Отсмеявшись, умывшись и поделив завтрак, мы двинули в гости к стражникам. Невидимые Ар и Шон бродили по особняку, решив заняться «свободной охотой», а Тиандр с Белиндой скромно сидели у стеночки в кабинете Гвианна. Туда, одного за другим, тер Эдер вызывал под разными предлогами подчиненных. Всего час, и мы уже знали, что заменить надо семь человек — двое из них занимались шантажом и гребли взятки сверх всякой меры, а пятеро были замешаны в похищениях девушек. Ну что ж, семь новых работников на каменоломнях лишними не будут! — пусть пока посидят в камере в подвале, а вечером Саргайл подпишет приговор.
Кстати, нескольких узников мы выпустили из тюрьмы — вся их вина состояла в том, что они перешли дорогу Тарику тер Варкусу или наступили ему на любимую мозоль.
Пожелав удачи Гвианну в намечавшихся на сегодня облавах в квартале красных фонарей, мы покинули участок.
Тройлин, герцог Саргайльский, примчался в город чуть позже обеда. К ужасу косящихся на меня слуг, уже впятером мы опять отправились в наш номер в «Подлом сурке». Закрыв дверь, маги и я сбросили маскировку.
Слушая историю с похищениями женщин и алтарем мага, герцог Тройлин только качал головой — было видно, что он винит себя за небрежение обязанностями лорда. Он обещал ближайшие два года, как через нового начальника стражи, так и сам лично, в оба глаза следить за происходящим в Таргане.
Повелитель Арденариэль и герцог Саргайл друг другу сразу понравились. Было видно невооруженным глазом, что какие-то шестеренки в их головах крутятся одинаково. Два деятеля мгновенно нашли общий язык и договорились о прямых поставках по оптовым ценам янтарного мрамора с принадлежащих герцогу карьеров в Мириндиэль. Повелитель тут же подписал договор и внес по нему аванс. Именно этот мрамор предстояло таскать на себе ближайшие пару лет проштрафившемуся лорду Гарделю. Два года для бессмертного — не срок, а магический резерв эльфа после таких упражнений должен был заметно вырасти.
Потом речь пошла о встречных поставках шелков и резной мебели, согласовании пошлин… было видно, что Ар и Саргайл нашли друг друга.
Шон, отойдя к кровати, поманил нас с Ти к себе пальцем и присел на край.
— Садитесь, посмотрите?
Мы кивнули.
— Оказывается, мой ворон называет себя Мраком. И теперь он разговаривает с драконом. И… — Шон исчез, а на его месте появилась здоровенная черная птица с блестящими бусинами глаз. Птица пару раз подпрыгнула на месте, а потом раскрыла клюв и выдула язык пламени длиной в руку.
— Афигеть… — благоговейно выдохнули мы с Тиану хором.
— Кхаршф брых! — донеслось от стола. — Ой, простите, принцесса Астер, я не хотел! — смутился герцог.
Арден подскочил к нам.
— Шон, ты мне не показывал! Теперь ты — первый ворон, дышащий драконьим огнем! — Ар погрустнел. — Я всегда гордился своей чистой эльфийской кровью, но, после того, как познакомился с вами, мне стало жаль, что я не дракон…
После того, как Саргайл ушел, я вспомнила, что надо отдать Шону купленные для него чёрные гранаты. А еще показать Ардену барельеф, который уже доставили в «Сурка» и поставили в дворовом сарае. Каменюка Ару очень понравилась, он согласился, что держащие герб Мириндиэля лев и единорог будут впечатляюще смотреться над парадным входом в резиденцию эльфов в Ларране. Сходство зверей на барельефе с Повелителем Шон просек раньше самого Ара, и радостно хихикал ровно до тех пор, пока до него не дошло, что тащить завтра поутру тяжеленную плиту в Ларран предстоит ему, Шону. Теперь хихикал уже Ар.
Вечером мы вчетвером отправились гулять по городу, рассматривая фасады украшенных янтарным мрамором домов. Спать решили лечь пораньше — Шон и Ар затемно должны были вылететь в Ларран, а мы по утреннему холодку через южные ворота собирались покинуть город. Слуги снова проводили шествующую наверх нашу четверку странными взглядами. Я не стала заглядывать к ним в головы. А вот эльфы, похоже, не удержались и заглянули. И смущенно закашлялись. Шон хихикнул.
Перед сном Шон нам снова напомнил о том, чтобы мы объединили ауры. Честно говоря, после того, что показал мне Тиану, и после прошлого слияния я стала бояться. Я уже слишком любила Нару и не могла представить себе жизнь без нее и без надежды взлететь в небо. Открыв сознание, я послала эту мысль эльфам. Ти и Ар серьезно кивнули — они будут держать себя в руках. Ну, раз так… я шагнула им навстречу.
Свет, дружба, понимание и полное приятие… ощущение счастья… Но чего-то как будто не хватало.
— Вы не сливаетесь полностью, отпустите себя! — послышался голос Шона.
Понятно, мои эльфы, мои принцы, мои стражи, как и обещали, держат себя в руках. Слишком держат. Я прильнула телом к Тиану и, повернув голову, поймала ртом губы Ардена. Изумрудные глаза неверяще уставились на меня — я чуть раскрыла рот и прикоснулась к сомкнутым устам Повелителя кончиком языка. Ар всхлипнул, барьеры рухнули — нас троих поглотил столб сияющего белого пламени.
Растащил в разные стороны нас Шон. Мы продолжали стоять посреди комнаты, но, судя по расстегнутым рубашкам эльфов и моей задранной тунике, немного увлеклись. Голова у меня кружилась, глаза парней тоже были мечтательно-туманными.
— Шон, спасибо, что развел нас. Ты, вообще-то, твердо уверен, что нам надо так делать? Может, все же подождать, пока появится моя Нара? — я, опираясь на руку Ти, подошла к кровати и плюхнулась на край.
— Уверен. Так надо. Не спрашивай, почему, объяснить я не смогу, — маг запустил длинные пальцы в свою шевелюру, подняв волосы на макушке гребнем. — Кстати, а вы давно проверяли, что творится с вашей магией?
То, что наши с Ти силы прут, как на дрожжах, новостью не было. Но вот то, что сила Ара, у которого магический резерв стабилизировался примерно двадцать лет назад, тоже стала увеличиваться — наводило на размышления.
— Ага! Я же говорил — надо, — подытожил Шон. — Давайте спать, прошлой ночью я совершенно не выспался. А теперь еще и два моих Мрака в голове спокойно спать мешают. Бель, не поверишь, дракон научил ворона играть в шахматы!
— А твой дракон играет в шахматы? — изумилась я.
Интересно, а во что, кроме салочек и пряток, играют единороги?
Никогда не инвестируй в действующее предприятие,
пока не узнаешь, как оно действует.
Т.Дьюар
Хорошо-то как… Я потянулась, сидя в седле, а потом, не вынимая ног из стремян, прогнулась в пояснице и легла плечами и головой на круп Сивки. Поморгала, покачиваясь в такт движениям лошади и глядя в голубое небо, а потом закрыла глаза.
