– А она уберется?
– Однозначно. Есть признаки… только не спрашивай – какие. Все, бывай, Весемир. И ты, Геральт, тоже.
Халькдафф порывисто поднялся и скорым шагом направился в сторону лимузина. Песка он словно бы и не касался – во всяком случае, туфли вытряхивать магистру не пришлось, не то что Шаку Таруму. Охранники не отставали от босса, но и вперед предусмотрительно не лезли.
– Надо же, – буркнул Весемир с ехидцей, когда эльфы удалились достаточно далеко. – Даже кресельца не забрали!
Геральт счел это приглашением, поднялся с песка и уселся на место Халькдаффа.
– Удобно, – оценил он. – На песке хуже.
– Разве эльф хоть на секунду останется в месте, где ему будет неудобно? – вопросил Весемир неизвестно у кого. Должно быть, у моря.
– Учитель! Мы послушаемся Халькдаффа? – поинтересовался Геральт (ему надоело слушать небылицы и отвлеченные размышления).
– Думаешь, у нас есть выбор?
– Не знаю, – честно признался Геральт. – Халькдафф очень прозрачно намекнул: выбора у нас нет.
– Значит, его действительно нет.
– Но… это же против кодекса… Что скажут наши? А живые?
– Договор с комбинатом мы пока не заключили, – возразил Весемир. – Формально нарушения кодекса не произойдет.
– Но ведь комбинатские считают, что мы пришли на помощь! И клан, и вольные. А теперь на попятную?
Весемир устало поглядел на Геральта. Именно устало. Плечи его поникли, придавленные грузом прожитых лет и постоянной, ни на секунду не ослабевающей ответственности перед городом.
– Да, мальчик мой, случается и такое. Я учил вас не боятся, учил лезть в самое пекло и не отступать ни перед чем. Видно, пришел черед научить противоположному: никуда не лезть, даже если долг и честь ведьмака требуют вмешаться. Думаю, ты уже понял, что это куда труднее – просто стоять и смотреть. И думать, что ты сейчас должен быть там, где жарко, там, где орудуют твари, которых мы поклялись уничтожать, покуда жив хоть один ведьмак. Рано или поздно этому должен научиться каждый из нас. Включая меня.
– Бред какой-то, – сказал Геральт и отвернулся.
– Увы, – отозвался Весемир. – Это не бред. Это жизнь, от которой нам никуда не деться, хоть мы и отказали себе в праве именоваться живыми.
Весемир медленно встал со стульчика; Геральту на секунду показалось, что учитель сейчас закряхтит, таким он выглядел старым и усталым.
Но Весемир не издал ни звука.
Только поднявшись и расправив согбенные плечи, Весемир подал голос:
– А кресельца забери! Пригодятся – не эльфам, так нам.
– Ну и дела, – протянул озадаченный Эскель. – Поверить не могу. Халькдафф запретил нам вмешиваться?
– Именно так, – подтвердил Геральт. – Только наблюдать. Стоять и смотреть, как морские твари воруют комбинатский метанол. А если вдруг клан попытается отстоять свое, кровное…
– Мочить клан, – буркнул Эскель. – Хорошенькое дело…
– Комбинатских мы не тронем, – твердо сказал Геральт. – Но и не пустим куда не следует. В чем-то Халькдафф прав: разве эти диски ведут себя как чудовища? В том смысле – разве они нападают на живых? Только на механизмы! Живым просто не следует находиться рядом.
– А ведь и правда, – вскинулся Ламберт. – На живых они не нападали! Железяк попортили – будь-будь, но среди живых только косвенные жертвы!
– Надо бы мальков куда-нибудь отослать, – мрачно предложил Койон. – Чтобы позорища нашего не видели.
– Им расскажут, не беспокойся, – заверил Ламберт. – Наврут с три короба.
– Вот пускай и думают, что все услышанное – ложь. – Койон поскреб небритый подбородок. – Своим глазам они поверят, не сомневайся, а вот досужей болтовне…
– Все равно у Весемира спросить придется. Долго он еще там торчать будет, интересно?
Словно по заказу в дверь отрывисто постучали.
– Войдите! – зычно выкрикнул Ламберт, чтобы было слышно в наружном коридоре.
Однако это оказался не Весемир, а раскрасневшийся помощник техника Иларио.
– Погрузили! – довольно сообщил он, широко улыбаясь и утирая взмокший лоб.
– Молодцы, – похвалил Койон. – Быстро. Весь груз в порядке?
– Ага. Только один ящик вскрыт был; может, пары обойм и не хватает, мы не пересчитывали.
– Как обычно, – проворчал Койон. – А нам отложил?
– Как просили, по пять штук каждому! Сейчас Парамон принесет, и стартуем.
Идея прямо сейчас отослать техничку, загруженную обоймами патронов-красноголовок, назад в Арзамас Геральту показалась странной. Мало ли что может произойти нынешней ночью? Халькдафф намекал на очередной и, скорее всего, последний визит из глубин. Вдруг удастся добыть какую-нибудь машину Гостя? Вдруг разобьется или повредится хотя бы одна? Но Весемир остался непреклонен: Иларио надо уехать до наступления темноты.
– Между прочим, – щелкнул пальцами Эскель, оживляясь, – вот и занятие молодняку! Пусть сопроводят техничку до Арзамаса. Красноголовки – штука заманчивая…
– Дело говоришь, – согласно кивнул Шараф. – Так и поступим. Уж кого-кого, а меня они послушаются.
Мысль и впрямь была удачная: негоже молодым ведьмакам присутствовать при действе, в корне противоречащем ведьмачьему естеству. Успеют еще нахлебаться грязи. И пусть сначала станут настоящими ведьмаками, как старшие, чтоб не сломаться на взлете.
Геральт исподлобья взглянул на упаковку банок с энергетиком, которую кто-то принес в номер и водрузил на стол. Две пустых уже стояли рядом с его креслом.
«Нет, – подумал он решительно. – Хватит химии».
– Вы как хотите, – сказал он и встал, – а я посплю хоть пару часов. Всю ночь вчера по столбам лазил.
– Я, пожалуй, тоже, – вздохнул Ламберт и хлопнул ладонями себя по коленям. – Будите, если что.
По вполне понятным причинам остаток вечера из памяти Геральта выпал. Когда он проснулся (опять за несколько секунд до того, как его собирались разбудить), Весемир уже завершил очередные переговоры с руководством комбината и вернулся в номер, техничка Иларио с нетипичным для нее грузом боеприпасов и охраной в виде четверых молодых ведьмаков отбыла в Арзамас-16, а оставшиеся ведьмаки под молчаливым присмотром Халькдаффовых «мальчиков» зачистили восточный берег лимана. Зачистили – в смысле прочесали и вынудили всех отловленных живых переправиться на западную сторону или уйти подальше на север, к трассе. Кое-кого пришлось брать за шиворот и выдворять силой. Но обошлось без единого выстрела, чему все были несказанно рады.
Все это Эскель скороговоркой сообщил Геральту и Ламберту, которых Весемир велел не дергать на зачистку. Пока они умывались-одевались, Эскель наскоро соорудил легкий перекусон – не следовало оставаться голодным, но и наедаться до отвала тоже не стоило.
