Увы, чих пропал даром. «Божья роса», заранее наложенная соискателем, держалась крепко. Пожалуй, доспешные чары обезвредили бы и черную желчь, захоти венатор прибегнуть к сильнодействующему средству – чреватой отрыжке.
– Х-ха!
Боком, из немыслимого, безобиднейшего положения Фортунат прыгнул. Ноги, вывернутые коленками назад, пружинами толкнули могучее тело. Сальто-мортале, хлопок крыльями, ядовитая мошкара летит с зубцов. Туша демона должна была всей тяжестью накрыть замешкавшегося соискателя. В полете венатор ловко сгруппировался в комок:
– Н-на!
Вывернувшись из-под Цвяха в последний момент, соискатель откатился прочь. Бич хлестнул молнией, оставив на задних лапах охотника жирные полосы красного цвета. Фортунат, хромая, метнулся следом. Жало вознеслось над соискателем, который и хотел бы встать, да не успевал.
– Бер эсэнен тугандай! Куп койорга!
А вот это зря. Казематные волхвования – штука слишком длинная, чтобы пользоваться ею в критической ситуации. С равным успехом можно читать атакующей мантикоре трагедию «Заря», в надежде дойти до финала. Преодолевая киселизацию воздуха – следствие волшбы! – хвост Фортуната выпустил дополнительные сегменты. Жало взлетело на два локтя выше и ринулось вниз.
– Саб'ыр шуны кот!
Соискатель оказался хитер. В нарушение всех канонов, он закруглил «казематку» малым тупичком. Риск, конечно, но хвост на миг превратился в каменную арку, а жало – в дверной колокольчик. Тем не менее, камень осыпался с сегментов прежде, чем бич снова опустился на демона. Малый тупичок хорош, если у тебя – бас. Тогда вибрации строятся уступами. А если – колоратурное сопрано, жди беды.
Оставив жало колокольчиком, Фортунат трижды «прозвонил» голову соискателя: ухо, шея, нос. Раздался издевательский дребезг. Соискатель разразился бранью, отскочил и замахнулся бичом. Демон ждал удара, бич вил кольца, выбирая место...
– Стоп! Зачет!
Председатель приемной комиссии ударил в гонг
Сегодня председательствовал лейб-малефактор Серафим Нексус – случай редкий, можно сказать, уникальный. Старец давным-давно отказался от участия не только в защитах ординарных магистров, но и в высших квалификационных экзаменах. Посвятив себя исключительно охране высочайшей особы, Нексус удалился от иных дел. Но отказать Фортунату Цвяху, которого любил и уважал, он не мог.
Несмотря на более чем двукратную разницу в возрасте, старец относился к охотнику на демонов с покровительственной симпатией. Большинство разумных людей бежали от симпатии милейшего лейб-малефактора на другой край земли. А Фортунат лишь посмеивался.
Ему нравилось ходить по этому краешку.
Пока старец позволяет быть с собой «на ты», не спеша «идти на вы» – дело в шляпе.
– Ваше мнение, судари комиссары?
– Зачет! – согласился Просперо Кольраун, боевой маг трона. Гигант, он на голову возвышался над остальными. – Хотя выжидательная тактика в данном случае пагубна. Я бы поступил так...
Он плюнул в ладонь, создал крошечную модельку демона и показал, как бы перехватывал инициативу у злобного нижнемамца. Получилось быстро, изящно и без лишнего членовредительства.
– Ты слишком многого хочешь от будущих магистров, друг мой!
Рудольф Штернблад, капитан лейб-стражи, хлопнул боевого мага по могучему плечу. Просперо качнулся, восстановил равновесие и повернулся к приятелю лицом. Мало ли, вдруг еще раз хлопнет?
– Сравни их опыт и твой! Я бы тоже иначе бичевал...
Комиссия отпрянула на безопасное расстояние, поскольку малютка-капитан снял поясной ремень, собираясь устроить показательную демонстрацию. К счастью, Рудольф ограничился двумя «винтами», простым и шестеричным, после чего заново подпоясался, не останавливая вращения.
– Зачет! – подвел он итог.
– Зачет! – согласился доцент Кручек, с опаской косясь на ремень.
– Зачет!
– Поздравляю, дорогая!
Последняя реплика принадлежала Фортунату Цвяху. Венатор к этому времени уже сбросил Облик, представ в человеческом виде. Разве порядочный муж кинется обнимать любимую жену, оставаясь демоном? Особенно учитывая характер рыжей Мэлис и тот факт, что бывшая ведьма только что сдала конфликт-минимум.
Без него соискателей не допускали к защите магистерского диссертата.
– Водицы бы... – скромно кашлянул дряхленький лейб-малефактор. – С сухариком, а?
Намек был ясен.
Воду с сухарями благоразумный венатор обеспечил еще с утра.
* * *
– ...ничего подобного!
– Фартушек, не морочь дедушке голову! Были, были поддавки. Я же понимаю: ты и защищенного магистра скушенькаешь, не подавишься.
– Я сам ее готовил!
– Вижу. Чудненько подготовил, спору нет. А жало на уколе все равно придерживаешь. Если бы я так куколку иголочкой колол, ты бы давно на моей могилке плакал. Вот, смотри, любезный...
Лейб-малефактор изобразил двузубой вилочкой для рыбы, как бы он колол жалом. Потом стряхнул с зубцов целую коллекцию из убитых ос, мух и одного слепня, взял другую вилку и продолжил лакомиться форелькой.
Обычно Нексус пользовался только своим столовым прибором.
Но в хорошей компании, случалось, расслаблялся.
Рыжая ведьма в разговор не вмешивалась. Мэлис отдыхала душой и телом. Она строила глазки лейб-малефактору, краснела от комплиментов боевого мага, подкладывала теоретику добавку жаркого с черносливом, чистила и резала дольками яблоко для капитана... Короче, весело и с пользой проводила время. А если даже муженек и впрямь поберег любимую женушку при сдаче, так это издержки большого, светлого чувства.
Кто осудит?
Конфликт-минимум при зарегистрированном профиле целительницы – так, рудимент прошлого. Память о временах, когда целители еще гоняли бесов из одержимцев. Сейчас бесов гоняют интенсивные экзорцисты. А мы – мирные чародеечки с дипломом. Нам и кнут, и пряник, но кнут – редко...
Грозный муж подтвердит, что кнут – очень редко.
– Слыхали? – спросил Просперо Кольраун, выбираясь из-за стола и устраиваясь на диване. Ложе заскрипело под могучим чародеем, но смирилось. – Говорят, в Брокенгарце новый проповедник объявился. Больной на всю голову. Ходит по упырьим гнездовищам и учит нежить, как жить.
– Вампир? Маг? Эффектор гения?
– Человек. Если не врут, конечно.
– Это ненадолго, – капитан потянулся за вином. – До первого укуса.
– Не скажи, Руди! Он ходит, а его не кусают. Когтем не трогают! Даже слушают, представь себе. Собираются в полночь, зажигают свечи, рассаживаются на могильных плитах... Картинка!
– А что он им проповедует? – заинтересовалась Мэлис.
