была увеличить благосостояние или возвысить титул одного из благородных родов.
Что ей понадобилось здесь?
Селин не хотела проявить неуважение и потому вежливо поклонилась.
— Да, мадам. Вы оказали мне честь. Могу я предложить вам чашку горячего чая?
Улыбка старухи стала шире, и от этого озноб пробрал Селин до костей.
— Какая ты милая девушка, — сказала мадам Зелинка, двигаясь к стулу и садясь. — Чай был бы очень кстати.
Её седые волосы были уложены в простой узел на голове, и даже через мокрый плащ от неё долетал запах пыльного чердака.
Капитан Коче продолжал стоять в стороне от дверного проёма. Сего одежды всё ещё стекала вода. Взгляд его бы прикован к талии Селин. Она постаралась не замечать его, когда двинулась за чайником.
Но прежде, чем кто-нибудь проронил ещё хоть слово, входная дверь распахнулась настежь и Амели вбежала внутрь, тяжело дыша и сжимая в одной руке кинжал.
— Селин! — выкрикнула она, но затем немного успокоилась, увидев сестру у очага.
За спиной Амели появился стражник, который стоял снаружи. Он явно был удивлён внезапным появлением и посмотрел на капитана, ожидая указаний. Тот махнул ему рукой, и стражник закрыл дверь.
Повернувшись к капитану, Амели выпалила:
— Что ты здесь делаешь?
Селин внутренне содрогнулась. Амели и капитан Коче терпеть не могли друг друга, и ни один из них не утруждал себя скрывать этот факт. Если бы лавка не давала хороший доход для налогов Шетаны, то Селин пришлось бы всерьёз беспокоиться о безопасности сестры.
Дело также усложнял тот факт, что Коче предпочитал, чтобы женщины выглядели и вели себя как… женщины. Амели в свои семнадцать лет была ниже Селин. В то время, когда фигура сестры была хрупкой и изящной, телосложение Амели показывало её физическую силу и мускулы. Она упрямо одевалась в брюки, выцветшую синюю рубашку, короткую холщовую куртку и сапоги. Она унаследовала такие же, как уСелин, глаза цвета лаванды и маленький нос, но волосы у неё были прямые и чёрные, как у отца, и острижены так коротко, что пряди доходили только до подбородка.
Когда она и Селин осиротели, то стали казаться лёгкой добычей для рыскающих солдат. Но Амели быстро развеяла их уверенность. Она полагалась на свою скорость и внезапность и могла в считанные секунды нанести противнику удар кинжалом, что висел на бедре.
— Он — ничего, — ответила мадам Зелинка. Голос её теперь звучал менее дружелюбно. — Это у меня дело к твоей сестре.
Селин поспешила встать между ними.
— Амели, это мадам Зелинка. У неё может быть работа для меня.
Амели быстро перевела взгляд с Селин на женщину. Не смотря на свою воинственность и вспыльчивость, она не была дурой и прекрасно понимала, что этот визит сулит деньги.
— Она хочет выпить чаю, — продолжала Селин. — Не могла бы ты его приготовить?
Их взгляды встретились, и Амели коротко кивнула, направляясь к очагу. Коче не шевелился. Пока что он не проронил ни слова.
Когда дело касалось работы, этим всегда занималась Селин. Она повернулась к столу и села напротив мадам Зелинки.
— Чем я могу помочь вам в вашем деле?
Улыбка вернулась на лицо старухи, обнажая её жёлтые зубы, и она вытащила три серебряные монеты из кармана своего промокшего плаща.
— Ничего сложного, всего лишь пустяк.
Судя по размеру оплаты, это едва ли был пустяк, но Селин продолжала хранить молчание, вежливо ожидая продолжения. Она давно усвоила, что люди рассказывают больше, если предоставить их тишине. Амели поставила дымящуюся кружку на стол.
— Сегодня вечером у вас будет ещё один гость, — продолжала мадам Зелинка, — молодая девушка из семьи нобилей. Она спросит тебя о своей предстоящей помолвке. Она слышала о твоём даре и не согласится обручиться до тех пор, пока не поговорит с тобой и не узнает своё будущее. Всё, что тебе нужно сделать — это убедить её, что замужество будет счастливым, и она должна согласиться без промедлений.
— Как её зовут? — спросила Селин. — Так я смогу её узнать.
— Рианнон, старшая дочь барона Дриезе.
Что-то в этом имени было знакомо Селин… что-то из прошлого, но она никак не могла вспомнить, что именно.
Мадам Зелинка пустила серебряные монеты через стол.
— Ты можешь это устроить, моя дорогая?
Для Селин дело обстояло предельно ясно. Пожилая дама работала на отца будущего жениха — или, возможно, на самого жениха — и хотела быть уверенной, что свадьба состоится, обеспечив ей щедрую плату.
Но если мадам Зелинку сопровождал капитан Коче, это означало, что в деле каким-то образом был замешан княжич Дамек, так что Селин не могла отказаться от работы, даже если бы захотела.
— Да, я с лёгкостью могу устроить это, — ответила она.
— Будь уверенна, ты сделаешь это, — пробасил капитан Коче, впервые подавая голос. — Девушка скажет да.
Селин моргнула и посмотрела на Амели. Каков был его интерес в этом деле? Он был далёк от мира нобилей, так что ничто из забот мадам Зелинки не могло быть связано с ним.
— Разумеется, она всё устроит, — сказала старуха, вставая и ковыляя до двери. Она не прикоснулась к чаю. — Прощай, моя дорогая. Что за удовольствие было прийти сюда.
Капитан Коче открыл перед ней дверь, но не отвел взгляд отСелин: глаза его перебегали от её талии к груди. Его волосы, которые уже успели немного обсохнуть после дождя, стали выглядеть ещё грязнее. Селин сдержалась, чтобы не передёрнуться.
Затем, без лишних разговоров, оба визитёра удалились так же быстро, как и пришли.
Селин покачала головой. Хотелось бы ей знать обо всём этом больше.
— Как думаешь, что всё это значит?
Амели пожала плечами.
— По крайней мере, он ушёл.
Она подошла и посмотрела на серебряные монеты.
— И это лёгкие деньги.
Да, Селин должна была признать это. Это были лёгкие деньги.
***
Лейтенант Яромир укрылся за купой деревьев, всматриваясь в окраину деревни. Хоть он и вырос в промозглой сырости Древинки, даже ему докучал холодный весенний дождь. Его кольчуга промокла, как и его жёлто-коричневый табард.
— Что они там делают? — тихо спросил он. — Они даже не въехали в деревню.
Он хотел сказать что-то ещё, но слова застыли у него на губах, когда он посмотрел на своего спутника. Княжич Антон, его господин и ближайший друг, побледнел.
— Это аптечная лавка, — прошептал Антон. — Они приехали к провидице, что живёт там.
— К провидице? — спросил Яромир. — В этой крысиной норе, именуемой деревней? Ты уверен?
— Да, я уверен. Я был там.
Яромир посмотрел сквозь деревья на двухэтажную лавку, с трудом представляя себе своего господина
