— Ну ты урод! Хэ…
Пьяньчуга вновь замахнулся, однако земля разверзлась… Огромный стальной шип пронзил его, разделив все, что ниже грудины. Стальная маска натекла на лицо парня, оставив два сияющих карим глаза в дырах. Цвет глаз сменился на алый — и тело окружило пламя. Пьяные мгновенно протрезвели. Народ начал собираться поглазеть, что происходит… Вдруг кто-то из толпы крикнул:
— Фанатик Анархистки пробудился!
По толпе пошел гул, люди с яростным лицом начали закидывать врага камнями. Больше всех старалась Добри, стараясь замять свою вину за то, что пригрела эту змею. Парниша недоуменно наклонил маску, после чего его глаза потухли. Фигура упала на землю кулем, будто кто-то вынул стержень. Толпа собиралась растоптать проклятого еретика, однако вперед выскочил трактирщик.
— Стой, народ! Не творите самосуд! Как завещала Аласа — лишь жрецы её имеют власть карать еретиков и отступников!
Толпа недовольно загудела, однако согласилась. Пара мужиков отволокли парнишу в холодный погреб — пусть остынет. Остальная толпа недовольно смотрела на изваяние — насаженного на стальной шип пьяницу. Часть мужиков и почти все женщины убежали — слишком омерзительно было для них видеть невинно пролитую кровь.
Зазвенел телеграф в доме старосты — секретарь передавал в город сообщение о еретике. Уже на следующий день в деревню прибыл громко грохочущий бронированный автобус. Из него вышли люди в коричневых одеждах. А впереди шел улыбающийся человек в белом костюме и с тростью.
— Ну, и где наш еретик?
Староста деревни, держа в руках ритуальный посох с поршнем (положен по статусу), поклонился.
— Здесь, господин Инквизитор, здесь.
Отперев подвал, староста пропустил человека в белом вниз. Спустившись по ступеням, он увидел лежащего здесь парнишу в сером. Руки и ноги заменены протезами, на лице заметны шрамы. Инквизитор покачал головой и поднес к глазам Спиртовой Классификатор. Редкая технология, собранная на основе чистейших алмазов и особенного маленького моторчика. Однако позволяет хорошей точностью определить возраст.
— Двадцать пять лет. Только выпустился из училища? Хм, да. Откуда же у тебя эти шрамы?
Осмотрев протезы, Инквизитор вновь удивился. Они крепились очень грубо и тонко одновременно, прямо к костям, мышцам и коже. Причем, он заметил странность. Шрамы на ногах указывали на ожог, а на руках — будто кисти рук были срезаны одним ударом.
— Любопытно-любопытно… еще и все эти элементы…
Он поднял Книгу Безумия, однако не смог прочитать её название — буквы расплылись по всей обложке. Так же и с текстом внутри.
— Забавный артефакт. Видимо, древний. Да и ткань этого плаща… явно более технологичная, чем есть сейчас. А этот узор… Кто же ты такой?
Парниша не отвечал. Кажется, он был без сознания. Инквизитор хмыкнул.
— Ладно. Есть один вариант.
В Верховном Храме жила девочка — Эмели. И богиня Аласа дала ей чудесный дар — переносить недуги. В том смысле, что она могла забрать болезнь у одного человека и передать другому. Её силу использовали, чтобы лечить хороших людей за счет заключенных, приговоренных к смертной казни. Кроме того, ученые из столичного университета смогли создать амнезиак — состав, стирающий память. Инквизитор не хотел казнить парнишу — тот был слишком интересным. Пожалуй, даже если он враг, он будет держать его максимально близко. Пусть будет писарем при инквизиции. Да, хороший вариант. Он щелкнул пальцами — и один из его сопровождения спустился вниз. Инквизитор показал на парнишу.
— Упаковать, будто бы я его казнил. Везти будем аккуратно. Водителю скажи, что едем к Эмели.
— Есть!
Вскоре грузовик тронулся. И первым делом медбрат вколол парнишке амнезиак. Теперь, даже если он проснется, то будет крайне доверчив… Память Физаролли затуманилась окончательно.
