Ознакомительная версия.
Искусству нельзя научить и нельзя научиться. Подлинный мастер – не важно, в какой области Искусства, – становится мастером сам. Ибо Искусство – это вовсе не сумма знаний, силы и удачи, как полагают многие; Искусство – это Дар. Дар быть неудачником среди счастливчиков, слабаком среди силачей, дураком среди мудрецов – и постоянно опережать их на шаг.
Именно так стал мастером ты сам. Иного способа, по всей вероятности, и не существует; впрочем, ручаться за это ты не можешь.
Иногда говорят: мастером не становятся – мастером рождаются. И это тоже в чем-то верно, потому что Дар нельзя приобрести или заработать – с ним можно только родиться. Другой вопрос, что одного Дара бывает достаточно для того, чтобы стать магом, но мало, чтобы обрести мастерство…
Однако все это не дает ответа на вопрос, который ты уже бросил себе задавать. А именно: почему из всех Следующих Пути только ты распознал его истинное направление и сумел избрать иное.
Что ж, как говорят, Судьбе известно все, включая и то, что еще не произошло. Когда к тебе явится Посланец – ты попробуешь добиться ответа от него…
– Вот так я и получил свое имя, – завершаешь ты рассказ.
– Отец, а что означает пророчество о колдуне-клинке? – спрашивает Арген.
Ха, если бы ты знал полный смысл этого пророчества, тебе бы не пришлось столько мотаться по различным Сферам, выискивая удовлетворяющий всем твоим требованиям Путь – нужное направление само бы появилось в поле зрения…
– Не знаю, – говоришь ты. – Конечно, можно было бы задать вопрос служителям любого Оракула, однако я не хочу разглашать, что это пророчество на самом деле неполное.
Арген удивленно поднимает левую бровь.
– Разве? По мне, так тут все завершено… – Круговым движением правой руки он разворачивает в воздухе призрачный свиток, на котором проявляются ровные строчки зеленых рун:
Рожденный в ночи и обученный Тьмой,
Не раз он играл со своею судьбой;
Расставшийся с властью, разбивший венец,
Он выбрал и Путь свой, и скорый конец.
Под Знаком Меча на дорогу времен
Он вышел – не зная, что метит на трон,
Которого нету уж тысячи лет,
С тех пор, как увидел мир первый рассвет.
Последний из Первых, он поднял клинок,
Откованный в дни Разделенных Дорог,
И этим мечом начертил Знак Пути —
Где, кроме него, никому не пройти.
Пожертвовав жизнью друзей и врагов,
Он отдал и силу, и юность, и кровь
За право быть тем, кем хотел… А потом
Сменил он свой Путь – и ушел в мир иной.
– Ну, – усмехаешься ты, – коли ты решил все загадки этого «послания небес», поведай, пожалуйста, о каком троне здесь говорится.
Арген закрывает глаза, словно вспоминая что-то, услышанное много лет назад; потом говорит:
– Звездный Трон – вершина Искусства.
– И ты думаешь, что я ее достиг?
– Не мне судить. Но ведь тут нет ни слова о том, что ты ДОСТИГ этого трона – ты лишь идешь к нему.
– Хммм… Хорошо, сынок, а какой же венец я ухитрился разбить и с какой властью расстаться?
– Это просто. Ты ведь был лучшим учеником в своей школе?
– Где-то так, – соглашаешься ты. Варгон этого не говорил никогда, но так ведь и было – это ты понял, правда, гораздо позже.
– Ну вот. А кто становится Главой Сбора, Верховным Адептом?
Мастер-чародей, который способен справиться с любым из Адептов, думаешь ты. Ведь Адепт – не столько ранг, сколько титул. Адепты в большинстве своем не действующие чародеи, а учителя и исследователи-теоретики; всю, так сказать, работу выполняют мастера и ученики. Арген прав: уйдя с Пути Серой Башни, ты отринул собственное предназначение в рамках, созданных для тебя… Путем.
Странный вывод – но не принять его нельзя.
– Ладно, – молвишь ты. – А чьей же жизнью я пожертвовал – помимо своей собственной?
– Варгон. Хравн. Юлленер. – Это отвечает неслышно возникшая позади тебя Ардайн.
– Кто? – Последнее имя тебе незнакомо.
– Темная Королева – так ее звали, когда она еще была Звездной.
– Но это…
– Это враги и друзья одновременно. Вот тебе и жертвы. Потом, в пророчестве еще не все сбылось: юность тебе еще предстоит отдать.
Да уж, для своих ста пятидесяти ты смотришься очень ничего, едва на тридцать (по меркам людей, разумеется, а не эльфов). Вполне возможно, Ардайн и Арген правы, а ты ошибался. Вполне… но то ли врожденное упрямство, то ли взращенная Путем параноидальная интуиция не дают тебе остановиться на этой ступеньке.
– Хорошо, я готов допустить и это, – говоришь ты, – но почему в этом пророчестве нет ни слова о том, в какой именно мир ушел «он» (в смысле, я), и зачем все это было сделано?
– Ты ищешь логику в пророчествах?
– Отнюдь. Мне не хуже твоего известны «правила» их составления, основывающиеся на аксиоме о недопустимости употребления семантически точных выражений. Однако автор этого текста как будто оборвал повествование, сообщив примерно три четверти всей «истории». Обрати внимание: пророчество написано в двустишьях. Каноническое их число в подобной ситуации – двенадцать, а здесь только восемь.
– Двенадцать – это среднее число, – возразила Ардайн, – существуют примеры сокращенной формы, именно из восьми двустиший.
– И что, хоть один из этих примеров описывает ситуацию кардинального изменения Мироздания?
Волшебница качает головой.
– То-то. Вот я и спрашиваю: как найти полный текст, не подключая к делу служителей окрестных Оракулов? Желательно даже, чтобы по следам нельзя было определить, что именно мы ищем.
Арген смотрит на сестру, словно ища в ее глазах подсказку; и, к твоему немалому удивлению, его поиски завершаются успехом.
– Имеется одно средство, если я правильно истолковал выражение «Знак Меча».
Ты снимаешь с пояса акинак.
– Разве есть другой смысл?
– Возможно… – Это говорит Илит. – Сравнительно недалеко отсюда есть один древний колодец. Зачем он сооружен – никто не знает, тут ведь на каждом шагу озеро или ручей; но камни, из которых он сложен, все как один помечены Знаком Меча. Я изучала Знаки не так уж тщательно, и расшифровка этого не встречалась никогда – я знаю лишь его вид и название.
Ты не знаешь даже этого, но признаваться не спешишь.
– Дорога туда безопасна? – спрашиваешь ты у Ардайн.
– С каких это пор?.. – Она обрывает фразу, понимая, о чем ты не хочешь говорить при детях. – Если пойдем все вместе – вполне.
– Отлично. У вас нет никаких срочных дел?
Арген и Илит лишь улыбаются. Глаза у них уже зажглись предвкушением первого настоящего дела за всю жизнь.
Одно слово – дети.
Старый колодец располагается на вершине холма, подчеркнуто игнорируя струящийся в сотне шагов ручей. Шершавые камни странного черно-голубоватого оттенка, несмотря на жаркое полуденное солнце, распространяют вокруг приятную прохладу. Действительно, все они помечены незнакомым тебе значком…
Ознакомительная версия.
