Рыцарем, помнишь? Много лет защищал город от нечисти.
Вот тогда Нил вспомнил. Воспоминания накрыли его лавиной и погребли под собой, ломая всю его устоявшуюся жизнь и знание о ней.
— Выпей-ка, — начальник стражи усадил его на стул и плеснул вина, — и отдышись. Тяжко, понимаю. Но ты с этим справишься. Все справляются.
— Спасибо, — пробормотал Нил, держа в руках стакан, но и не думая пить. Выпивка ничем бы не помогла. Только затуманила бы и без того смутный разум.
Ему хотелось надавать себе оплеух. Беспамятный идиот! Как можно было отказаться от своей судьбы, своего предназначения?! Почему не вернулся, когда звали, почему позволил себе снисходительно думать о службе дяди? Высокомерный осел! Приехал бы на пару месяцев раньше и, быть может, не дал бы ему погибнуть! Встали бы плечом к плечу против зла! А что теперь?
Начальник стражи поглядел на него, порылся в ящике стола и протянул ему ключ:
— Это от дома Рутгера. Моя свояченица ему готовила и прибиралась, а потом ее Вороны сожрали. Я все собирался вернуть ключ, да не успел. Ты теперь наследник, живи, если хочешь. Или ты уедешь?
— Нет, — твердо сказал Нил, отставляя стакан и забирая ключ, — больше я отсюда никуда не уеду.
Он вернулся в дом дяди. Маленький и старый, дом явно был местом, куда Рутгер Янг приходил лишь поесть и поспать. В нем было много оружия, а из личных вещей только одежда, посуда (сделанная руками отца), да пачка писем от родных.
Писем, в которых Нил выкручивался, выдумывая, почему не может приехать. А сам и не собирался, чтобы не объяснять дяде, что настоящие герои в стражники не идут.
Спесивый засранец.
Горе, стыд и вина рвали его на части. Он должен был отомстить за дядю Рутгера, но как добраться до его убийцы? До самого властелина тьмы? И он ли убил дядю? Принца Ричарда — несомненно, но Рыцарей, потерявших светлые силы, мог уничтожить любой Ворон по его приказу. Значит, предстояло выяснить, кто это сделал. Убийцу — покарать, а город защитить. Стать тем, кем обещал стать дяде. Но Время Воронов длится семь лет. Прекрасный Принц не появится раньше, и Рыцарей у него не будет.
Семь лет ждать, господи…
Нил стиснул зубы.
Ничего. Дождется. Четырнадцать лет блаженного забвения закончились. Пора вернуться на правильный путь.
На следующее утро Нил первым делом отправился в городскую стражу и попросился на службу, чтобы сражаться за город, который обещал защитить. Это звучало правильно, но в глубине души он понимал, что наказывает себя за гордыню и спесь, обрубая им головы на корню. Нил больше никогда не будет гнаться за славой и внешним лоском. Его приняли. Он честно выполнял самую нудную и рутинную работу, а потом попросился в ночные патрули. И патрулировал один после того, как более опытный напарник, покрутив пальцем у виска, отправился отсиживаться в трактире.
— Я Воронам на закуску идти не собираюсь!
Честно говоря, Нил рассчитывал на такой ответ. Ночные патрули нужны были ему для сражений с Воронами. Он надеялся, что его сила и опыт помогут справиться с противником обладающим магией. И почти убедил себя, что все получится, пока не наткнулся на этого Ворона.
Рейвен. Тот, кто избил его много лет назад. И сделал это снова.
Ненависть пронзила сердце ледяной иглой, да так там и осталась. Эта сволочь все еще была сильнее него. Отделай его кто-нибудь другой, Нил, возможно, действовал бы более разумно. Но теперь твердо знал: он скорее умрет, чем позволит вновь вышвырнуть себя из города. Умирать лучше было не в одиночку, а вместе с Рейвеном, а совсем хорошо — отправить к праотцам его одного. Но тут уж как повезет.
Нил усмехнулся себе под нос. Доел последний ломтик картошки и встал.
Он везучий. И упрямый, как стадо ослов.
Ничего, отлежится и придет в себя. А завтра будет новый день, новая ночь и новая битва за безопасность его родного города.
Глава 12. Красавица и чудовище
Льюис, совершив несколько удачных обменов золота на жизненную силу, собрал подданных и прочитал им прочувствованную речь о том, что они — проклятые люди, а не чудовища, и вести себя, как чудовища, больше не станут. Они же не грабили ради еды раньше? И сейчас не будут. Отныне каждый Ворон перед охотой будет получать один золотой и уговаривать людей продать им жизненную силу. Таков приказ Великого Ворона. Подданные были в растерянности, но услышав про золото и помощь Шарлотты с Сольвейном, повеселели.
— А Великий Ворон, что, добрый? — как-то изумленно спросил новичок у другого Ворона.
— Очень добрый. Да и прав он: что мы, нелюди какие?
У Льюиса потеплело на сердце. Он сможет. У него получится. Ради этих людей и их несчастных жертв они больше не будут ни на кого нападать, а придут к соглашению и мирной жизни. Льюис был доволен собой, хотя Рейвен возмутился и попытался спорить.
— Это приказ, — твердо ответил Льюис, — ты будешь подчиняться моим приказам, Рейвен?
— Я всегда подчиняюсь! Но это несусветная дурость! Как мне кормить стариков, если жертвы не согласятся?
— Это не будет проблемой. У нас уже множество желающих.
Работницы квартала красных фонарей, убедившись, что Вороны их не съедят, все охотнее продавали жизненную силу. Слухи об этом разнеслись по городу подобно лесному пожару. Чтобы не привлекать слишком много внимания, встречи перенесли в ночные парки, и вскоре состав добровольцев стал разнообразнее: бедняки, студенты, безработные. Льюис строго-настрого велел быть со всеми вежливыми, не задерживать тех, кто внезапно испугался и передумал, не брать жизненную силу больше одного раза у одного человека. И — больше никогда не охотиться на людей.
Если ему удастся приучить Воронов к добровольным сделкам, то им не придется рисковать жизнью и нападать, а горожанам нечего будет бояться. И Прекрасному Принцу не понадобиться их защищать.
— Скажи, Рейвен, а что с тем стражником? Ты поговорил с ним? Проблема решена?
Рейвен ответил не сразу, будто Льюис отвлек его от каких-то размышлений:
— Да, повелитель. Он больше не нападает. Никто из Воронов с тех пор не пострадал.
— Ты молодец, — Льюис улыбнулся ему, — я знал, что ты справишься. Со всеми можно договориться мирно.
Рейвен встряхнул головой, не то раздраженно, не то отрицательно.
— Я думаю, нам стоит поставить в парках охрану.
— Зачем?
— На всякий случай. Людей, подобных ему, хватает. Если они нападут группой, а меня там не будет, возможны жертвы. Пусть несколько бойцов охраняют питающихся Воронов.
Льюис задумался.
