– Все разборки на улице. – Крис посмотрел на Дениса, который начал натягивать полушубок. – А ты куда собрался? К вам претензий нет.
– Мы уж как-нибудь все вместе. – Денис выложил на стол золотую чешуйку. Усмехнулся, когда я выложил ещё одну. – Сдачи не надо.
– Чёрт с вами, – вздохнул Крис, – оставайтесь все. Но учти, Лёд: это – последний раз.
– Не, мы пойдём. К Тимуру в баню. Я правильно говорю? – Гамлет дождался наших утвердительных кивков и подошёл к Ржавому. – Претензии есть?
– Слушай, Датчанин, какие могут быть претензии? Нет претензий. – Рыжий всё ещё пытался остановить кровь.
– А у тебя, Лёд?
– Нет.
– Вот и замечательно. Одевайтесь и пошли отсюда.
Когда мы поднимались по лестнице, Гамлет придержал меня за рукав и тихонько произнёс:
– Запомни, Лёд, ты сам сказал, что у тебя претензий нет.
– Да всё понятно, маленький, что ли? Повод другой не найду?
Очнулся я от холода. От струи падавшей на шею ледяной воды всё тело закоченело, кости уже ломило. Где это я? Упёршись руками в стены, мне удалось подняться и осмотреть помещение, освещаемое тусклым светом электрической лампочки. С краном онемевшие руки справились с трудом, но в конце концов мне удалось перекрыть холодную воду. Что за дурацкая привычка засыпать в душе? Хорошо хоть опустел бак с горячей водой, и я просто замёрз. Если бы перекрыли холодную воду, запросто мог обвариться.
Пошатываясь, я вышел из душевой кабинки и немедленно плюхнулся в деревянную бадью, стоящую посреди небольшой комнатки. Уже порядком остывшая вода на мгновение показалась кипятком. Уфф, кайф! Значит, до бани мы всё-таки дошли. Это радует, после выхода из «Берлоги» в памяти зияла чёрная дыра. Алкоголь продолжал туманить мозги, но уж заведение Тимура ни с каким другим не спутать.
Где вещи? Рука метнулась к шее. Так, серебряный крестик и овальный медальон отводящего пули амулета на шее. Скомканная одежда валялась на тянущейся вдоль всей стены скамье. Едва не поскользнувшись на влажной плитке, я прошлёпал к лавке и начал рыться в вещах. Одежда вся, ботинки оба. Замечательно. Денег нет. Вполне объяснимо: чешуйку в «Берлоге» оставил, здесь тоже заплатить надо было. Пара метательных ножей на месте, а тесака нет. Я бросил на пол пояс с пустыми ножнами и задумался. Где нож? Что-то вроде наития привело меня к бадье. Опущенная в воду рука через какое-то время нашарила в мыльной воде клинок. Как ни странно, рукоять не нагрелась, была холодной и сухой. Вода с едва заметной дымкой испарялась с лезвия. Крыша едет, однако! Как только не обрезался?! Тесак отправился в ножны, а я со спокойной душой залез в тёплую воду.
Открылась дверь, в неё проскользнул замотанный в простыню Гамлет и подошёл к парилке.
– Очухался? – Он взялся за деревянную ручку, но открывать не спешил.
– Угу. – Я опустил голову под воду и сразу вынырнул, – только башка болит и сушняк.
– Болит – это хорошо, болит – это значит, что она ещё на месте. Ты вот что скажи: у тебя все гуси с чердака улетели или хоть один ещё остался? – Не дожидаясь моего ответа, он сплюнул и продолжил, загибая пальцы: – Цеховиков шуганул, на Зуба наехал, Ржавому нос сломал, с Крисом поцапался. Не слишком много для одного дня?
– Я подумаю над этим... – пробормотал я. А что ещё мог ответить? Больше так не буду? – ...завтра.
– Подумай. – Гамлет открыл дверь.
– Ржавый кто такой? – успел спросить я, прежде чем он зашёл в парилку.
– Охранник на Южном. С ним за столом пара дружинников сидела. Остальных не знаю. – Он закрыл за собой дверь.
Настроение испортилось. Правильные вещи Гамлет говорит, что уж тут поделаешь. И Ян на то же намекал. Всё, надо завязывать. Помогу Денису долг вытрясти и на две недели на дно залягу. Я вылез из бадьи, вытерся махровым полотенцем и начал одеваться. Когда на мне уже были джинсы и рубашка, в комнату заглянула светловолосая девушка лет двадцати, одетая в длинный банный халат.
– Ты не передумал? – улыбнулась она. В глазах у меня ещё немного плыло, но что она не уродина, я был уверен на все сто. Даже если учесть количество выпитого. Да и перетянутый поясом халат не столько скрывал, сколько подчеркивал весьма интересную фигуру.
– С чего бы? – на мгновение замешкавшись, ответил я. Вот так вляпался! Неужели успел о чём-то договориться? И как выяснить – о чём? Дураком выглядеть и спрашивать в лоб «Ты кто?» желания нет. Развернётся и уйдёт, а девчонка, в отличие от большинства Тимурова «персонала», симпатичная. Не хотелось бы. Придётся Ваньку валять.
– Ну, мало ли. – В зелёных глазах промелькнуло замешательство, а на лбу появилась пара морщинок. Девушка осмотрела меня с ног до головы. – Тогда на выходе через десять минут?
– Без вопросов.
Дверь закрылась, я с облегчением выдохнул и продолжил одеваться. Может, что и выгорит. Скатав плащ и подхватив его под мышку, я вышел в комнату отдыха, протопав в мокрых ботинках по шикарному ковру. За столом, уронив голову на руки, спал Ворон. Срубился. Неудивительно: под столом стояла ещё пара пустых бутылок из-под водки. На другом конце стола Денис о чём-то трепался с двумя полуголыми девками. Понятненько, всё как у людей: сауна, водка, девочки. Ого, нас ещё и на вино раскрутили!
Я подошёл к столу и ткнул пальцем в кувшин:
– Вода?
– Да. Далеко собрался?
– До дому. Я должен что-нибудь? – Я выпил, наверное, полкувшина и уселся на кожаный диван. Пара минут есть посидеть.
– Уже рассчитались. На посошок?
– Мне хватит. Слушай, как зовут девчонку, которая только что вышла?
– Ты ж сам с ней договаривался. – Денис обернулся к девкам. – Не знаете?
– Аня. Она у нас недавно появилась. Воображает много, – ответила одна из девиц, отпив из высокого бокала вино.
– Да стерва она просто, – фыркнула вторая.
– Ну всё, пойду я. До завтра. – Пожав Денису на прощание руку, я потопал из комнаты в общий зал. Хоть имя узнал. Теперь бы прояснить, о чём договорились. Хотя о чём можно договориться в таком состоянии, более-менее понятно. Всё упирается в место и цену. Я кивнул охраннику, сидевшему на выходе, накинул плащ и вышел на крыльцо. Аня появилась через пару минут. Надо же, почти не опоздала.
– Застегнулся бы. Холодно. – Сама она была укутана в шубу с длинным ворсом, голову защищал от холода глубокий капюшон.
– Тепло. Мы, бывает, в патруле в сугробах ночуем, и ничего. – Мне действительно не было холодно. Неудивительно, если учесть, сколько выпито. Мы сошли с крыльца, и я начал прикидывать, в какую сторону лучше идти.
– Не замёрзни. Ты где живёшь?
– В морге.
