Темный не обратил внимания на вошедшего. Закутанный в свой извечный балахон, он сидел на стуле, склонившись над чем-то лежащим на столе и не видимым Анвару.
Оказавшись у постамента, перед величественным Императором, Анвар вновь почувствовал себя мальчишкой: маленьким, испуганным — мерзкие ощущения. Постаравшись отогнать их подальше, Всадник встал на колени:
— Вы звали меня, Великий?
— Да, Анвар. Я знаю, ты только вернулся и наверняка устал, — Темный оторвался от рассматривания стола, поднимая к Анвару провал капюшона. Голос его, тихий и крепкий, был слегка насмешлив, — но мне вновь нужны твои услуги.
— Все, что пожелаете, Великий, — признаться Темному, что ты устал, было равносильно смерти.
Не любили в Темной империи слабаков. Каждый, кто проявил непозволительные чувства, уходил очень быстро. Нет, сам Император не марал руки о недостойного. Таких обычно находили в вотчине Несущего боль, в пыточной, распятыми и не подающими признаков жизни.
— До меня дошли слухи, что светлые, позабыв границы, прошли излишне далеко на мои земли, — ехидно хмыкнула тьма под тканью.
Анвар был одним из тех, кто видел, что скрывает капюшон и больше этого не желал.
— Убери их Анвар. И да, постарайся привезти хоть одного живым.
— Великий, я… — Анвар вскинулся. Его не зря называли Несущим смерть.
— Не беспокойся. Я не заставляю тебя поступиться собственными принципами, — слегка качнул рукой, затянутой в черную перчатку, Темный, — с тобой поедет Несущий боль, твое дело не мешать ему.
— Как прикажете, Великий, — склонил голову Анвар, внутренне вспыхнув от досады. — Где мне искать светлых?
— Начнешь от Эльты, а дальше вот, — Темный бросил вперед небольшой амулет. Тот, опираясь на нити тьмы, мягко опустился рядом с Всадником.
— Когда мне отправляться?
— Утром. Иди, — и Темный потеряв интерес к своему Всаднику, опустил капюшон к тому, что ждало на столе.
Поднявшись и еще раз поклонившись, Анвар вышел из кабинета. Настроение, и до того не сильно радовавшее, упало окончательно. Мало того, что отдых испорчен — да поспать в своей кровати ему удастся, но мысль, что утром вновь в дорогу угнетала — так еще и Шутура ему навязали.
Шутур — Несущий боль, демон. Анвар — человек и этого было достаточно для презрительных взглядов и ненависти между двумя Всадниками.
Пока что Анвар считался самым сильным из Несущих, но поворачиваться спиной к проклятому демону… а уж тем более ночевать рядом с ним в походе.
Единственное, что позволил себе Всадник — это перенести выезд с раннего утра, наступающего в Темной империи, стоило небу из черного стать синим, на человеческое, когда солнце поднималось из-за горизонта. Демоны, как и любые темные твари, предпочитали полумрак. Так что, это была хоть небольшая месть за будущие неудобства.
Но настроение все эти трепыхания не исправили. Как не помогли ни шарно, ни наложница, прихваченная по дороге. В результате утром Несущий смерть находился в самом дурном расположении духа. Наорал на солдат, а слугу, не заметившего на седле Всадника пятна, перетянул хлыстом.
— Я смотрю, великий Всадник расстроился, что его вытянули из теплой постельки? — раздался ехидный голос за спиной, как раз когда разъяренный Анвар возвышался над упавшим слугой, едва сдерживаясь, чтобы не начать вымещать на нем все свое недовольство.
Анвар резко развернулся, уставившись на Несущего боль холодным взглядом. Лицо его при этом закаменело, не выражая ни единой эмоции:
— Не забывайся, Шутур.
— Прошу простить мою дерзость, Несущий, — слегка склонил шипастую голову демон, но тон и блеск в алых глазах давали ясно понять, что он на самом деле думает.
Показывать истинные эмоции при этой твари нельзя, враз сыграет на слабости.
— Твои все готовы? — успокоившись, ледяным тоном поинтересовался Анвар.
— Да, Всадник, — Шутур тон менять не собирался. Его злила необходимость подчиняться человеческому отродью, но Анвар действительно был сильнее. Оставался только один способ досадить — злить. Главное — не переборщить, чтобы у щенка не было повода вызвать его, Шатура, на бой.
