— Спасибо, Веспер. — Алкид театрально поклонился. — Что бы мы делали в Акрополе без таких талантливых звёздочек?
Она всё ещё не понимала, что ей теперь делать. Бежать заграницу до тех пор, пока Алкид её не сдал?
— Веспер — это же звёздочка? — спросил Алкид как ни в чём не бывало.
— Что? — выдавила она оторопело.
— Веспер, — повторил Алкид, — это означает «вечерняя звезда»?
— Наверное, — проговорила Веспер, словно забыла значение своего имени.
— Ладно, ещё увидимся, звёздочка, — кивнул ей Алкид, — пошли, мальчики, нет времени. — Просигналил он янтарям.
Веспер так и осталась стоять посреди коридора, глядя на удаляющиеся спины охранников и Алкида. Руки мелко дрожали. От внезапной пустоты под халатом она ощущала себя так, словно из её живота выдрали кусок плоти. Что ей делать теперь?
Вдох, выдох. Чтобы не вызвать ещё больше подозрений Веспер побрела обратно в свой отдел. Что задумал Алкид? Сдаст её теперь со всеми потрохами? Или сохранит её тайну? Она могла только гадать.
Пора увольняться отсюда. В любом случае.
Веспер знала, что так больше продолжаться не может. Она не может подставляться так каждую неделю, подделывая договора и накладные, рискуя собственной безопасностью. Возможно, она отслужила в Акрополе достаточно. Но куда идти дальше? Там, снаружи, лежала Термина. Пустой и бессмысленный город на границе двух государств. Если война и правда скоро начнётся, Термина окажется в зоне боевых действий и, несомненно, падёт. Такой исход предвещали все стратеги, мнение которых Веспер доводилось услышать. У Ойкумены был единственный шанс отбиться — завершить разработку оружия массового уничтожения и обратить часть Гипербореи в пепел. Они и не думают, что гиперборейцы тоже проводят испытания с радиоактивными элементами. Победит тот, кто окажется быстрее и сильнее. Только вот ударная волна унесёт тысячи невинных жизней и солдат обеих сторон. Это их волновать не будет. С этими мыслями Веспер поднялась на третий этаж и зашла в лабораторию, где они с коллегами вели разработки.
Веспер, как человек создающий оружие, привыкла относиться к нему крайне осторожно. Она понимала, что страны никогда не заключат мир, а боевые испытания проведут на территории друг друга. Если не сбежать из Акрополя в ближайшее время, потом бежать будет некуда.
Выбор только за нами — подумала она, подняв со стола толстенную папку, на которой заглавными буквами было написано одно страшное слово: «ПАНДОРА».
***
Из секретных документов Акрополя. Личные дела лиц, попавших под арест.
Досье № 178901
Имя: Тритон
Звание: –
Пол: м.
Приметы: Рост 170 см. 28 лет. Темные волосы. Узкое лицо, голубые глаза.
Особые приметы: –
Дата рождения: 04.06.657 г.
Место рождения: Термина
Работа: безработный
Преступление: Пытался украсть автомат из военного грузовика.
Период совершения: 15.10.685 г.
Место совершения: Термина
Мотив: хотел перепродать
Дата ареста: 15.09.685
Дата слушанья: 22.10.685
Наказание: приговорен к 3 годам лишения свободы в колонии общего режима.
Статус: ожидает отправки в место лишения свободы. Содержится в камере № 3
***
Снег цеплялся за ресницы и оседал на щетине. Капюшон, отороченный соболиным мехом, не помогал укрыться от всепоглощающей зимы. Обычно она сменялась весной, но только не здесь, не на севере.
Когда-нибудь я всё это брошу. И уеду далеко на юг. Например, в Сельге. Буду пить молодое вино, загорать и нежиться в волнах моря. К чёрту это всё.
