— Риальто, не греши против логики, — уперся Сарсем. — Да, я не справился со своими обязанностями, что верно, то верно. Однако между сим утверждением и абсолютно не имеющей к ней отношения мыслью, будто я должен попытаться найти пропавший предмет, не существует ровным счетом никакой связи. Надеюсь, ты осознаешь свою ошибку, которая носит фундаментальный характер.
— Связь не прямая, однако существует. Не справившись со своими обязанностями, ты заслужил суровое наказание. Но часть вины ты можешь искупить, если вернешь призму.
— Ты меня не убедил. Я чую здесь подвох. К примеру, кто приведет мое наказание в исполнение? Тебя уже пять эр как не существует, — подумав, хмыкнул Сарсем.
— Ильдефонс — мой надежный союзник. Он защитит мои интересы.
Сарсем залился тем странным кудахтаньем, которое у его сородичей служило для выражения веселья.
— Риальто, твое простодушие меня забавляет. Неужели ты до сих пор не понял, что Ильдефонс возглавляет заговор против тебя?
— Неправда! — возразил Риальто. — Тебя ввел в заблуждение случай, когда он в шутку завладел моими камнями-иоун.
Сарсем взглянул на Ошерла.
— И как же все обстоит на самом деле?
Тот немного поразмыслил.
— В настоящее время Ильдефонс взъелся на Аш-Монкура.
Сарсем почесал серебристым ногтем свой лиловый нос.
— Ну ладно, на тот маловероятный случай, если Риальто прав, не стану давать ему возможность обвинить меня в клевете. Вот, Риальто, возьми этот плермалион, он покажет голубое пятно в небе прямо над тем местом, где находится Персиплекс. Только запомни, если кто-нибудь спросит — Аш-Монкур, например, — его дал Ошерл, а не я. Понятно?
— Разумеется. Аш-Монкур задурил тебе голову всякими глупостями. Если ты решил разделить его судьбу в надежде заработать побольше очков, придется иметь дело с Вийхом.
Сарсем испуганно пискнул, потом воскликнул с напускной бравадой:
— Ты переговорил самого себя! Не докучай, мне надоел ваш Персиплекс. Новая версия вполне сойдет на ближайшее время, а там и солнце погаснет. Что же до тебя, Ильдефонс даже не заметит, если ты не вернешься. И вообще, его власть скоро перейдет к Аш-Монкуру.
— И что же будет с вашим Аш-Монкуром, когда я в самом деле вернусь с Персиплексом?
Сарсем прыснул.
— Риальто, разве я не ясно выразился? Ищи свой Персиплекс сколько влезет, желаю тебе успехов в твоем начинании. А когда найдешь, можешь жить припеваючи в Шестнадцатой эре, хотя отомстить врагам тебе уже никогда не удастся.
— А Ошерл? — лениво спросил Риальто. — Он что, не перенесет меня обратно в Баумергарт?
— Можешь спросить его сам.
— Так как, Ошерл? Ты тоже взбунтовался?
— Риальто, я думаю, тебе понравится жить в этой безмятежной эре. А чтобы ты мог со спокойной душой начать новую жизнь, не забивая голову всякими пустяками и незначительными мелочами, можешь закрыть мой контракт.
Риальто улыбнулся своей надменной, почти зловещей улыбкой, которая так часто выводила из себя недругов. Из его сумки выскочило что-то похожее на полосатую черно-красную змею.
— Чаг! — закричал Сарсем в ужасе.
Чаг обвился вокруг Ошерла, крохотная головка юркнула в одно лисье ухо, выбралась из другого, и полосатая змея узлом завязалась вокруг головы сандестина. После этого Ошерла подтащили к ближайшему дереву и вздернули на пропущенной через уши веревке на суку, и он повис в трех футах над землей.
Риальто обернулся к Сарсему.
— В конце концов твой дружок получит от меня по заслугам. А пока что будет помогать мне изо всех сил. Я прав, Ошерл? Или мы предпримем дальнейшие меры?
Лисья маска Ошерла нервно облизнула усы.
— Риальто, я всего лишь добродушно подтрунивал, а ты подвесил меня на суку и пугаешь пустыми угрозами.
— Я никогда не бросаю слов на ветер, — заявил Риальто. — Откровенно говоря, я поражен неосмотрительностью Сарсема. Он совершенно недооценивает гнев Ильдефонса и мой собственный. И жестоко поплатится за свое вероломство. Это не пустая угроза, это уверенное заявление.
Сарсем, улыбаясь застывшей неискренней улыбкой, исчез из виду. Ошерл принялся с такой силой сучить и дрыгать ногами, что стал раскачиваться на ветке.
— Бедняга Сарсем не вынес твоих высказываний! — закричал он. — Нет чтобы проявить милосердие и…
— А ну тихо! — Риальто вытащил плермалион. — Меня интересует только Персиплекс.
Он принялся оглядывать небо сквозь трубу, но горные склоны заслоняли большую часть панорамы.
Тогда Риальто наложил на свои башмаки заклинание легконогости, которое позволяло передвигаться по воздуху, как высоко, так и низко. Ошерл с растущим беспокойством наблюдал за ним.
— А как же я? — закричал он в конце концов. — Долго мне придется болтаться здесь на потеху окрестным птицам?
Риальто изобразил удивление.
— О, а я уже и забыл… Вот что я скажу: неприятно, когда тебя предают твои же товарищи.
— Ну разумеется! — с жаром вскричал сандестин. — Как ты мог так неверно истолковать мою маленькую шутку?
— Ладно, Ошерл, я принимаю твое объяснение. Возможно, тебе удастся оказать мне кое-какие мелкие услуги. К примеру, организовать наше возвращение в Баумергарт!
— Разумеется! Само собой!
— Что ж, кто старое помянет, тому глаз вон.
Чаг сбросил Ошерла на землю и вернулся в сумку к Риальто. Сандестин поморщился, но без единого слова забрался обратно в ореховую скорлупу. Риальто подпрыгнул, набрал высоту и широкими величественными скачками двинулся по воздуху в двадцати футах над землей. Вскоре Дуновение Фейдера осталось позади.
С воздуха открывался вид на безбрежные дали, не примечательные ничем, кроме клубов пыли и дыма, застилавших горизонт на севере. Чуть ближе, там, где равнина становилась холмистой, Риальто различил несколько небольших ферм с белой силосной башней, белым же круглым амбаром и садиком из шарообразных голубоватых деревьев. Примерно в миле к западу в тени сотни высоких зонтичных пальм уютно расположилась деревушка из розовых круглых домиков. Все прочее утопало в размытой пастельной дымке до самого горизонта, где висела высокая и зловещая завеса пыли и дыма.
Риальто опустился на край скалы и, вытащив плермалион, принялся обозревать небо. К его радости, на сапфировом небосводе синело пятно — на севере, в той стороне, где клубились пыль и дым. Риальто спрятал трубу в сумку и только теперь увидел в сотне ярдов ниже по склону трех юных девушек, которые собирали в зарослях кустарника ягоды. Одежда их состояла из полосатых блузок с черными жилетками, черных шаровар, перехваченных на коленях черными лентами, черных чулок и черных туфель с белыми завязками. Сами они были круглолицые и черноволосые, с густыми прямыми челками. Риальто нашел их внешность совсем недурной, хоть они и походили на экзотических куколок.
