Вернулся он хмурым и озабоченным.
— Посмотрите туда, — сказал он, показывая на камни. — Видите лианы, что протянулись от одного шпиля к другому, а от того к третьему и так далее? А по ним кто-то ползает?
Валентайн с трудом различил сетку из тонких красных линий, натянутую меж обелисков на высоте сорока или пятидесяти футов над землей. Да, верно, по ним перебираются от камня к камню обезьяноподобные животные, свободно повисая на нитях.
— Похоже ни сеть птицеядной лианы, — проронил скандар.
— Это и на и есть, — подтвердил колдун.
— А почему они не прилипают к ней? Что это за животные?
— Это лесные братья, — ответил урун.
— Расскажи о них.
— Беспокойное дикое племя родом из центрального Зимроеля, их редко встретишь так далеко к западу. Метаморфы охотятся на них — то ли ради еды, то ли ради спорта, точно не знаю. У них есть разум, но низшего порядка, чуть выше, правда, чем у собак и дролей, но гораздо ниже, чем у цивилизованных народов. Их божества — двикка-деревья. Живут племенами, умеют делать отравленные стрелы и часто причиняют неприятности путешественникам. Их пот содержит энзимы, которые помогают им не прилипать к лианам, а лианами они пользуются для своих целей.
— Если они приблизятся к нам, — ответил на этот рассказ Залзан Кавол, — мы уничтожим их! Поехали дальше!
Миновав район обелисков, путники не увидели в этот день ни одного из лесных братьев. Назавтра, углубившись в лесной заповедник, они оказались в роще деревьев-великанов.
Колдун был знаком и с ними. Это как раз те двикка-деревья, сказал он, священные для лесных братьев.
— Вот почему, — пояснил он, — мы видели их на лианах. Это мигрирующая группа, она, должно быть, пробирается в этот лес, чтобы поклониться своим деревьям.
Двикка-деревья подпирали небо. Их было всего пять, они стояли отдельно от других. Стволы двикка-деревьев были толщиной с их фургон, кора — ярко-красная.
От стафутовой высоты стволов отходили толстенные ветви и отходили так далеко, что под одним деревом могла бы укрыться от дождя целая армия. На толстых веточках крепились листья — черные, кожистые, огромные. Они тяжело свисали, создавая под деревьями почти непроницаемую тьму. На каждой ветви было по два-три гигантских желтоватых плода в виде неправильных шаров двенадцати-пятнадцати футов в обхвате. Один из плодов упал на землю, продавив ее так, что теперь лежал как бы в небольшом кратере.
Плод, упав, треснул и в алой мякоти виднелось множество черных семян.
Валентайн догадывался, почему эти деревья стали божествами лесных братьев: они были, монархами всего растительного царства — величественными, повелевающими. Он и сам себя поймал на желании о пуститься перед, ними на колени.
— Плоды у них очень вкусные, — продолжал рассказ колдун, — и неядовитые. Их могут есть все.
— И скандары? — спросил все же Залзан Кавол.
— И скандары.
Старшой засмеялся.
— Попробуем. Ирфон, Тилкар, а ну за фруктами!
Делиамбер обеспокоенно предупредил:
— Я вижу под деревьями талисманы лесных братьев. Значит, они были здесь совсем недавно а могут вернуться. Они решат, что мы хотим осквернить их священную рощу, и нападут на нас, а их стрелы смертельны!
— Слит, Карабелла, встаньте слева от фургона, а вы, Валентайн, Шанамир и Виноркис — справа! Если увидите хоть одну обезьяну, дайте знать! — скомандовал Залзан Кавол.
Он махнул своим братьям:
— Идите собирать плоды! Херн, останься со мной. И ты, колдун, тоже.
Залзан Кавол достал из фургона два энергомета и протянул один Херну.
Делиамбер продолжал тревожиться:
— Они появляются неожиданно, как призраки…
— Заткнись! — рявкнул скандар.
Валентайн занял наблюдательный пост в пятидесяти ярдах от фургона и не сводил глаз с последнего справа двикка-дерева в этом сумрачном лесе. Из темноты под ним в любую секунду могла вылететь несущая смерть стрела.
Ирфон и Тилкар подходили уже к упавшему плоду, до него оставалось несколько шагов, они настороженно оглядывались по сторонам. Дошли до желтого шара, окружили его…
— А что, если лесные братья прячутся за ним? — прошептал Шанамир. — Я прямо умираю от страха!
Внезапный рев какого-то существа заставил всех задрожать. Он был похож на крики оскорбленного баддака, которому помешали спариваться. Ирфон отскочил от плода, следом за ним понесся к фургону перепуганный Тилкар.
