— Научить предлагаешь? А зачем ты мне будешь нужен, если станешь таким, как все? Вся твоя ценность, в том, что ты нашел свой путь в тахос. В нору, ты сказал? Отлично, пусть будет «в нору», но это твоя нора и только твоя, в то время как дверь, ведущую к силе знают все остальные. Нет. Я не стану тебе показывать другой путь к Тахо, не жди. Будешь входить в тахос через самобичевание или как ты там этого добиваешься? И будешь делать это быстро, если захочешь жить.
Бравин жестом остановил мои возражения и продолжил.
— У нас слишком мало времени для того, чтобы делать из тебя настоящего мага. Но и двигаться дальше, не заставив тебя стать быстрее, нельзя. Работай над собой, человек. Лучше это сделать сейчас, потому что потом будет поздно.
Я устало кивнул. Сил оставалось слишком мало, последние дни мы работали на износ, и даже мое врожденное упрямство начинало барахлить и отказывать. Что делать, если с такой скоростью работы с силой надеяться на что-то бессмысленно, а ускориться не получается? Вообще. И как быть?
— Слушай, ты просто мне скажи, что от меня нужно? — я забыл добавить «Высший», а Бравин забыл сделать мне за это замечание. Или не посчитал нужным. А может, ему попросту было плевать на такую формальность. — Ты мне ответь, а там мы придумаем что-нибудь. Вместе. Я просто должен знать, к чему ты меня готовишь.
— Сказать тебе? — Алифи отошел к занавешенному окну, но не стал отодвигать шторы, а так и застыл, видимо, обдумывая предложение. — Не могу, слишком рано.
Никто не любит, когда его используют втемную. Никто, и я не исключение.
— Хотя бы часть правды, Высший. Если, конечно, ты хочешь чего-то от меня добиться, а не просто размолотить о мою физиономию содержимое местного амбара.
— Часть правды также может быть опасной, Мор.
— Тогда нет выхода, Высший.
Алифи повернулся ко мне.
— Выход всегда есть, Мор. Остановимся на том, что ты можешь пригодиться для убийства шамана Рорка. Неожиданность дает преимущество.
Я кивнул. Дает, вот только я, конечно, глупец, но глупец с большим стажем. И привычкой задавать неудобные вопросы.
— Знаешь, Высший, в этой информации нет ничего опасного. И знаешь, какой из этого вывод? Что убить кого-то, может, и понадобится, только этот кто-то — не Рорка.
Бравин сделал ко мне шаг, потом еще один — спокойно, даже буднично и насмешливым голосом спросил:
— А кого тогда?
— Не знаю. Не Рорка. И не человек. Остаются только Алифи. Но прежде, чем ты сделаешь какие-то выводы, я дам ответ — я согласен. Причем, не важно — кого. Согласен. И да, я понимаю, что это опасно.
Я не стал продолжать логическую цепочку, хотя мог бы. Например, отметить, что внезапность нужна при атаке Алифи-мага, или Алифи, которого прикрывают маги. А значит, это какой-то очень важный Высший. Очень. Важный. А следовательно… Я помню, что открывшись, становлюсь похожим на свечку в темной комнате. Значит, скрыться после внезапной атаки не получится… Меня готовили к поездке с билетом в один конец.
— И чем нам поможет твое понимание? — Бравин был все так же насмешлив. — Как это научит быть тебя быстрым?
— Никак. Быстрота нужна для того, чтобы защититься. Мы с тобой просто оставим эту формальность, Высший. Я тебе нужен не для защиты, а для неожиданного удара. Одного. Вот и учи меня удару. Там не нужна скорость, там нужна сила, давай сосредоточимся на этом.
— Ты понимаешь, что это будет значить?
Я пожал плечами.
— Как ты там говорил? Пойдем работать, Высший, — и не дожидаясь ответа, направился к двери.
— Как твое настоящее имя? — вопрос, брошенный в спину, заставил остановиться.
— Меня зовут Мор. Теперь — навсегда. Вы же верите, что имя рассказывает о предназначении, Высший? В моем мире мор означает смерть. Так что это имя мне подходит намного больше старого… Больше всех остальных…
…
Молодой Алифи стоял на усыпанном телами участке крепостной стены и устало вытирал кровь с лицевой стороны щита рукавом дорогого камзола, безжалостно вымарывая его в кармине и багрянце. Впрочем, одежда уже была безвозвратно испорчена, теперь ее только на выброс или в личную коллекцию, на память. Повесить рядом с изрубленной кривыми роркскими мечами кирасой, что валялась неподалеку. Помощник старался не попадаться на глаза, но его осуждение Римол чувствовал кожей. Пусть.
Мастер битвы стирал кровь врагов с неоднократно спасавшего ему жизнь щита и невольно ловил отражения угасающей битвы в десятках сверкающих граней — бой еще не закончился, он просто прокатился по крепостной стене, пролился, словно ливень, в близлежащие кварталы и рассыпался на сотни мелких схваток. Сегодня он сознательно дал шаргам прорваться внутрь города, задержав контратаку. Для чего? Чтобы почувствовавшие слабость защитников Рорка вложились в эту атаку, бросив в прорыв значительные силы, — Римолу до смерти надоели бесконечные комариные укусы, не оставляющие ощущения победы, но уносящие жизни. Рискованно? Конечно. Имело ли смысл?
Алифи оглядел участок стены, где шарги на короткое время прорвали защиту. Сейчас об этом напоминали многочисленные трупы под ногами: закованных в броню рыцарей, изрубленных людей и Рорка. Жертв было все-таки слишком много: один защитник на двух нападавших — не самый лучший размен. Впрочем, в самом городе, в ловушке каменных стен и без поддержки за спиной, Рорка гибли, как мухи. В целом, не так уж и плохо.
— Они быстро оправятся, — командор отрядов Ордена был скуп на эмоции. Так, простая констатация факта. Да. Оправятся и ударят снова. Кто ж спорит-то? Вот только тех, кто пойдет в следующую атаку, будет уже чуть меньше.
— Ты должен был быть на своем участке, — Римол развернулся к рыцарю и, не скрывая отношения, сделал шаг навстречу. Он все помнил. И то, что церковники открыли ворота и сдали ему город без боя, означало только отсрочку возмездия. Общий враг заставил на время объединить силы, но потом…
— Скучно там, — командор насмешливо скривил губы. — Все самое интересное — здесь. Клан Теней оказался отчаяннее Клана Заката, кто бы мог подумать.
— Ты ради этого явился? На представление? Тогда возвращайся. И еще, раз вам там скучно, отправь мне пять сотен своих бойцов. Людей, рыцарей можешь оставить себе.
Ухмылка, словно пена откатившегося прибоя, сошла с костлявого лица собеседника.
— Вам напомнить, как мы договаривались, мастер? Мои отряды остаются со мной. Я выполняю Ваши приказы, но своими подчиненными распоряжаюсь сам. Так было, и так будет.
Он не посмел добавить слово «иначе», обозначив его только интонацией и долгой, тягучей паузой, но Римол услышал достаточно.
— Так распорядись. Пять сотен людей, запомнил? Не две, не три — пять. Сегодня. Сейчас же.
