
— Да, я рассматривала каталоги, нашла ссылку на труд великого Парфуда Олонии. Мне подумалось, что книга эта не столь редка и может быть в библиотеке. Я принялась за поиски, и в этот момент вошла леди Луили. Я решила, что лучше не подходить к ней с приветствием, там как она могла бы спросить, кто дал мне разрешение рыться в книгах…
— Так вы слышали разговор или нет? — нетерпеливо переспросил мажордом.
— Да.
Астралия пересказала реплики леди Луили и ее собеседника, намеренно перевирая и добавляя романтические комментарии. Кажется, ей все же удалось убедить полуэльфа в том, что она — хоть и образованная, но до тошноты романтичная идиотка, черпающая представление о жизни из старинных баллад и руководств по рукоделию. Бедный мастер Льис слушал настолько терпеливо, что Астралии показалось: в его крови наверняка есть магия камня. Потому что ни один нормальный разумный не способен терпеть подобный бред дольше четверти склянки. А этот лишь периодически вздыхал и страдальчески смотрел в потолок.
