неисчерпаемым, иссяк. Но, разумеется, тут дело не в халатности служителя Фортуны. Анжелу выбивало из колеи поведение новой подруги, которая появилась не так давно, но успела завоевать статус единственной, нагло вытеснив с горизонта всех остальных на правах родственницы. Нужно ещё было проверить, настоящее ли родство или седьмая вода на киселе. Но когда Анжела только открывала рот, чтобы выяснить степень родства, Маша начинала свои пулеметные очереди из фраз. Сестра невыясненного родства собралась замуж. Счастливая, она щебетала сутки напролёт, точно пташка весной. Даже «пёрышки» обновила: носила более пёстренькие. С Энжи они знакомы, по её словам, ещё с ясельной группы, а то, что Анжела забыла об этом, её проблемы. Один раз даже ездили вместе в летний лагерь на море. Хотя Энжи в упор этого факта биографии не помнила.
За день до отъезда, по словам родственницы, они сбежали гулять по ночному пляжу, и Машуня вцепилась в руку Жели:
— Смотри-смотри!
— Обалдеть! Звёзды падают. Одна. Вон вторая.
— Загадывай желание!
— Я не знаю…
— Быстрей! Ну, давай я… хочу, чтобы мы вышли замуж в один год.
— Ух!
Анжела вздохнула, отгоняя дорогие сердцу каждой девушке фразы.
Правда, всё это извлекала из глубин прошлого одна Мария, а Анжела «вспоминала» с её слов.
В общем, дальняя родственница за две недели стала приближённой к телу Её Величества.
Несмотря на манящие формы богини, подаренные Токорежем, Энжи не нашла жениха, а Маша, проходящая практику медсестры в стоматологической клинике, вовсю планирует торжество.
Пока Энжи увлечённо наколдовывала себе приключения, Маша тоже не теряла времени. К ним в клинику устроился новенький ортодонт. Как в его умелых руках поблёскивали сапфировые брекеты! Точно сокровища…
Маша заметила замороженное состояние подруги и, думая немного растормошить её, попросила помочь. Да заодно и воспользоваться услугами. Так что польза от мероприятия предстояла обоюдная. Если бы только Маша знала, что за сияющей улыбкой Анжела скрывала воющую на луну печаль из-за нахлынувшей меланхолии.
Энжи, как и подобает лучшей подруге, мужественно переносила надвигающееся одиночество. Она уже представляла, как Маша через год-другой будет жаловаться на мужа, на результат совместных телесных упражнений — токсикоз, ещё через несколько лет на детский сад, поборы в школе…
Анжеле дорого стоило каждый раз при виде подруги заставлять уголки губ подниматься, а та и не замечала, ведь свадьба — процедура хлопотливая. Конечно, Маша на примерки свадебного платья в ателье никого не собиралась посылать. Это Анжела знала по опыту с Катей. Одно дело было непростое и ответственное. Но никому, кроме лучшей подруги, она доверить его и не могла.
Сидели они в мягких креслах любимого кафе. Пахло ванилью и капучино.
— Желя, просьба у меня… — Маша закашлялась, — неожиданная. Можешь выбрать костюм моему Ираклию? Я хочу сделать для себя сюрприз и до свадьбы не видеть наряда Ираклия.
— Ладно, чего уж там. Похожу с твоим Иром, если доверяешь. Только уговор, — Анжела потёрла руки, — цвет я смогу выбрать любой!
— Я знаю, что у тебя обалденный вкус.
Анжела подмигнула и отправила в рот ложку низкокалорийного йогуртного десерта. Сочные кусочки вишни мешали сосредоточенно думать, но Энжи переборола лакомство:
— Машунь, мы с тобой в последнее время редко виделись, ну да, если не считать обязательных, вошедших в ритуал часовых исповедей перед сном. Ты не подумай, что я мешаю тебе жить, но… блин, чё я мямлю, как школьница? — Анжела звякнула чашкой о блюдце, расплескав ароматный кофе. — Вы не торопитесь?
— Да, мы встречаемся не год, даже не полгода… он особенный.
— Ираклием, говоришь, зовут? А случаем, это не тот хлыщ, которого ты застала в его первый рабочий день с другой практиканткой в кладовке?
— Хочешь сказать, что он бабник?
— Допустим.
— Но ведь предложение он сделал мне.
«Просто это ты одна такая дура, что согласилась за него выйти», — хотела ответить Анжела, но сдержалась. — Прошу, не обижайся, но ты не думаешь, что ему хочется получить московскую прописку?
— Ну, не знаю. Я счастлива, и всё тут.
— Это главное. Давай телефон твоего Ираклимета.
Анжела созвонилась с женихом кузины вечером. «Голос обыкновенный, много смеялся. Ничего особенного, — перебирала она, словно чётки, впечатления. — Раз обещала подруге, то придётся пошопиться».
Энжи добралась до салона мужского свадебного костюма «Мистер Гименей» почти вовремя. «Всего на пять минут опоздала. Рекорд», — гордилась она, глядя на экран старенького кнопочного телефона — модный гаджет исчез вместе с Тучей Счастья. Анжела огляделась. Перед витриной с двумя отрешёнными от бренной действительности манекенами никого не было. Набрала номер Ираклия. Оказалось, что он уже примеряет первый костюм.
— Можно было и дождаться. — осуждающе хмыкнула в трубку.
— А мы с вами ещё не на ты, — получив ответ-оплеуху, Анжела вся зарделась.
Да кто он такой! Машин жених. Чего ещё с ним церемониться? — оправдывалась она перед собой.
Дверь пронзительно тренькнула колокольчиком, когда Анжела вошла внутрь магазина. Продавщицы в салоне стайкой китайских карпов окружили её, не давая сказать хоть слово.
— Так это вы невеста? Покажете фото платья? Так будет легче подобрать костюм.
— У вас не жених, а загляденье. Вы такая чудесная пара, — наперебой заворковали они.
— Я подруга невесты, — холодно ответила Анжела.
Продавщицы сконфуженно переглянулись. И принялись показывать модели.
— Он сейчас примеряет чёрный классический костюм.
— Нет-нет! Ни в коем случае ему нельзя быть в чёрном, — вздохнула Энжи, ловя себя на мысли, что ещё в глаза парня не видела. — Нам нужен бледно-голубой.
Её проводили к светлым костюмам. Она оглядела несколько моделей. Один пиджак был с чёрными блестящими лацканами — Анжела усмехнулась. Другой оказался цвета слоновой кости, но платье Кати белоснежное. Спустя мгновение суровое лицо Энжи расплылось в улыбке.
— Бинго! Отнесите ему этот костюм.
Продавщица, любезно улыбаясь, отправилась в примерочную. Анжела села на пуф у стены напротив. Прошло несколько минут, когда из-за бархатистой шторки, словно она была занавесом в театре, появился таинственный Ираклий. В горле у Энжи мгновенно пересохло, а ослабевшие руки едва не выронили сумочку. Она, не
