Аккуратно положили сильно раненых и усыпленных в возы. Роланда и его компанию припряг еще сгонять за обмундированием на старое место. Эта уже вся развалилась, да и грязная. Спросил ребят, они знали, где наш порт находится, а когда пообещал им перекус, с удовольствием согласились нас проводить.
Еще не все подразделения закончили собираться. Поэтому в воротах толкучки не было. Люди, что видели нас, кричали здравницы. Из офицеров мы никого не встретили, зря я опасался. Беспрепятственно заехали. Я дал команду на помывку. А сам пошел к коменданту за ранним ужином. Он, как и другие тыловики, попытался юлить со мной, команды не было, ничего не знаю, видимо, не выходит у меня работа с этими службами. Я очень устал, за сегодня много событий, и идти на компромиссы. В результате чего комендант был украшен фонариком под правым глазом и познакомился с оруженосцем сэра Генри. Собираясь уйти, я сказал ему, что перед тем, как дать своим бойцам, он сам съест миску каши, чтоб не плюнул туда, так, на всякий случай. А если будет невкусно, то будет он есть эту кашу, пока не лопнет.
Дальнейшее прошло просто отлично. К тому времени, как пришли другие роты, мы уже помылись, переоделись в чистое, наелись до отвала и наслаждались ничегонеделанием. Те, кого целитель усыпил, тоже поели и помылись. Роланд с компанией помогли им в этом. Я понял, что принял правильное решение, когда решил взять их с собой. Парни тоже были в восторге. Я сказал, что они могут у нас заночевать, поэтому те помылись, постирались, также переоделись в новое. Тогда‑то мы и пошли отдыхать. Сегодня я был на волосок от смерти, моя жизнь изменилась кардинальным образом.
… связь с крепостью налажена, продовольствие и снаряжение доставлены. На основе тяжелой конницы формируется кулак ударной группы. Коронными производится прочесывание местности, еще не все орки ушли в степь. По докладам произошло более десяти стычек, потерь нет.
Усиленные конные патрули на основе легких всадников производят охрану на границе. Была проведена разведка на полдня пути, противник замечен не был. Также были найдены и доставлены в крепость двадцать четыре беглеца из рабства. Они допрошены.
Из‑за потери управления орки разобщились, у них нет доверия друг к другу. Больше всего они стали напоминать стадо, которое побежало назад.
Должно пройти определенное время, прежде чем они выберут новых вождей. Пока этого не произошло, они разрознены и не готовы оказывать сопротивление. Считаю данный момент наиболее благоприятным для нападения и освобождения людей.
План находится на стадии разработки. Таким образом, прошу Вас, граф, принять мое уважение. Вы, безусловно, прекрасный полководец и сюзерен, к такому как вы не стыдно пойти в услужение.
Это говорил полковник Мрат эл Винт, командир королевского легиона. Они прибыли на следующий день после битвы. Так спешили, что прибыли на два дня раньше. Не зря королевский легион считается одним из лучших подразделений королевства. В нем не чураются служить и родовитые дворяне.
Конечно же, это лучшие воины, прошедшие жесткий отбор, полгода учебки, железная дисциплина, повышенное жалование и на выходе — прекрасные солдаты, готовые за короля перегрызть горло любому.
Прибыв в празднующий победу город, легионеры не стали задерживаться, а убыли на усиление охраны графства. А ведь тогда, после первой атаки, все было не так понятно. Граф погрузился в воспоминания…
Орки просто навалились кучей. На правом фланге наемники разобрали телеги и сделали препятствие перед собой, наивные, надеются, что у них будет шанс с этим забором. Граф, да и все, кто находился в штабе, скептически к этому отнеслись. Но ладно, им нужно будет только сдерживать орков. Затормозить их и дать завязнуть. Что они и сделали. Невероятно, при соотношении один к одному они выстояли против орков. Центр и левый фланг имел резервы по количеству людей. Плюс слаженность коронных полков сделала свое дело. Ветераны держались с достоинством. На правом фланге что‑то горело, это подожгли баррикаду. Шум от поля боя доносился сюда. Когда стало ясно, что уже все орки участвуют в битве, а правый фланг на последнем дыхании, граф отдал команду. По сигналу ворота стали открываться, а из них в боевых порядках пошла тяжелая конница, элита Марсена.
Когда орки на одной злобе лезли вперёд, чтобы задавить жалких людишек, не ожидая ничего нового, конница смела их и заставила отступать. Этот день, несомненно, войдёт в летописи.
Пусть с потерями, но победа достигнута, враг отступает. К тому моменту как всадники ушли догонять разрозненного врага, из магов на ногах осталась едва треть, да и те серые. Ссутуленные и вялые, у многих кровь пошла носом. Чуть сами не погибли, но духов шаманам применить не дали. Это потом стало известно, что Верховный шаман и вожди самых больших племен погибли от выпущенного огненного духа. Тогда, оставшись без управления и встретившись с конницей, орки и побежали. Оставив и большой обоз припасов, и почти шесть тысяч ранее захваченных жителей.
Да, эту битву можно было считать триумфом. Грубо говоря, больше двух третей жителей графства живы. Да, придется опять заселять эти земли, финансировать. Если сравнивать графство Марсен с остальным Маридом, то это то же самое, что деревню сравнивать с городом.
Сейчас орки будут отброшены, и нужно будет заново закладывать деревни. Да, тяжелые будут времена…
— Граф? Граф, разрешите о состоянии дел в городе?
— Да, да прошу прошения, — смутился граф, согласно этикету, он поступил некрасиво. Нельзя быть пренебрежительным с гостями. — Сэр Лодик, мы вас внимательно слушаем, прошу.
— Как было доложено ранее, в городе количество жителей возросло примерно вчетверо, огромное количество беженцев и солдат. Продовольственная проблема решена, организовано питание горожан. В связи с тем, что большая безработица, участились случаи краж и убийств…
Влад
— А–а–а! — громкий крик прошел раскаленным прутом в мой мозг. Был он какой‑то странный, вроде и кричит кто‑то, но не от страха, скорее, от неожиданности. Я бы и не решился открыть глаза, мысли были очень тяжелые, вставать не хотелось совершенно, но голос у этого крика был Лекса, и я должен был знать, что произошло, хотя бы если не посочувствовать, то посмеяться над ним. И только я собирался открыть глаз, как сам вскрикнул от неожиданности. Холодная волна прошла сквозь меня, это было непонятно и неожиданно, так что тело рефлекторно приняло вертикальное положение и боевую стойку.
— Эй, эй, не надо меня бить, я целитель, это всего лишь 'Бодряк', чтобы Вы проснулись! — едва продрав глаза, я заметил странную картину. На циновке Лекса лежал с выпученными глазами Ивн. И было от чего, хозяин циновки взял его на какой‑то болевой и придавил коленом. — Влад, помоги, он же мне сейчас руку сломает!
