Екатерина Мурашова - Взгляд

Ознакомительная версия.

– Приветствую вас, светлая королева! Пожертвуйте маленькую золотую монетку на пропитание жалкому нищему и он будет молиться за вас, ибо священники говорят, что прошения нищих в небесной Ратуше рассматриваются с меньшими проволочками, чем молитвы королей. Правда, они, скорее всего, врут, но поскольку доподлинно проверить невозможно – будьте на всякий случай щедры, светлая королева!

– Где Авенак? – спросила королева.

– Авенак скончался прошлой зимой, – услужливо подсказали из свиты.

– Авенак – такое же достояние города, как дворец или конный памятник моему прадеду на площади, – надменно сказала Альбина, вздернув подбородок. – Почему мне не доложили, что он болел или в чем-то нуждался? Корона позаботилась бы о нем.

– Только потому, что он не болел ни дня и имел все ему необходимое, ваше величество. Нищий просто заснул вечером на своих ступенях, а утром, когда пришли его обычные почитатели, он был уже совсем холодным…

Не глядя на нищего с веселыми глазами, Альбина велела щедро наградить преемника Авенака и отбыла во дворец, так и не переступив порог Ратуши. Свита осталась в полном недоумении, даже рожки на обратном пути дудели с какой-то необычно визгливой ноткой. Удивительное дело – оказывается, королева отправилась на Ратушную площадь вовсе не для того, чтобы на месте проверить, как вершатся дела города. Ей зачем-то понадобился немой нищий – воистину, невозможно предугадать произмышления королей!

Члены Государственного Совета в черных одеждах, похожие на стаю грачей, стояли вокруг мраморного, овального стола. Никто не знал, зачем королева Альбина пять лет назад воссоздала этот Совет – все ее правление было абсолютно авторитарным. Теперь стало ясно – Совет был создан ради этого дня.

– Мой старший сын умен и достоин, но слаб здоровьем, – каркающим, грачиным голосом читал Председатель Совета завещание Альбины. – Поэтому он будет заниматься экономикой и снабжением по мере сил своих. Мой второй сын отважен и могуч – он будет командовать всеми вооруженными силами нашей страны. Престол и корону я оставляю своему внуку Аврелию, старшему сыну моей дочери Ауриты, который сохранит и приумножит …

Юноша-ручей рассеяно смотрел на траурные мантии членов Государственного Совета, залепленные пушинками одуванчиков, и думал, что они похожи на горностаевые мантии наоборот. Собрался, почему-то вспомнил последний, так и непонятый им взгляд старой королевы. «Так правильно?» Правильно ли я веду себя сейчас? Кто ответит?

Когда его взгляд остановился на толстом кузене, тот подмигнул ему: «Держись, мол…» – достал из кармана яблоко и, пригнувшись, откусил огромный кусок.

Новый король, бывший когда-то юношей-ручьем, прислушался, облегченно вздохнул, словно получил какое-то послание, и подмигнул в ответ.

Ознакомительная версия.