– Что это? – воскликнул Варяг.
– Это… Это хуманимал… – Боязливо пробормотал Лазал прижимаясь к клетке пленников и глядя на то, как это существо рычит, скрипит гнилыми и редкими зубами и тянет к нему костлявые руки. – Его пару месяцев назад поймали… Посадили на цепь… За ногу… Но ногу он отгрыз себе. Тогда цепь надели на шею. Шею он себе перегрызть не может. Когда он видит нормальных людей, он бесится. Поэтому тряпку повесили…
Хуманимал продолжал дергаться и тянуть руки, словно не понимая, что ни цепь, ни клетка не дадут ему добраться до Лазара. Он свирепо вращал своими безумными звериными глазами, пока его взгляд не встретился с взглядом Николая, подошедшего к своей решетке. Зверочеловек тут же затих, и на его лице появилось что-то вроде страха. Он что-то забормотал.
«Боится», – пронеслась мысль в голове Николая. – «Он меня боится!».
Стоявший на одной ноге хуманимал опустился на четвереньки и попятился в глубину своей клетки. Добрался до унитаза, зачерпнул оттуда рукой воду и попил из ладони, не сводя безумных глаз с Васнецова. За дверью коридора послышались громкие голоса и шаги.
– Послушайте, – Роберт снова схватился за прутья, – Послушайте, – шептал он, – Я на вашей стороне. Вы единственные люди за столько лет с кем я могу говорить по-русски. И еще… У нас тут две фракции… Моргана Рэймэна, он приходил сюда. Бывший егерь… Рейнджер здешний… У него большой авторитет… Он тоже за вас… И с ним неплохая команда. ЦРУшник Хорнет и бывший пилот Джон Тиббетс. Но есть и другая фракция. Окружного судьи Эдварда Линча. У него тоже авторитет и сильная команда. Но они против вас. Верьте людям Рэймена… – И он замолчал. В коридоре показались люди с носилками и несколько охранников. Как только охранники заметили, что материя упала с клетки хумнаимала, поднялась бранная ругань. Они что-то кричали зверочеловеку и что-то спрашивали у Роберта, а тот сбивчиво отвечал. Охранники стали занавешивать клетку сорванной материей и хуманимал вдруг завыл почти как собака. Люди с носилками открыли клетку и стали грузить недоумевающего Вячеслава.
– Эй, куда вы его?! – Крикнул Варяг.
– Не беспокойтесь, – сказал ему Лазар. – Это санитары. Они его в наш госпиталь отнесут. Помогут ему. Это распоряжение Рэймена.
Вячеслава стали выносить. Он, лежащий на носилках, тоскливо посмотрел на своих товарищей, словно хотел спрыгнуть с носилок и вернуться в клетку.
– Славик, не волнуйся. Все хорошо будет, – Махнул ему рукой Варяг.
Наконец все стали уходить. Санитары с раненным другом. Охранники, что-то между собой обсуждающие. Лазар, боязливо поглядывающий на занавес, из-за которого доносились завывания…
– Судья Линч, – пробормотал Яхонтов, – Одно это уже симптоматично как-то. Но то что на нашей стороне чернокожий рейнджер, сотрудник ЦРУ и пилот ядерного бомбардировщика, который нас бомбил, вообще шокирует… И куда этот мир только катиться?
Николай открыл глаза и уставился в потолок. Все тот же темный сырой и покрытый грибком и плесенью потолок тюрьмы в подвале местного полицейского управления. Бывшего разумеется. На сей раз, Николай спал чутко из-за холода в подвале и проснулся, видимо по причине шумной возни заточенного за плотной материей на клетке хуманимала, который сейчас бряцал своей цепью, на которой сидел.
– Уймись, – проворчал Васнецов в сторону висящей материи. Хуманимал тут же притих, и стало слышно только его сопение. Спящий Варяг перевернулся на другой бок и захрапел.
– Черт, – вздохнул Николай, – Уж лучше бы цепь гремела, чем этот храп.
Он поднялся на ноги и прошелся по камере из угла в угол, разминая конечности и разгоняя по остывшему телу кровь.
«Что же мне снилось?» – думал Васнецов, прохаживаясь по камере. Он уже давно заметил, что все его сны что-то обозначали. Давали пищу для размышлений или недостающие штрихи к окружающей реальности. Сновидения были для него важны, и он больше не боялся их, как это было в самом начале их путешествия. Но последний сон он никак вспомнить не мог, видимо из-за того, что прерван он был посторонними звуками проклятого хумнаимала. И мешало сильное беспокойство за Славика, которого унесли на носилках и так и не вернули. Так что же все-таки приснилось? Может продолжение той эпопеи с согреванием при помощи убитой туши оленя? Что вообще тот сон означал? Почему он был в воде и где согревался? И одежда в том сне, которую он сушил на разведенном в лесу костре была явно не его… Правда, он толком не мог вспомнить, что это за одежда. Но точно он такую никогда не носил. Что означал тот сон, и что приснилось сейчас? Чертов хумнаимал… Помешал зараза…
Николай прилег на нары и прикрыл глаза. Стал прислушиваться. Всплеск воды. Дикарь снова зачерпнул воду из унитаза и с жадностью выпил. Храп Варяга. Где-то монотонно капает с потолка. Разговоры вдалеке и щелчки. Видимо кто-то в карты играл. Черт возьми, да эти американцы такие же люди, как и мы. Не сильно-то мы и отличаемся. Тоже завязывают глаза чужакам. Тоже живут в какой-то надежде. У них есть свои подобия морлоков. Они тоже играют в карты и стараются выжить. А собственно кого мы тут ожидали увидеть? Они так же любят своих детей. Носят одежды. Едят. Пьют. Ругаются, обижаются, спорят. Они такие же люди. Просто говорят на другом, непонятном языке. Вот ведь в чем проблема. Люди говорили на разных языках и не понимали друг друга. Мы разные, но одни и те же. Другой цвет кожи? Пустяки… Прелесть мира в его разнообразии… Но все считали себя правыми а других нет. И война… Война… Война…
Кто-то тихо постучал ключом по решетке. Васнецов открыл глаз и поднял голову.
– Privet. – Улыбнулся стоящий у клетки пожилой мистер Рэймен, – Nado razgovarivat.
Акцент его был ужасен, но в его попытках говорить с пришельцами на их языке, был примирительный жест. Видимо оттого он сейчас не воспользовался переводчиком. Он явно хочет расположить к себе незваных гостей. Рэймен открыл камеру ключом и жестом пригласил идти за ним.
– Варяг, – позвал Николай.
– Чего, – сонно пробормотал Яхонтов.
– Подъем, Варяг.
– А по шее не хочешь, салага?
– Вставай, говорю, пришли за нами.
Яхонтов поднялся и взглянул на чернокожего Рэймена.
– А, понятно, – буркнул Яхонтов, растирая шею, – Давно пора.
Они вышли из камеры и, оказалось, что у входа в этот подвал стоят два бородатых автоматчика в комбинезонах. Оружие они держали наготове.
Яхонтов вопросительно уставился на Рэймена.
– Doveray no proveray, – улыбнулся тот, разведя руками.
– Это да, – буркнул Варяг, – Это само собой.
И они, наконец, покинули тюремный блок, оставив заключенного хуманимала в одиночестве.