/Игла, ТЛ/
Игла сидела в капитанском кресле. Для удобства (кресло слишком большое) ей пришлось принять форму Сирены — это как раз та форма, в которой она вылетела на Физа. Мда, позорный момент… но она даже рада. Если бы она этого не сделала, сейчас бы жалела. Ха, жалость. Игла никогда бы не подумала об этом раньше, однако сейчас…
Вдруг что-то кольнуло в области сердца. А перед глазами повисла алая с зелеными прожилками пластина:
*Ваш муж, Физаролли, пропал без вести. Система более не может отслеживать его по имени. Введите другие параметры поиска. Указание цели будет лишь до последнего места отслеживания. *
Игла остолбенела. Потом осатанела.
— Я её порву. Лично. Найду и порву.
*Запрос на активацию Амбиции. Найден титул «Начинающая Императрица». Амбиция: Гордыня активирована. Режим не задан.*
Воздух вокруг Иглы загустел, лампы начали мерцать. Раздался возмущенный голос Кайлы.
— Эй, прекрати меня ломать! Ты даже не знаешь, как тяжко найти такие транзисторы в космосе!
— Найду. Уничтожу.
— Эй! Прием! Альма, у нас капитан крышей поехал!
В итоге, всем скопом удалось успокоить Иглу до более-менее вменяемого состояния. Однако её звериный оскал еще долго будет сниться Лансу в кошмарах.
После некоторого голосования курс решили не менять.
/Инквизитор, ТЛ/
На утро следующего дня тело парня уже поднимали по ступеням храма. За время поездки его раздели и одели в наряд обычного писаря. Все его вещи инквизитор спрятал в том же храме — уж больно они интересные.
В центре храма, на большом мягком ложе, освещенном светом из верхнего витража, сидела девочка лет двенадцати. Её чародейские изумрудные волосы и сапфировые глаза преданно смотрели в серое небо сквозь витраж, а руки были сложены в молитвенном жесте. Инквизитор вежливо поклонился — капризы девочки обязался исполнять сам Великий Жрец, и хотя она была скромной, не стоит портить с ней отношения.
— Ваше могущество, инквизитор Джейк прибыл с раненным.
Девочка опустила милосердный взгляд с неба на инквизитора. Осмотрев писаря, она приложила ладонь к губам.
— Какие ужасные раны. Я сейчас займусь им.
Стоило последнему слову замолкнуть, как из соседней двери вышли шестеро стражников. Они держали на мушке мощного мужика в куче татуировок и яростным взглядом. Эмели страдальчески посмотрела на него.
— Кто это?
Один из охранников, не отворачиваясь от своей «мишени», произнес:
— Калеб Заруб, серийный маньяк и убийца. Вырезал две деревни в полном составе.
Эмели кивнула.
— Прости меня, Калеб, что передаю тебе страдания других людей.
Она коснулась писца, и лба заключенного. Раздался грохот — на пол упали протезы, и сам Калеб. Он не орал, и молча с ненавистью смотрел на охранников и инквизитора. Что странно, на Эмели он смотрел спокойно. Сама девочка поклонилась ему.
— Благодарю за вашу жертву.
Калеб рассмеялся.
— Да ладно, птичка. Я в цепях, ты в цепях. Сочтемся.
Эмели лишь кивнула и вновь уселась в молитвенную позу. Тем временем участники расходились.
К счастью, орден Джейка находился недалеко, поэтому писца даже не закидывали в грузовик. Просто доволокли и бросили в одной из келий. После чего Джейк начал готовить документы, чтобы все было чисто и хорошо. Вскоре ему доложили, что новенький писарь проснулся.
/??? ПЛ/
Я открываю глаза. Серый потолок, неудобная лежанка. Голова работает ясно, будто только что из чистки. Хм. Видимо, я тут живу. Я же не просто так здесь лежу? Дверь заскрипела, и вошел человек белом костюме. Он любопытно смотрел на меня.
— Ты проснулся, Фисали?
Ага, мое имя — Фисали.
— Да.
Он хмыкнул.
— Я смотрю, ты многое забыл.
— Да.
— Хорошо, напомню. Ты — наш писарь, и ты состоишь в ордене инквизиции при Отделе Борьбы с Ересью. Сокращенно ОБЕ. Меня зовут Джейк, и я начальник местного подразделения ОБЕ. Сейчас ты в главном здании ордена. Вспомнил?
Хм, я подобного не помню… но наверно, это и есть правда. Не будет же он врать?
