этот палач принялся за левую скулу, и дальше на шею. В меня будто сотню ледяных игл воткнули! И снова все закончилось с прикосновением. Этот наглец уже ниже спускается, под халат лезет. А у меня там нет ничего, только бинты! Вцепилась в руку, как могла. Голос, кажется, даже удивился.
- Ну-ну, - успокаивающе так, как малому ребенку, - зачем такой красавице шрамы? Спи.
И, кажется, мне в лицо дунул. Когда очнулась, повязок на мне уже не было. Спасибо хоть халат оставил, развратник. Зато с утра мне разрешили снять повязку.
- Ну и как, как он выглядел? – тут же встрепенулась Чунтао.
- Как размытое пятно, - огрызнулась Янлин, - Чун, я демоны знают сколько в этой повязке пролежала! У меня глаза слезились даже от утренней зари.
- В углу лохань с водой, - сообщил Господин Размытое Пятно, - вам стоит помыться. Одежда рядом. Выпросил, что смог. Ваша совсем негодная. Зовите, если что.
Вот если что, интересно? Если мне с мужчиной в лохани поплескаться захочется? Решила, что не позову, даже если на меня демоны нападут. Впрочем, я об этом забыла, потому что вода оказалась горячей. Я там до обеда отмокала, клянусь! Это было прекрасно.
Правда, одежду он, кажется, отобрал у какой-то нищенки. – Янлин вздохнула, - ну ладно, может быть и не у нищенки. Может быть, у местных крестьян она считается даже вполне пристойной. Штаны, рубашка (женские даже, а то я думала, может, он своими поделился), халат шерстяной, синий. Всяко лучше, чем то вонючее недоразумение, в котором я до этого лежала. И лежала я не на кровати, как оказалось, а на какой-то каменной глыбе. Бр-р-р, словно жертва на алтаре. Кстати говоря, пока мылась, посмотрела – шрамов действительно не осталось. Даже тот, детский, когда я с дерева свалилась – и то исчез. Там же среди одежды и пояс нашелся с пайцзой именной государевой. Пояс нацепила, меч повесила – такой счастливой себя почувствовала, вы не поверите! Словно на крыльях во двор вылетела. Собственно тогда я его в первый раз по-настоящему и увидела, лекаря этого.
- Ну? – Чунтао подалась вперед. Даже старый генерал усмехнулся. Женщина, что с нее взять.
- Что ну? Мужчина, молодой, стройный. Волосы длинные, черные, в хвост стянуты, только две пряди белые. И не седые даже, а словно молоко. Не старик, симпатичный даже, а по лицу не поймешь, двадцать ему лет, тридцать или больше. Не то, чтобы высокий, но выше меня. Встал, поклонился.
- Рад видеть благородную госпожу в добром здравии, - говорит. А глазами так впился, я себя снова голой почувствовала. Разозлилась, ужас. А этот продолжает, уже с такой покровительственной насмешкой: - Осторожнее. Вам только кажется, что вы бодры и полны сил. В «танце шести потоков» на третьем свалитесь. Или на четвертом.
Ну спасибо, князь ты мой серебряный! Комплимент сделал слабой девчонке! Да я на одной злости готова была все шесть потоков пройти по два раза! Правда, к концу разминки злость поутихла. Да и силы кончились. А лекарь сидит, не смотрит даже, только в ступке что-то растирает. Ну и я на него внимания не обращаю. Воды из ковша выпила (специально его здесь оставил кто-то?), села, окрестности рассматриваю.
Хотя, что там и рассматривать? Дом не дом, сарай не сарай – так, развалюха деревенская. За домом грядки какие-то, изгородь невысокая, кривая вся. За изгородью лес. Тот самый – Шанюан «вершина горы». Мрачный весь, недобрый. А ведь снова туда идти придется. Успеть бы.
Засмотрелась я на лес, а как очнулась, поняла, что есть хочу зверски. Лекарь обнаружился за домом – как раз мешал какое-то варево в небольшом горшочке. Только моргнуть успела, а он уже рядом и ручки свои шаловливые ко мне тянет. Руку я перехватила, да чуть вывернула, чтоб не лез, куда не позволяли.
- Тише, грозная госпожа, тише – кажется, парень и не удивился вовсе, - пока что вы моя пациентка, так что стойте смирно.
Подумала немного, и руку все-таки отпустила. Ладонь у него оказалась горячая, от костра что ли? И снова теплая волна по всему телу, только в этот раз я чуть больше почувствовать сумела. Словно смотрит кто-то, ощупывает тебя невидимым взглядом – каждую жилу, каждую косточку. И я словно бы вместе с ним чувствую, что вот здесь перелом не до конца сросся, вот здесь ушиб застарелый, а здесь мышцы еще не восстановились. И будто сотня змеек сквозь руки усталые бежит, массирует. Как до живота дошло, тот заурчал возмущенно, а лекарь-то и рад позубоскалить:
- Пять минут, госпожа, и все будет готово!
Я у стены присела, и остатки мыслей собрать пытаюсь – у меня все еще по телу внутри солнечные змейки ползают. Сколько ни лечили меня до этого, а не было никогда подобного. Странный он этот лекарь. А я ведь даже имени его не знаю. Встать бы, поклониться, как положено, а сил нет ну просто совсем. Ладно, и так обойдется.
- Прошу простить мое невежество, уважаемый мастер, - хотя бы на словах решила быть вежливой, - могу я узнать имя моего спасителя?
- Можешь звать меня Ю, - даже глаз от котелка не поднял. Похлебка ему, видимо, интереснее.
- Ю? Друг?
- Ага, - лекарь энергично кивнул и расплылся в улыбке: - а я буду звать тебя Ян. Ласточка.
Мальчишка мальчишкой, демоны его забери! Вот как с ним серьезно разговаривать? Звать он меня, видите ли, будет.
- Готово! Угощайся. Во дворце тебя таким не накормят,– мне уже протягивали плошку с каким-то варевом. И откуда силы вдруг взялись – метнулась как коршун на добычу.
Мда, действительно не накормят. Наш домашний повар, почтеннейший господин Баоцзан третий, скорее в собственном котле утопится, чем приготовит нечто подобное. Какое-то месиво из придорожной травы и грязных тряпок, залитое непонятно чем.
- Ешь, это полезно.
Кажется, на лице полностью отразилось все, что я думаю о съедобности данного блюда. Лекарь подцепил палочками какой-то лист и отправил себе в рот, видимо для примера. Еще немного посомневавшись, все же попробовала запихнуть в себя это. И ничего, не так уж и гадостно. Хотя больше одной плошки я осилить так и не сумела.
Два дня я только и делала, что ела, спала и тренировалась.
