Роман рванул на помощь… тут же сотни крохотных прозрачных жгучих телец облепили его с ног до головы. Он почувствовал как непроницаемый асбест плавится под их прикосновениями, медленно, но верно раскаляясь, прожигая воющую от боли плоть. Услышав дикий крик Роман даже не сразу понял, что кричит он сам. Замолчал, словно околдованный завораживающим полетом огненного создания, зависшего вдруг перед самым его носом. Бездумно глядел на то, как голубая саламандра вдруг растворяется, исчезает, утекает куда-то… Тут же ощутив резкий запах газа, понял, что воздуха в противогазе больше нет, только газ-газ-газ, с каждой секундой насквозь пропитывающий его легкие. Крохотные огненные коготки, царапающие и рвущие его комбинезон, словно обезумели, прочная ткань затрещала, поддаваясь, жгучий росчерк когтей голубых саламандр прошелся по беззащитной коже… Роман почувствовал, что падает…
Чья то крепкая рука ухватила его, поволокла… Противогаз сорвали. В легкие хлынул свежий воздух. Роман отчаянно закашлялся. Тут же послышалось шипение бьющейся внутри раструба противогаза саламандры…
- Янка, нет! – сквозь стоящий в ушах звон послышался слабый хрип Рико, - Газ водой не тушат!
Но было уже поздно! Янка уже хлестнула водой с ладоней в выпорхнувшую из противогаза саламандру. Раздалось громкое «Бух!» - будто гигантской колотушкой ударили в обшитый мехом барабан. Словно тараном плотный горячий воздух ударил в Романа, приподнял, безжалостно швырнул оземь, поволок лицом по мелким камешкам насыпи.
Сплевывая набившийся в рот щебень и отирая заливающую глаза кровь из мелких порезов, Роман приподнялся на колени. С другой стороны насыпи на рельсы тяжело выполз Рико в изодранном в клочья и уже потерявшем всякую белизну асбестовом комбинезоне. Неподалеку, отряхивая с себя щебень, поднялась чумазая и сконфуженная Янка:
- Из-звините, не рассчитала, - она поглядела на всю пошедшую волнами, будто вспаханную взрывом насыпь, - Може, зря я не дала русалиям водопровид вымкнуты?
- А обычные пожары мы чем тушить будем? – отплевываясь кровью изо рта, злобно рявкнул Роман и тут же прикусил и без того разбитую губу. Он сам заговорил так, будто надежды остановить взрыв не осталось!
- Якщо з иншей стороны, не через ложбину зайти? – энергично вскакивая на ноги, предложила Янка.
- O mon Dieu, мы с этого начали! – тоже отплевываясь, прорычал Рико, - Там караулит еще одна стая, нам не дали даже подобраться! И выше дыры трубу тоже не перекроешь – гляди!
Насколько хватало глаз, вокруг уходящей вдаль трубы трепетал синий огненный ореол.
- Все предусмотрели, merde! – выругался пошатывающийся Рико.
- Не вздумай туда соваться, Янка, - стараясь подняться, прохрипел Роман, - С твоей искристостью… - он мотнул головой, пытаясь указать на все еще снующие по Янкиным волосам искры. Тяжелые капли крови сорвались с его лица и окропили насыпь, - …что ты, что поезд – все равно.
- Но что же делать? – помогая ему встать на ноги, в ужасе прошептала Янка.
- Как сие не печально, но сдается труба нам всем, мадам и мсье. Газовая. – печально ухмыльнулся Рико.
Роман понял, что тот прав. Если не перекрыть трубу, саламандры так и будут заполнять ложбину. Они и сейчас уже не носились радостными стайками, а успокаивались и опускались на траву и дно ложбины, казались сплошным озером сапфирового сияния. Но Роман уже знал, что стоит сунуться к этому фантастической красоты свету – и удушливый газ хлынет в ноздри, а разъедающее даже огнеупорный асбест пламя охватит все тело. И как назло в их подразделении нет ни человека, ни нелюди, способного пройти сквозь голубых саламандр!
- Передай полковнику, пусть эвакуируют кого смогут, - велел Рико, - А мы со стажером попытаемся еще раз. - и он грустно улыбнулся Роману.
Тот кивнул в ответ, чувствуя как сжимаются в комок истерзанные внутренности и горят замученные легкие. Конечно, они попытаются – а что делать? Они так и будут бросаться в синее пламя, и снова отступать в напрасных попытках спасти обреченный микрорайон, а когда поезд с одурманенным машинистом простучит по рельсам – их первых накроет волна гигантского взрыва. Как жаль – всего три месяца приличную зарплату довелось получать. Выходит, он и впрямь не увидит, что сделают с его квартиркой джинны.
