Ознакомительная версия.
Изумлённая Селена оторопела: оборотень вытянулся на полу сторожки, часто дыша; линии тела начали возвращение к нормальному состоянию. Когда Аату полностью обернулся и пришёл в себя: полубезумные глаза прояснели, — он устало, помогая себе руками, сел на полу и, чуть развернувшись, прислонился к тюкам сена. Пока безразлично он осмотрел на себе окровавленные лохмотья одежды и поднял покрасневшие от напряжения глаза на тех, кто окружал его.
— Мне приснилось… — он проговаривал слова с отдышкой. — Мне приснилось, что я снова в стае и не успел деформировать конечности. Я… не хотел. Испугался. Я и так всегда очень медленно перекидываюсь, а сейчас…
Протиснувшись между всеми, к нему подошёл Хельми и присел перед ним. Узкая ладонь со сжатыми пальцами поднялась перед раненой грудью оборотня, а сонные глаза мальчишки-дракона уставились в снова, уже живее, когда он понял, кто перед ним, испуганные глаза Аату. Посидев перед парнем, Хельми поднялся и спокойно сказал:
— Сейчас придёт Мирт и перевяжет его. Кровь я остановил.
— Отойдите все к двери, — велел Коннор и взглянул над головой Аату. Выждав, пока все подчинятся его приказу, мальчишка-некромант недовольно спросил в пространство: — Почему? Почему вы не сказали сразу, что у него трудности с формой?.. Это я помню. Вы сразу сказали, что ещё немного — и его вычислят. Но вы забыли сказать, что именно с ним.
Селена взяла Джарри за руку, внимательно слушая разговор, звучащий односторонне. Понятно, что Коннор разговаривает с призраками, но что они забыли ему сообщить? То, что связано с плохим воздействием на парня заклинания возвращения?
— Когда это было? — сухо спросил мальчишка-некромант, и Аату вздрогнул, заворожённый молчанием и строгим взглядом Коннора над ним. Мальчишка опустил глаза на оборотня, отступил на шаг и спросил: — Аату, однажды ты проснулся в заброшенном храме. Как давно это было?
— Откуда ты знаешь? — хрипло поразился оборотень. Но все молчали, с любопытством глядя на него, и он, покосившись на Хельми, подтвердил: — Да, было такое. Ещё до войны с машинами. Только какой это храм… два-три столба осталось да подвальное помещение, где я решил выспаться, потому что на улице был дождь. Я шёл тогда из пограничья в город, работу искал. Утром проснулся — кошмары замучили. И всё. Пришёл в город. И забыл о том.
— Там, в подвале, на полу были какие-нибудь узоры?
— … Были, — после недолгого размышления отозвался парень. — Полно. На одном круге тепло было, я и забрался в него спать.
Коннор хмыкнул. Хмыкнул и Джарри. И спросил:
— И на какое заклинание он напоролся?
— На заклинание храмового зова. Рядом с ним всегда присутствовал мелкий дух храма. Он и мешал быстро оборачиваться. Аату, тебе ведь всегда было тяжело переходить из одной формы в другую? Именно после посещения этого храма?
— Было дело, — немного испуганно сказал парень.
— Всё. Заклинание я снял. Дух ушёл в свой храм. Теперь будешь легко переходить из одной ипостаси в другую. О, Мирт пришёл.
Мальчишка-эльф рассеянно спросил:
— Что здесь случилось?
— Плохая трансформация, — сказал Джарри и скомандовал: — Пока Мирт его перевязывает, остальные идите завтракать, а то сейчас сюда вся Тёплая Нора налетит.
Последнее, что увидела Селена, обернувшись: Мирт деловито раскладывал на тряпочках, положенных на пол, перевязочные материалы, вынутые из холщовой сумки, а оборотень с испугом и некоторой насторожённостью смотрел на него. Хм… Эльф и оборотень. Аату придётся привыкать. Ранними предутренними часами, в темноте, он многих из спасителей не разглядел, так что для него, как и для Тибра, многое и многие станут потрясением.
