Да! Да! Да! Для меня эти пятьдесят далеко не «всего лишь», но всяко лучше, чем семьдесят. Я прошла первый этап, как и задумывалось, но расслабляться нельзя.
- Присаживайтесь, - Хопер показал нам на первый ряд. – Обычно мы раздаем экзаменационные листы, но вас всего трое. Поэтому уважаемый профессор Нулерт, глава кафедры «Истории, этикета и обществознания» задаст вам вопросы на проверку глубины понимания исторических событий.
Да они издеваются… Я на таком уровне мели, что о глубине не может быть и речи.
Мимо меня, чуть не оттолкнув с дороги, к партам бодро продефилировал Чезвик. Следом за ним, хвостом держался более сдержанный Догон. Ладно, сяду с другого края.
Аккуратно подняв подол, чтобы подняться на ступеньку, я вдруг обнаружила выставленную в проход ногу жилеточного. Хитро. Если я сейчас некрасиво упаду, то в глазах комиссии это усилит образ недалекой и неуклюжей девицы.
Парень, в прежней жизни я видела настоящих специалистов тактики устрашения перед боем. По сравнению с фишками профессиональных боксеров твоя нога – верх дилетантства.
Я с удовольствием наступила каблуком на лакированную туфлю, выслушала сдавленное оханье, и, наклонившись, тихо прошептала: «Свали в закат, а то раздавлю…». И чинно, с видом хорошей девочки, уселась по левому краю от прохода.
- Итак, первый вопрос, вводный, - провозгласил мэтр Нулерт. – Назовите королевскую персону, с вашей точки зрения максимально противоречивую.
Дэсы-аристократы принялись шпарить именами каких-то царственных полководцев, то побеждавших, то с треском проигрывающих битвы. А я лихорадочно пыталась вспомнить хоть что-то, пока вдруг не всплыло странное имя, услышанное от Криспиана с Джагой. И которое я раз десять под смешки старшекурсников пыталась правильно произнести. Пока все же не выговорила.
- Д’угирбергильдерн, император, - произнесла я. И в аудитории наступила тишина.
- А что, разве был такой? - тихо спросил у коллег старичок, четвертый из преподавателей, до этого времени только молча перебиравший какие-то свои бумажки. - Не припомню.
- Был такой, - историк потер переносицу, - Правил сразу после Смутных времен, но его нет в базовом курсе. Откуда дэса его выкопала? Я, конечно, упоминаю его на проходном занятии предвыпускного года. Но стараюсь не задерживаться, так как произносить имя, извиняюсь, задерешься. Я лично - по бумажке его читаю... Дэса Эграс, а в чем противоречивость императора Дру... Ду... Душевного на первый взгляд дракона?
Я строго посмотрела на профессора, выдерживая театральную паузу. А сама лихорадочно соображала за что бы зацепиться. Помню, что Джага про шесть жен рассказывал. И что он всех пережил. Остальные детали жизни славного монарха оставались для меня в тумане неизвестности.
- Мученик, - проникновенно сообщила я, прижав руку к сердцу и обводя взглядом настороженно притихшую аудиторию. - Мечтал о вечной любви, но влюблялся исключительно в девиц с крошечным потенциалом. В итоге, будучи воплощенным долгоживущим драконом, бесконечно хоронил своих быстро умирающих жен. Страдал, давал зарок не обращать тоскующий взор на слабеньких красавиц, но, из-за исключительного романтизма влюблялся снова, впадая в короткий период радости и надежд. Очень противоречивая и нелогичная натура. Заключил шесть официальных браков, а также имел более… пятидесяти любовниц, которые до брака с ним, увы, не дожили.
А что такого? Если у чувака было столько жен, то любовниц должно быть еще больше. Сначала я хотела сказать "десять", но потом как-то нечаянно увлеклась и получилось интрижек чуть больше. Верим в императора! Ну и немного импровизируем. Как говорил Дюма: "История - это гвоздь, на который можно повесить все, что угодно".