— Скоты! — орал кто-то в темноте под двиккой. — Свиньи и дети свиней! Вы хотели изнасиловать женщину, присевшую пообедать! Я научу вас, как нападать на мирных людей! Я на вас оставлю такие отметины, что вы их будете носить всю свою жизнь! Куда вы бежите, волосатики? Стойте, я говорю!
Из-за плода двикка вышла самая громадная женщина, какую только можно было представить. Она была под стать гигантским деревьям.
Не менее семи футов роста, тело ее было горой плоти, стоящей на столбах-ногах. Женщина была одета в плотную блузу и кожаные брюки. Расстегнутая почти до пояса блуза обнажала шары грудей, не меньших, чем голова человека. Копна оранжевых кудрей, пронзительно-голубые глаза… В руке воительницы был внушительных размеров вибрационный меч и она размахивала им так, что Валентайн, стоящий от женщины в сотне футов, чувствовал движение воздуха. Ее щеки и груди были вымазаны алым соком плода двикки.
Великанша шла к фургону решительными шагами, вопя о насилии и требуя возмездия.
— Кто это? — растерянно спросил скандар.
Валентайн еще ни разу, не видел скандара таким испуганным. Он спрашивал у братьев:
— Что вы ей сделали?
— Мы не прикоснулись к ней! — ответил Ирфон. — Мы смотрели, нет ли лесных братьев, а Тилкар наткнулся на нее и нечаянно схватил ее за руку, чтобы удержаться на ногах.
— Ты же сказал, что вы не прикасались к ней! — рявкнул Залзан Кавол.
— Не прикасались в том смысле. Это была чистая случайность. Тилкар споткнулся!
— Сделай что-нибудь, — взмолился скандар, обращаясь к колдуну, великанша уже подходила к фургону.
Урун, и сам побледневший от страха, встал перед фургоном и протянул щупальца к подходившей воительнице.
— Мир! — крикнул он великанше. — Мы не хотели причинить тебе зла! Мир!
Выкрикивая это, он начал совершать щупальцами магические пассы, породив перед собой синеватое свечение. Женщина, увидев его, остановилась всего в двух-трех футах от колдуна. Смерив его угрюмым взглядом, она опустила меч и застегнула блузу.
Посмотрела на скандаров, указала на Ирфона и Тилкара и все снова услышали ее громовой голос:
— Что вы хотели со мной сделать?
Ответил Делиамбер:
— Они просто пошли за плодами двикка-дерева. Разве ты не заметила корзины в их руках?
— Мы же не знали, что ты там сидишь, — заикаясь, сказал Тилкар, — мы обходили плод чтобы посмотреть, не прячутся ли за ним лесные братья, вот и все.
— И навалились на меня, как сумасшедшие, и, конечно, изнасиловали бы бедную женщину, будь она безоружной!
— Я споткнулся, — настаивал Тилкар. — У меня не было намерения нападать на тебя. Я боялся лесных братьев, а когда увидел тебя, такую большую…
— Что? Ты, кажется, оскорбляешь меня?
Тилкар сложил на груди все четыре руки.
— Я хотел сказать… Я не ожидал…
— У нас не было дурных намерений, — сказал вместо него Ирфон.
Валентайн, наблюдавший всю эту сцену, вышел вперед.
— Если бы они хотели изнасиловать тебя, разве стали бы они это делать при всех? Мы с тобой одной расы и я не потерпел бы этого.
Он показал на Карабеллу.
— Эта девушка так же строго соблюдает свои обычаи, как ты свои. Будь уверена: если бы скандары попытались нанести тебе какое-то оскорбление, она вмешалась бы. Это было просто недоразумение. Опусти оружие и знай — ты в безопасности.
Мягкая речь Валентайна подействовала на великаншу. Она сунула меч в ножны на могучем бедре.
— Кто ты? — все еще недовольным голосом спросила она. — И зачем вы пришли сюда?
— Меня зовут Валентайн, мы странствующие жонглеры, а вот этот скандар — хозяин нашей труппы, его зовут Залзан Кавол.
— Я Лизамона Халтин, — назвалась женщина. — Я воин и время от времени работаю телохранителем, хотя в последнее время больше бездельничаю.
— Нам пора ехать, — сказал Залзан Кавол, — мы теряем время. Ты простила нас?
Лизамона энергично кивнула.
— Поезжайте! Но вы знаете, что в этом лесу надо быть настороже?
— Лесные братья? — спросил Валентайн.
— Да. Они повсюду. Лес кишит ими.
— А ты не боишься их? — поинтересовался Делиамбер.
— Я говорю с ними на их языке, — ответила великанша, — и у нас с ними договор — не трогать друг друга. Будь иначе, уселась бы я так беспечно под плодом двикка? Может, я и жирная, но не глупая — ты слышишь меня, маленький колдун?