Фрикс поёжился от холода, пальцы ног онемели окончательно. Мысль о тёплом юге ужалила досадой. Он прекрасно понимал, что доберётся до Сельге в лучшем случае в брюхе жирной рыбины, если будет недостаточно осторожен и попадётся янтарям. Пути к нормальной жизни были отрезаны в тот день, когда он согласился пересечь границу впервые. А потом сделал это ещё раз. Если трактирщики не врали, он стал первым, кому это удалость сделать дважды. А потом трижды. И ещё…
С каждым разом Фрикс отчётливо понимал, что его удача иссякает. Переходы давались всё сложнее, но он уже не мог остановиться. Сумма денег на двух его счетах — и в Арктиде, и в Ойкумене, астрономически росла. Сам процесс затягивал. Вот только Фрикс больше не знал, какой стороне он принадлежал, потому что, погнавшись за наживой и желанием сохранить свою собственную жизнь, стал продавать государственные тайны и одним, и другим.
— Залюбовался? Пора трогать! — окликнул его Кронос. Борода и кустистые брови старика заиндевели на морозе.
— С радостью, — откликнулся Фрикс и запрыгнул на подножки нарт. — Вперёд! — крикнул он четверке самоедов. Собаки не отреагировали, ждали команды от своего хозяина.
— А ну пошли, хоп-хоп-хоп! — закричал Кронос и две упряжки, разразившись лаем, сорвались с места.
Ледяной встречный ветер и снег, вылетавший из-под лап собак, заставили Фрикса зажмуриться. Мысли о Сельге пришлось отодвинуть подальше, чтобы не расплакаться.
— Снегопад, хватит выёживаться, хрен лохматый, иди ровно! — заорал старик на вожака упряжки Фрикса.
Фрикс ещё не слышал, чтобы Кронос ругался на своих собак. Конечно, это не элитные болонки, а полудикие звери, но цена на таких отличных ездовых самоедов была на севере немалой. Старик всегда проявлял к ним заботу и уважение. Да и что ещё у него было кроме собак?
— Не в настроении сегодня? — спросил Фрикс. Ему показалось, что его слова унёс ветер, но старик услышал вопрос.
— Он вчера загрыз Града, моего лучшего пса. Поспорили за первенство в стае. И за право на сучку.
— Все войны всегда из-за этого, — отозвался Фрикс.
— Ты опоздал. Ждал тебя битый час. Ещё бы немного и уехал без тебя. — В который раз укорил его Кронос.
— Ущелье на границе замело. Пришлось идти в обход.
— Граница ещё впереди.
Здесь, возле Термины находилась, пожалуй, единственная доступная брешь между Ойкуменой и Арктидой. Пограничные посты обеих стран располагались восточнее и западнее от этого пробела, территориально ближе к городам. Располагать солдат центральнее было бы слишком затратно, потому что брешь представляла из себя пятнадцать километров скалистых ущелий, снежного плато и глухого леса, полного голодных хищников. Сама идея о том, что границу можно пересечь здесь, вызывала много вопросов об адекватности преступника. Вся жизнь Фрикса сосредотачивалась вокруг этой границы. Он слышал бесконечные истории о том, как люди пропадали в этой глуши, проваливались под снег и не могли выбраться, попадали в камнепады, шли на корм животным или нарывались на патрульные отряды. Он не мог объяснить, почему и как везло ему. Наверное, у каждого правила было исключение.
Хотя бы скалы остались позади. Его проводник встретил Фрикса километрах в пяти от гипотетической границы. Фрикс помнил, как в детстве впервые услышал от матери о существовании другого государства, о котором они ничего не знают и контакты, с которым запрещены под страхом смерти. Сколько мыслей тогда возникло в его голове! Может быть люди там совершенно другие, у них больше пяти пальцев на руках, глаза красные, а вместо волос водоросли. Или они, как животные, покрыты шерстью с головы до пят. И что это за граница? Прочерченная красная линия на земле или огромная каменная стена, проходящая через всю землю? Вот бы увидеть её! Вот бы попасть на ту сторону, ну или хотя бы подглядеть одним глазком сквозь замочную скважину.
Реальность оказалась гораздо скучнее. Бесконечные часы в дороге, полной опасностей. Сковывающие страх и холод. Боязнь совершить хотя бы один неверный шаг. Бесконечное белое полотно, щербатые пасти гор, отмороженные пальцы и нос. А всё ради чего? Чтобы увидеть на другой стороне точно таких же людей. Ойкуменцы, арктийцы. Как много между ними общего. И каких страшных чудовищ они видели друг в друге.