Анвар дернул уголком губ. Всадник, этот ублюдок никогда не признает его ашт.
— По коням! — велел Анвар, вскакивая на своего скакуна.
Подарок Темного. Черный зверь с серебристым хвостом и гривой, в холке выше человека на пол головы. Ашарог с мерзким характером даже для своих сородичей. Этот конь не раз помогал своему хозяину в борьбе со светлыми, разбивая вражьи головы копытами, с той же яростью, с которой и сам Несущий смерть косил их.
Два отряда неторопливо выехали за ворота. Им предстояло пять дней пути до границы Вангора в обществе не переносящих друг друга Всадников.
Леса на полудне были обширными, а еще темными и дремучими. Они тянулись от Болотной гряды до холодных земель у Ледяного моря, окружая Темную империю по полуденной и заходней границе. Темный боролся с наступающими деревьями всеми силами. Посылал лесорубов, вырезавших их под корень и выдергивающих молодые ростки. Но проклятые эльфы, используя свою гнусную магию, восстанавливали лес за ночь. Многим из них это стоило жизни, но остроухие понимали, что без прикрытия деревьев, на голой равнине, темные быстро разберутся с ними. Оттого и рисковали своими драгоценными шкурами, а он, Анвар, теперь должен гоняться за ублюдками по зарослям. Хотя, надо отдать должное, в древесине Темная империя теперь не нуждалась и даже поставляла ее оборотням. Тоже те еще твари. Клянутся, что придерживаются нейтралитета, а на самом деле продают эльфам информацию о темных.
Анвар зло мотнул головой. Мысли не желали переходить на что-нибудь приятное, продолжая доставать из памяти всю мерзость.
Ночевать Всадники предпочитали в гостевых домах, закрывшись от неприятных попутчиков, то есть друг от друга, в отдельных комнатах. Предоставляя отрядам самим разбираться в пристрастиях и нести караулы, не подпуская чужих воинов.
Отряд конных пробирался по темной чаще, прислушиваясь и вглядываясь в окружающее пространство. Ветер осторожно шелестел высокой листвой, не позволяя напряженным монстрам распознать, кто стал виновником шороха: прозрачный порыв или нога в тонком, прочном сапоге на мягкой подошве. Пронзавшие зеленый шатер лучи беззвучно перепрыгивали с места на место, подыгрывая ветру, отвлекая и сбивая с толку темных созданий, посмевших войти под своды истинно светлого леса.
Багур, маг Анвара, поддерживал на воинах защиту. Но ожидание выстрела все равно нервировало, делало солдат дерганными и напряженными, рисуя в воображении сонмы противников, затаившихся в подвижных тенях.
Несущий боль со своим отрядом ехал чуть правее отряда самого Анвара. К радости его, выглядел соперник напряженно и даже испуганно. Такое зрелище дарило счастье самому Несущему смерть, получавшему от щекочущего нервы ожидания извращенное удовольствие.
Свист стрелы раздался, как всегда, неожиданно, заставив вздрогнуть напряженных воинов. Всех кроме Анвара. Он поднял голову вверх, к прячущемуся в ветвях эльфу, и улыбнулся самой кровожадной улыбкой из своего арсенала.
Монстры из отрядов Анвара и Шутура, зарычав, выстрелили в нарочито заметного остроухого. Не попали, зато обнаружили еще десяток — по полетевшим в ответ стрелам.
Демоновы светлые бросились в разные стороны. Завлекают. Его отряд научен, дождавшись команды, идет за одним выбранным, а вот воины Несущего боль рассыпались. Неудивительно, что у этого Всадника постоянная недостача в отрядах.
Анвар поморщился брезгливо и, не вступая в схватку, следил и за светлыми, и за отрядом — не хватало еще потерять их увлекшихся.
— Не рассыпаться! — заорал Анвар на чужих воинов.
Несколько услышали, повернули к основной группе, остальные так и умчались в лес спущенными со сворки морками, оставшись без защиты мага.
Стрелы свистели, тоненько звеня в момент соприкосновения с защитным полем. Эльфы все еще надеялись вывести темных из себя, заставить разделиться. В конце концов, понимая, что этого не будет, остановились, засвистели птицей. Анвар догадывался, что этот десяток не все, кто сюда пришел, но что их будет столько, не ожидал.
