– Сиды есть нечестивые мерзостные духи! – Колумелла нахмурился, вскинул руку. – Смущают они людей потребой диавольской! Ангелы же суть духи чистые, из мысли Творца сотворенные!
– Ничего не понял, – сказал эриль с блаженной улыбкой. – Как можно сотворить что-нибудь из мысли?
– Сидящая в тебе дьявольская сила не дает понимать, – отшельник тяжко вздохнул. – Но я буду молить Господа, чтобы он просветил тебя и даровал благословение…
– Святой человек, – прошептал Ангус и перекрестился.
– Ладно вам спорить, – Ивар поднял руку. – Ингьяльд, а ну тащи сюда пиво. Думаю, что оно стоит всех ангелов, сидов и альвов вместе взятых.
Судя по тому, как загорелись глаза отшельника, спорить он не собирался.
Проснулся Ивар от назойливого жужжания, как показалось, над самым ухом. Махнул рукой, чтобы отогнать комара, и только тут понял, что неподалеку разговаривают.
Приглушенное бормотание Ивар и принял за жужжание.
– Отправляйся с нами, святой отшельник, – почтительно говорил Ангус, несущий сегодня ночное дежурство. – Наш конунг – хороший человек, он не откажется взять тебя на борт.
– Ради чего возвращаться мне в мир? – отвечал Колумелла, так и оставшийся с викингами на ночь. – Прелесть там и козни диавольские. Здесь я свободен, а там вновь попаду в путы бессмысленных желаний и пустых стремлений.
– Какая может быть тут свобода? Постоянно приходится добывать пищу, терпеть голод и лишения.
Кто-то из спящих воинов всхрапнул, точно конь, и отшельник сделал паузу, прежде чем ответить.
– Истинная свобода только внутри, – сказал он значительно. – Обычный человек остается рабом скрытого в нем зла, будь он хоть могучим правителем огромной страны.
– Что-то мне кажется, – Ивар откинул одеяло и сел, – что ты просто сбежал туда, где не будет никаких искушений – женщинами, богатством, властью. Ушел от боя и мнишь себя победителем.
Утро занималось потихоньку, небо было светлым, с востока поднималась волна желтого сияния, поглощало звезды. В вышине пылали золотом облака, море с мягким шорохом облизывало берег.
Ангус бросил на не вовремя проснувшегося конунга испуганный взгляд, а вот Колумелла не растерялся.
– Может ты и прав, – он задумчиво покачал головой. – Но я свою дорогу выбрал и пройду ее до конца. Как и ты, северянин.
– Наверное, – Ивар зевнул, с удивлением отметил, что не хочет спать. – Пожалуй, пора подниматься, – он повысил голос. – Эй, лежебоки, вставайте! Сумерки Богов проспите!
Кари заворчал, поднял встрепанную голову, Гудрёд перевернулся на другой бок, Эйрик, спавший ближе всех к лесу, вскочил мгновенно, бодрый, как кролик весной.
– Куда в такую рань, конунг? – спросил Нерейд сиплым со сна голосом. – Еще петухи не кричали.
– Откуда они тут? – Ивар потянулся, с наслаждением ощутил, как захрустели суставы. – Если их крика ждать, то до вечера продрыхнете. Вставай, а не то оставлю здесь, в компанию нашему бородатому другу.
– Вот уж нет! – глаза Нерейда расширились, он вздрогнул, как от порыва холодного ветра. – Двадцать лет без пива и женщин – я такого не вынесу!
Отплыли, когда из-за горизонта высунулся нестерпимо горящий краешек солнца. Колумелла помахал рукой и зашагал вглубь острова, держа под мышкой подарок – бочонок пива.
Отдохнув на твердой земле, гребли резво и вскоре остров отшельника скрылся из вида.
– И куда его тролли несут, этого Храфна? – пробурчал Арнвид.
– В Ванахейм, – ответил Ивар, глядя на волны, что несмотря на безветрие, бежали на юг, точно огромное стадо серо-зеленых леммингов, с шумом бились в борта.
– Туда на драккаре не доплывешь, – хмыкнул эриль.
Ванахейм, Мир Крыльев, обиталище ванов, некогда сошедшихся в смертельной схватке с асами, не спешил показываться из-за горизонта, а вот острова появлялись один за другим.
Первые два оказались просто клочками каменистой суши, а вот вид третьего, поросшего изумрудной травой и густым кустарником, радовал взгляд.
– Это еще что? – удивился Арнвид, вглядываясь в зависшую над островом изогнутую переливающуюся полосу.
– Радуга, если я еще не ослеп, – Ивар почесал в затылке. – Хотя дождем и не пахнет.
Радуга выглядела ручкой опущенного в море котла размером с большой город. Она дрожала, будто листва под ветром, но исчезать и не думала. Викинги глядели на нее во все глаза.
– Что ждет нас дальше? – спросил Рёгнвальд. – Люди с одной ногой или ртом на груди? Гигантские муравьи?
– Ну уж нет, – Нерейд скривился. – От мелких-то куча беспокойства…
След от драккара Храфна запетлял в лабиринте проливов между крошечными островками, а потом свернул к большому, покрытому лесом, из которого торчала гора с раздвоенной верхушкой.
На фоне берега двигалось что-то продолговатое.
Ивар едва не подпрыгнул от радости, поняв, что это чужой корабль.
– Вот они! – из груди вырвался ликующий крик. – Навались, во имя Одина! Навались!
Дружинников не нужно было понукать. Вода под килем рокотала все громче, драккар набирал скорость, тучи брызг взлетали из-под весел, спины гребцов блестели от пота, как мокрые валуны.
– Так, а это что такое? – Арнвид повел носом, глаза его сверкнули тревогой. – Опять он что-то затеял?
Над кораблем Храфна поднялось серое облако, но не рассеялось, а осталось висеть.
– Это что? – требовательно спросил Ивар.
– Если бы я знал! – Арнвид сорвал с пояса мешочек с рунами, спешно развязал его. – Чую колдовство, но понять не могу. Чужое оно, совсем чужое для людей, так что выть хочется…
Все так же мерно шевелились на чужом корабле весла, но расстояние между драккарами сокращаться перестало.
– Можешь не рвать бороду, – сказал Ивар. – Этот колдун, шарахни его Тор Мьёлльниром, добавляет сил гребцам.
– Похоже, что так, – кивнул эриль. – Посмотрим, насколько его хватит.
Солнце двигалось по небу неспешно, точно отправившийся на ярмарку купец, а два драккара мчались на запад, преодолевая милю за милей. Дружинники Ивара рычали от боли в сведенных мышцах, но темпа не сбавляли, и так же висело над кораблем Храфна серое облако.
– Не уйдет, не уйдет! – шептал Арнвид, вцепившись в борт. – Эх, нажать бы еще чуть-чуть!
Из воды у самого носа выпрыгнула изящная, словно из серебра выкованная рыба, некоторое время летела, трепеща прозрачными плавниками, похожими на стрекозиные крылья.
За первой выскочила вторая, третья, взмывали над волнами и шлепались обратно.
– Тут даже рыбы умеют летать! – Ивар невольно отшатнулся.
– Скажи спасибо, что не коровы, – эриль опасливо поглядел в небо и огладил лысину.
Глянув вперед, Ивар испытал желание сморгнуть – море в миле обрывалось, будто его обрезали ножом, и корабль Храфна плыл над пустотой, точно по воздуху.