- С тех времен осталось очень мало источников, достойных доверия, - забормотал мэтр Нулерт, отказываясь признавать, что интимные нюансы судьбы монарха ему неизвестны. – Например, некоторые современники упоминали о… м-м-м шестидесяти любовницах. Да! Целых шестидесяти! За незнание этого факта вынужден буду снять часть баллов у дэсы.
Проклятье, он тоже знает фишку Дюма. Явно же фантазирует. К тому же специально снижает мне оценку. Но спорить нельзя. Если вдруг профессор обидится и решит устроить тотальную проверку знаний – я пролечу красивой фанерой над Парижем [*]. Поэтому я скромно промолчала и не прогадала.
Нулерт немного успокоился и последующие его вопросы звучали для меня все более знакомо. Молодые аристократы отвечали на них с переменным успехом, зато я, подготовленная дома по его любимым темам – просто блистала. К немалому изумлению преподавателя и остальной комиссии.
Впрочем, он все-равно находил за что зацепиться, и один раз задал непредвиденный вопрос, на который я не знала ответа.
- У Дэсы Эграс… пятьдесят необходимых ей очков, - по итогам опроса вынужденно признал историк. И почему-то виновато посмотрел на Советника. – Слишком много ошибок в ответах. Зато Лорд Чезвик получает восемьдесят пять. И дэс Догон столько же. Поздравляю, все вы… прошли в следующий тур.
Гип-гип, ура! Черт с тобой, золотая рыбка. Пятьдесят так пятьдесят. Я с трудом сдерживала счастливую улыбку.
И уже на подъеме, словно на одном дыхании, живо прошла математические тесты. Ошибившись только в паре значений. Получив заслуженные восемьдесят с копейками. Благородные дэсы также преодолели тур.
- Отлично! – гаркнул Фьюри. – Дополнительный набор этого года нас радует. Осталась только моя вотчина – проверка здоровья и физического развития.
Надеюсь, никто не заметил, как у меня испортилось настроение. Увы-увы, пострадавшая рука все еще ныла при резких движениях.
☘️ Глава 4. Слишком наглые конкуренты
Несмотря на раннее утро у корпуса физических дисциплин столпилось поразительно много народа. Ярко наряженные, щебечущие словно экзотические птички, вперед-назад прогуливались стайки хорошеньких девушек. Но даже среди этого буйства цвета выделялось красно-розовое, шуршащее необъятным кринолином платье прекрасной Лайзы, гордо вышагивающей в кругу гомонящих подружек.
Сердцевиной их кружения была небольшая кучка с десяток броско наряженных щеголей во главе с Джилианом и Смайсом. Они расслаблено беседовали и посматривали на остальных с плохо скрываемым пренебрежением.
Чуть поодаль стояли и спорили вполголоса близняшки-Эриньи. Они никак не могли решиться примкнуть к какой-либо из компаний, но чаще всего поглядывали на самую крупную, собравшуюся недалеко от вынесенного на улицу и установленного прямо на траву судейского стола.
Парни из рейдов и игроки в марахон держались вместе, время от времени о чем-то расспрашивая Криспиана с Джагой.
Самыми последними я заметила отца с Сироткой. Они скромно топтались на краю поляны, в максимальной удаленности от места дислокации приемной комиссии. Вокруг папы кружила неугомонная Вайалет с бутылкой воды. Ну хоть не с тарелками, а то последние дни она испереживалась, что я плохо питаюсь и от этого пропадает огромное количество приготовленной еды, которую раньше "Кати сметала как саранча".
Меня она не видела, так как стояла спиной, зато остальные собравшиеся начали обращать внимание на нашу медленно вышагивающую троицу.
Двигались мы по тропинке от корпуса. Прямиком к длинному столу, за которым сейчас рассаживалась четверка преподавателей и не желающий их покидать Советник. И с каждым нашим шагом шум разговоров на поляне становился все тише.
- А где дурочка в коричневом? - взвился тонкий, возмущенный голос из группки подружек Лайзы. - Мы же на нее посмотреть пришли!
- Это она? Да ладно... - высказался кто-то из щеголей.
- Кати! Это ты? Красотка! - вдруг заорал Джага. И принялся заливисто свистеть.
Криспиан широко улыбался. Сестры замахали мне платочками.
