— Гоняла за тысячу? — никак не могла опомниться я. — Я только недавно пыталась гнать на девяти сотнях, да и тогда тогда была зла и потому решилась на такой шаг… Ты шутишь!
— Нет, жалко, я тебе не могу продемонстрировать доказательства, — широко улыбнулась Лав. — Ты не помнишь ни одной нашей миссии?
Я покачала головой.
— Жалко… Рассказать?
— Если хочешь, — я ещё не знала, зачем мне это нужно, но думала, что может пригодиться.
— Хм… С чего бы начать? Мы уже столько миссий перевыполнили! Например на планете Руам. Я была агентом, ну и узнала некоторые важные подробности одной корпорации, но получилось так, что меня рассекретили, связали и кинули в тюрьму умирать. А вы с ребятами поняли, что дело нечисто и бросились меня спасать…
Лав рассказала много историй, которые меня потрясли. Неужели я участвовала в тех захватывающих гонках, сражалась с целыми полками и обезвреживала сотни взрывчаток?!
— А на последней твоей миссии мы тебя и потеряли, — сказала Лав, с горящими возбуждёнными глазами.
— Что за миссия?
— Проверить одну корпорации космических кораблей. Там что-то было нечисто, как сказал Мозг.
Меня словно током ударило. Космические корабли?!
— А кто владелец? — спросила я настороженно.
— Ты что-то вспоминаешь? — выпрямилась Лав.
— Нет, просто интересуюсь.
— А… Ну смотри! Владельцем был так называемый Шейро Вайран. Ух и мерзкий типчик, по виду сразу сказать можно — камень!
— Снимок есть? — поинтересовалась я, терзаемая нехорошими подозрениями.
Лав порылась на столе, вытащила оттуда распечатку. Фуф! Лицо не Шео! Хотя что я несу?! А как же типичные маскировки? Мой названный отец был мастером перевоплощения.
— Нет, я его не знаю, — мотнула я головой.
— Тэкс, что ещё ты бы хотела узнать?
— Ну, не знаю… Какие-нибудь яркие события из моей жизни.
— Это к Никосу, — улыбнулась Лав. — Он о тебе знает больше, чем другие.
— Он был моим?..
— Да, вы с ним встречались.
Так и знала! Хотя вот интересно, так, чисто для рассуждения. Из всех ребят здесь мне больше всех понравился Рогес. Никос, конечно, тоже ничего, но с первого взгляда на Рогеса видно — мой тип! Да и вообще, может ли не нравится кому-то такой? Но с другой стороны, разве могу я судить о них по первому впечатлению?
Лав словно прочла мои мысли и сказала:
— Никос потратил очень много времени и сил, добиваясь твоего расположения. Тебя интересовал Рогес.
— Ясно, — выдавила я. — И как ты думаешь, как могло случиться так, что я не помню абсолютно ничего из того, что ты мне рассказала? У меня совершенно другая жизнь и я помню не только отдельные моменты, а каждый день. Такого же просто не может быть! Я помню каждый день из рабства…
— Что?!
Ну блин! Вот и проговорилась. Я прикусила язык.
— Ты считаешь себя рабом?! — воскликнула Лав.
— Уже нет, это долгая история, но я всё ещё неуверена, что её стоит рассказывать, — пробурчала я.
— Ты — Раб. Наша Нера — раб! Да ты бы сбежала оттуда при первом же удобном случае! — Лав покачала головой, потом словно взяла себя в руки. — Почему же ты не хочешь рассказывать о себе? Клянусь тебе, мы ничего не используем против тебя. Тем более, что всё это — лишь пустая обёртка. Ты не Райя, ты Нера!
— Наоборот, я не Нера, я Райя, — сдаваться не хотелось. — Дай-ка я подумаю немного.
Лав пожала плечами и выскользнула за дверь. Я посмотрела её вслед. Неужели мы с ней знали друг друга несколько лет? Не может такого быть, не может! Я прошла к столу, взяла ближайший лист бумаги. Вздрогнула, потому что там был мой почерк. Я пробежала глазами тоненькие буквы, косо лежащие на листе. Какой-то набросок плана, описание вторжения куда-то. Хм, а вот с этим уже не поспоришь — мой почерк. Конечно, подделать почерк сейчас не проблема, но скажите — кому это нужно? Кому необходимо меня водить за нос? Я покопалась в стопке бумаги и вздрогнула опять — небольшая фигурка из бумаги попалась под пальцы. У меня была такая привычка — если мне сложно сделать что-то, я сминаю листочек бумаги и начинаю из него делать что-то, рассуждая над сложной задачей. Вот такое вряд ли кто-нибудь подделает! Я подошла к шкафу и заглянула внутрь — множество комбинезончиков и гоночных костюмов. И все моего размера. Нет, значит, или ребята мне не врут и это действительно я потеряла память, или всё это искусно спланированная операция… Зачем?
Я выскользнула из комнаты, направившись в главную комнату. Там был только Никос, так что мне стало неловко. Всё-таки, он был моим парнем, если верить людям. Я хотела кашлянуть, но он опередил меня:
— Ты решилась рассказать? Или просишь спустить тебя на твою планету?
— Первое, — ответила я.
Никос нажал какие-то кнопки и через некоторое время начал стекаться народ. Ребята расселись по стульям и уставились на меня в ожидании. Я помешкала, потом начала рассказывать с момента нашего расхождения в памяти. Ребята выслушали не перебивая, потом Рогес присвистнул:
— Мда уж, кто-то очень плотно поработал над твоей памятью. Здесь и эмоции, и воспоминания… Но всё же, мелко как-то.
— Да, ты вспоминаешь рабство так, как сплошной завал работой, — согласился Фроилк, низенький щупленький паренёк.
— А как должно быть? — насупилась я.
— Просветы бывают, яркие собы…
— Да были события, были! — возмутилась я. — Смерть Царлеста например! Или впечатления от гонок! Да и мелкие, но памятные события — первые встречи, запоминающиеся разговоры, казусы! Это невозможно вбить в голову!
— Ребята, сколько не было Неры? — спросил Рогес, задумчиво сдвинув брови.
— Около трёх месяцев, может где-то больше, — отозвалась Альюе.
— Что у тебя случилось примерно три месяца назад? — в упор глядя на меня колдовскими зелёными глазами, спросил Рогес.
— Эй, не нужно в таком тоне! — угрожающе произнёс Никос, но Рогес его словно не услышал.
Я постаралась вспомнить. Если вспомнить самое яркое… Пираты улетели около двух месяцев назад, примерно за месяц до этого произошёл взрыв на Карбадобане и я стала жить с Шео.
— Взрыв на Карбадобане, — ответила я.
— Где?! — удивились ребята.
— А что такое? — насупилась я. Могли бы и раньше завозмущаться, когда я рассказывала про своё прошлое!
— Просто они не могут понять, каким ветром тебя туда занесло. Карбадобана к твоей миссии не имела никакого отношения, — пояснила Лав.
— А если учесть, что моя память не менялась?
Ребята переглянулись, закатив глаза.
— Память меняется, характер — никогда, — проворчал Вио.