Рвущийся из переулка рев и свист Роман сперва принял за грохот подступающего поезда. И только когда, едва не зарывшись в щебень, прямо к насыпи вырвался большой черный автомобиль, Роман сообразил, что поезд-то звучит совсем не так. От протекторов «бентли» валил самый настоящий пар. Капот дымился, будто пасть дракона. Блестящий лак на дверцах был содран начисто, словно «бентли» протискивался в какую-то узкую щель и… Роман не мог рассмотреть толком, но кажется левое крыло было прошито автоматной очередью.
- Ну да, второго мастера сверхъестественной езды нервы наших ментов могли и не выдержать. – пробормотал Роман.
- О, Эдвард! – мгновенно выдохнула Янка и физиономия ее тут же приняла совершенно овечье выражение.
Водительская дверца распахнулась и на насыпь действительно вышел вампир Эдвард. Серебристые волосы светились в темноте, зато облекающий всю фигуру длинный, до пят кожаный плащ сливался с мраком. Эдвард застыл на насыпи, не глядя ни на кого, даже на кинувшуюся к нему чумазую, искристую, ободранную и встрепанную, зато сияющую восторгом Янку. Он лишь внимательным, неотрывным взглядом изучал скапливающихся в ложбине саламандр.
- So interesting*, - наконец обронил он.
- Что ты здесь делаешь, vieux diable? – приходя в себя, рявкнул Рико.
- Пока ничего, - со свойственной ему безукоризненной вежливостью ответил вампир, - Но собираюсь засунуть этих крошек в трубу, из которой они вылезли.
- Зачем ты приехал? – взвился Рико, - Это работа нашего подразделения!
- Наверное затем, что ваш полковник меня попросил? – приподнял брови Эдвард, - Он позвонил мне и попросил помочь, поскольку Рико… как это тут говорят? Облажался? Я правильно употребляю слово?
На ободранной физиономии Рико было написано четкое желание употребить самого Эдварда. Как-нибудь не по-хорошему.
- Ты тоже горишь в огне… упырь, - процедил сквозь зубы Рико.
- Рико, прекрати! – вскричала Янка.
- Небольшая разница… - глядя на Рико в упор, вампир выдвинул клыки, демонстрируя, что он-то может цедить сквозь зубы гораздо эффектнее, - Я в нем не сгораю… доминиканец.
- Эдвард! И ты прекрати немедленно! – заорала Янка. И это ее первое противодействие Эдварду так ошеломило всех троих мужчин, что они в изумлении уставились на Янку.
- Не говори так! – потупясь под этими взглядами прошептала та.
- Тогда пусть и он придержит язык, - все же сбавляя тон, отрезал Эдвард.
- Меня умиляет сложность ваших отношений, но должен сказать, что поезд уже показался, – вмешался Роман, пристально глядя вдоль железнодорожного полотна, где вот-вот должен пройти пассажирский состав.
- Тогда я пошел, - спрыгивая с насыпи, заключил Эдвард.
И он действительно – пошел. Как прогуливается истинный английский денди по Pall Mall, прежде чем зайти в клуб.
От сплошного моря сапфирового цвета воспарило мельтешащее созвездие трепещущих синих огоньков. Стая голубых саламандр, выстроившись атакующим клином ринулись в лицо вампиру. Эдвард легко, будто от стайки мух, отмахнулся от них, разметав гневно шипящих огненных ящерок в стороны. Рукав его плаща занялся голубым огнем, но Эдвард не обратил на это ни малейшего внимания, продолжая идти. Еще более густая и плотная стая сорвалась ему навстречу, завилась, закружилась над ним, ринулась сверху… саламандры облепили его сплошным покровом бьющихся крыльев. Движения Эдварда замедлились, он покачнулся под висящими на нем саламандрами… полы его плаща распахнулись, будто под сильным порывом ветра, и саламандры осыпались, словно сдутая вихрем мошкара. В кожаном плаще зияли выжженные дыры. Роман не сразу заметил, что теперь Эдвард абсолютно лыс – вся его тщательно ухоженная прическа начисто сгорела в сапфировом огне. Эдвард на мгновение улыбнулся, ободряюще кивнул Янке – и та в ужасе вскрикнула, увидев что лицо ее красавца-вампира тоже сожжено дочиста – лишь сияют в жутковатой ухмылке заострившиеся клыки.