Она догнала своих уже у дома. Тибр остановился у входа и нерешительно спросил:
— А можно… к волчатам?
— Пока нельзя, — сказал Джарри. — Бернар не любит, когда его беспокоят раньше времени. Вот после завтрака, перед уроками, будет самый раз. Пойдём, покажу ещё раз ванную комнату и провожу в столовую. Вас ещё с нашим народом познакомить придётся.
Оглянулся, а Селена улыбнулась ему.
Или народ будет знакомиться с Тибром сам.
И тут же озаботилась: а не испугаются ли дети Тибра? Вон он какой. Угрюмый, какой-то тёмный и тяжёлый, глаза под тяжёлыми веками крупные, нос мясистый и рот большой, и весь он не только диковатый, но, кажется, пока улыбаться не умеет. Хотя, впрочем, рано ещё. Для него и так многое — с корабля на бал. Или — из огня да в полымя.
Мальчишки, шедшие болтая о чём-то своём, первыми зашли в дом. За ними — взрослые. Селена шла позади всех.
Ирма с коротким торжествующим воплем кинулась на Хельми — и тот подхватил её и подбросил в воздух. Визжащая от восторга волчишка несколько раз взлетала в воздух — к радости своей малолетней компашки, которая, хохоча и подпрыгивая, устроила хоровод вокруг мальчишки-дракона. Довольный Колин стоял у лестницы — с Оливией на руках, пока нет Мирта. Мика сидел прямо на полу, зевая и гладя по голове Фаркаса, который рвался сбежать от него и обтявкать слишком громкоголосых знакомцев. В одном из кресел сидели и смеялись над волчишкой Анитра и Ринд. А сидящие прямо на ковре мальчишки, и люди, и оборотни, с огромным любопытством приглядывались к неизвестному человеку. Тибр-то вошёл вместе с Джарри и застыл на месте так, что его пришлось подтолкнуть, чтобы могли войти и остальные.
Увидев Селену, к ней поковыляла Люция, привычно опираясь на раскинутые крылья, попросилась на ручки. Тибр ошеломлённо отпрыгнул, когда драконишка решительно отодвинула его со своего пути к цели. Правда, взять Люцию хозяйка дома не успела. Эрно виновато улыбнулся и забрал сводную сестрёнку, отнёс её к Айне, которая втихаря, пока Ирма занята, трогала струны лииры. А Селена напомнила себе ещё раз, что должна поговорить с пасынком чёрного дракона, чтобы узнать о вчерашней драке с Ринд от другой стороны.
В общем, пока Тибр осматривался, привыкая к необычной обстановке, дверь снова открылась, и вошёл Аату. И простецки открыл рот, когда народ Тёплой Норы с благожелательным любопытством уставился и на него. Мирту, следовавшему за оборотнем, пришлось даже подтолкнуть его.
Ирма, обнявшая Хельми, с огромным любопытством посмотрела на незнакомцев и звонко спросила:
— А вы кто?
Аату взглянул на волчишку на руках мальчишки-дракона и, кажется, вообще потерял дар речи. На вопрос Ирмы пришлось отвечать Хельми:
— Это наш-ши гос-сти. Они пока поживут у нас-с.
Джарри вышел вперёд и спокойно представил:
— Ребята, это Тибр. А это — Аату.
Аату, успевший заново собрать и разгладить волосы после недавнего приступа с неудачным перекидыванием, вдруг смутился и быстро поддёрнул рубаху, пытаясь скрыть разорванное и тёмные пятна на груди. Селена тихонько вздохнула: придётся рубаху стирать и нести на поклон к Аманде — штопать. А пока хозяйка дома кивнула Джарри на коридор, где в ванной комнате гости должны были умыться перед завтраком.
Ознакомительная версия.
